Действие Жития происходит в VI в. и разворачивается в Египте, Иерусалиме, в монастыре на Иордане и заиорданской пустыне. Наиболее вероятный автор - иерусалимский патриарх Софроний.
Благонравный старец Зосима всю жизнь с младенчества (в начале Жития ему пятьдесят лет) подвизается в одном из палестинских монастырей и проходит все подвиги постничества. Зосима отличается пониманием Божественного Слова, и его основное занятие - это петь Богу и поучаться Его Слову.
Однажды Зосиму посещает искушение - ему кажется, что он всего достиг на своём поприще, он не нуждается более в наставлениях, да и кто бы мог его теперь чему-то научить? Мысли Зосимы прерываются появлением ангела, который предсказывает ему подвиг больший предыдущего, но пока ещё Зосиме не ведомый. Ангел повелевает старцу отправиться в дорогу, чтобы узнать, что существует множество путей к спасению.
Зосима приходит в монастырь на Иордане, как ему указывает ангел, и подчиняется распорядку новой для него обители. В Великий Пост все монахи монастыря, кроме двоих, остающихся присматривать за монастырской церковью, удаляются в пустыню, где каждый в одиночестве постится. Переходит Иордан и Зосима. Он направляется во «внутреннюю пустыню», надеясь увидеть там какого-нибудь подвизающегося постника.
Так и случается. Зосима видит нагого человека, который бежит от него. Зосима, «забыв старость», бросается за ним. Когда он наконец уговаривает человека остановиться, тот признаётся, что она женщина, и просит одежду. Имя женщины - Мария - Зосима узнаёт только после её смерти. Зосима отдаёт ей часть одежды и просит рассказать о себе, по отдельным её ответам понимая, что встретившаяся ему в пути - женщина необычная, гораздо ближе находящаяся к Богу, чем он, так как она имеет дар прозрения (Мария, ранее никогда не знавшая Зосиму, называет его по имени). Впрочем, у Зосимы находится повод усомниться: когда Мария молится, он видит, что подвижница стоит уже не на земле, а на воздухе. Тогда он решает, что перед ним привидение. Но Мария, угадав его мысли, разуверяет его.
Мария рассказывает свою историю: она родилась в Египте, а в двенадцать лет бежала в Александрию и предалась там блуду, причём не из-за денег, а подчиняясь желанию плоти. Однажды она увидела паломников, садящихся на корабль, чтобы отправиться в Иерусалим на праздник Воздвижения Св. Креста. Мария села вместе с паломниками на корабль, соблазнившись большим количеством мужчин и обещая заплатить за проезд своим телом.
В Иерусалиме, смешавшись с толпой паломников, она хотела войти вместе со всеми на праздник в храм, но неведомая сила всякий раз отталкивала её, стоило ей приблизиться ко входу. И тогда Мария поняла, что ей мешает; так перед ней впервые открылась дорога к спасению. Мария вознесла молитву к пресвятой Богородице и пообещала, что более не осквернит себя. После молитвы путь в храм открылся для неё.
Войдя внутрь, Мария увидела Крест, и тут она поняла самое главное - Бог готов принять любого, кто раскается. Мария услышала голос, который провозгласил ей: «Если перейдёшь Иордан, обретёшь покой». Она купила три хлеба на подаяние, помолилась в монастыре Иоанна Крестителя, что возле Иордана, причастилась, переехала на лодке Иордан, и вот уже сорок семь лет, как она в пустыне, где пищей ей служили три хлеба и пустынные травы.
Из сорока семи лет семнадцать Марию преследовали различные искушения, с которыми она самоотверженно боролась; холод, зной, плотские желания донимали её, но одним из сильнейших искушений были для неё мирские песни, которые она помнила и которые ей хотелось напевать.
К удивлению Зосимы, Мария часто цитирует Писание, хотя, по её признанию, она «книгам никогда не училась». «Я питаюсь и покрываюсь гласом Божиим», - говорит она.
Мария просит Зосиму прийти через год к Иордану, но не переходить его. Святая сама переходит Иордан по воде, как Христос; Зосима причащает её, и Мария велит ему через год опять прийти на то место, где он её встретил в первый раз.
Когда Зосима приходит туда через год, он видит, что святая скончалась, а в изголовье ее начертана на земле надпись, в которой Мария просит её похоронить по-христиански. Из этой надписи Зосима наконец и узнаёт имя той, которая так поразила его святостью своей жизни. Прочитав надпись и помня, что Мария не знала грамоты, Зосима понимает, что Божественное Слово само учит человека, живущего этим Словом. Неведомо откуда взявшийся лев помогает Зосиме вырыть могилу, а затем монах и зверь расходятся в разные стороны.
Пересказала
Среди святых, ставших символами великопостного «училища благочестия» (наряду со св. Григорием Паламой и преподобным Иоанном Лествичником), находится и женщина, причём единственная, - святая Мария Египетская.
Ее именем названа пятая неделя Великого поста
С ее именем связано чтение Великого канона – так называемое «Мариино стояние». по причине чтения за этой службой жития преподобной Марии.
Необычна её жизнь, необычен и путь её обращения к Богу, исключителен её духовный подвиг и его плоды. Судьба Марии Египетской - один из самых глубоких примеров покаяния и одновременно напоминание о неиссякаемой любви Бога к человеку
Юность
В молодости она была всем известной в Александрии блудницей. Она сама признавалась, что, уйдя от родителей в двенадцатилетнем возрасте и потеряв чистоту, «неудержимо и жадно влеклась к мужчинам». Не корысть и не бедность заставляли её жить среди падших, а порок, подчинивший её волю. Поводом, началом ко всему послужила гордость от сознания своей молодости и редкой красоты «Я торговала собой не ради корысти. ...Поступала я так, чтобы привлечь к себе большее число желающих. Это была моя жизнь: я почитала жизнью постоянное поругание своего тела».
Мария весело проводила дни и ночи, наслаждаясь своей свободой, молодостью и красотой. В 1845 г. Иван Аксаков опишет это период ее жизни в поэме «Мария Египетская»:
Недобрый слух о ней носился,
Был явен всем ее порок,
Но ей никто бы не решился
Тяжелый высказать упрек!
Нет, гибли все стезею зыбкой
Суровой твердости мечты
Перед чарующей улыбкой,
Пред этой бездной красоты!
Разгульная жизнь падшей девушки продолжалась 17 лет. Однажды, Мария примкнула к паломникам, направлявшимся в Иерусалим
Разгуливая по Святому городу и «охотясь за душами юношей», - как гласит житие, - Мария увидела людей, шедших в храм Воскресения Христова. Здесь хранилась величайшая христианская святыня - Голгофский Крест.
Вместе с толпой молящихся, Мария вошла в притвор, но ее попытки проникнуть внутрь храма были тщетны. Какая-то невидимая сила отбрасывала ее с порога обратно. Наконец, она сдалась и отступила в угол притвора.
И только в эту минуту, в притворе, она впервые ужаснулась себе от того, что поняла: Бог её видит.
Божья милость
Изумлённая явным знаком Божия противления и сама увидевшая себя отнюдь не прекрасной, а, напротив, нечистой и недостойной, она заплакала всё сильнее и сильнее, до отчаяния. И тут взгляд её упал на икону Божией Матери.
Как противоположность ей самой - с образа сияла кроткая, одухотворённая красота. Взгляд Девы Марии поразил египтянку, а полуулыбка Матери Христа подала робкую надежду.
«И тогда, - рассказывала она впоследствии, - мне открылась причина, по которой не дано мне было узреть животворящее древо Креста, ибо духовные очи мои озарило слово спасения, указуя, что мерзость дел моих закрывала мне доступ в храм И тогда она припала к Богородице, как к единственной, Кто, вопреки всему, непонятно, необъяснимо не гнушается ею.... Я начала плакать и скорбеть, ударяя себя в грудь и из глубины души испуская стоны, и тут увидела над собой икону Пресвятой Богородицы».
Несвязными, сбивчивыми были её слова, прерывавшиеся рыданиями. Она просила только об одном - не отвергать её до конца, если возможно, просить для неё прощения у Бога, помочь ей подняться, дать ещё время для искупления прошлой осквернённой жизни. Как мать умеет понять невнятный лепет ребёнка, так распознаёт Богоматерь движения в христианской душе. А ещё через некоторое время, уже ясно почувствовав милость Богородицы, Её отзывчивость и святое заступление, египтянка уже не как «чужая», «отвергнутая», а как дитя, нашедшееся, наконец, и ободряемое родителями, свободно прошла сквозь множество народа и не склонилась, а упала возле Распятия на Голгофе. В эту минуту она скорее чувствовала, чем осознавала, что уже искуплена и прощена, что на этом самом месте Господь понёс все её грехи. Надо только отречься от прежней жизни и стать достойной Его, не предать и не забыть этого уже никогда...
Долго молилась грешница ещё перед иконой Богоматери, благодаря свою Заступницу и Поручительницу и обещая исправить жизнь, пока не услышала голос: «Перейди Иордан, и обретёшь блаженное успокоение!»
В храме св. Иоанна Крестителя у Иордана она причастилась, затем переправилась на восточный берег святой реки и исчезла из мира.
Жизнь в пустыне
Находясь в пустыне, в одиночестве её испытывали искушения. В её Житие говорится:
«Когда я садилась есть, мне хотелось мяса и египетской рыбы, хотелось вина, столь мной любимого, ибо, живя в миру, я много его пила; здесь же, не находя и воды, я сгорала от жажды и несказанно страдала. Посещала меня и безрассудная тоска по разгульным песням, постоянно смущая меня и побуждая напевать их демонские слова, которые я помнила. Тогда я плакала и била себя в грудь, вспоминая об обете, который дала, удаляясь в пустыню, и однажды мысленно очутилась я пред иконой Богоматери, моей поручительницы, и жаловалась ей, умоляя прогнать соблазны, осаждающие мою злосчастную душу. Однажды, когда я долго плакала и сколько доставало сил наносила себе удары, какой-то свет внезапно озарил меня. И с тех пор настала для меня после треволнения великая тишь. Как, авва, поведаю тебе о помышлениях, снова толкавших меня в блудный грех? В моем злосчастном сердце горело пламя и всю меня жгло, возбуждая похоть. Едва этот помысел посещал меня, я бросалась на землю и обливала ее слезами; мне думалось, что моя заступница и хранительница явилась сюда, чтобы покарать нарушительницу обета. Случалось, я по суткам лежала так, пока тот сладостный свет не изливался на меня, прогоняя соблазнявшие ко греху помыслы»
В пустыне, где кроме Марии нет ни людей, ни животных, в ее голове звучит музыка, шутки, хохот, звучат непристойные предложения. Она бьет себя в грудь, падает на землю, кричит всегда одни и те же слова: «Пресвятая Богородица, помоги мне!»
Борясь с искушениями и преодолевая их, Мария провела в пустыне следующие 17 лет, прежде чем встретила первого живого человека - иеромонаха Зосиму, промыслительно уединившегося во время Великого поста именно в этом месте
После многолетних искушений страсти оставили Марию, закончилась пища, взятая из Иерусалима, а одежда истлела от ветхости, но, как повествует её житие, «с того времени… сила Божия во всём преобразила мою грешную душу и моё смиренное тело».
Никто не мог бы узнать в этом почти бесплотном существе, найденном отцом Зосимой, прежнюю красавицу-египтянку. Он упросил Марию, ставшую теперь подвижницей, поведать ему историю ее жизни.
И тогда-то старец выслушал самую поразительную в его жизни исповедь.
Он принимал её уже не от грешницы - многие годы покаяния и борьбы со страстями в безлюдной пустыне смыли и следы греха, - от души просвещённой, вошедшей в меру полноты Христовой и по смирению считавшей себя худшей из людей! Грех её был всегда перед нею. А между тем, научаемая Святым Духом неизвестная миру подвижница не только знала имя отца Зосимы, но и место, откуда он пришёл, знала и о нестроениях в его монастыре. Она без ошибок приводила слова Святого Писания и строки из псалмов, никогда не учившись грамоте. И, наконец, старец своими глазами увидел, как на молитве она приподнялась над землёй.
Во время их совместной молитвы святая на локоть отрывалась от земли.
Старец исполнился благоговейного трепета, со слезами обнимал ее стопы и просил у нее благословения. А Мария называла себя грешницей, не имеющей добродетелей, и просила у него благословения.
Они условились встретиться у Иордана, ближе к его монастырю, на следующий год, чтобы Мария смогла причаститься. По промыслу Божию, это случилось в Страстной четверг. Стоявший на западном берегу реки старец увидел, как Мария осенила Иордан крестным знамением и «пошла по воде немокренно».
Приняв из его рук принесенные Святые Тайны, «она воздела руки к небу, стала стенать и плакать и вскричала: Ныне отпущаешь рабу Твою, Владыко, по слову Твоему, с миром. Ибо видели очи мои спасение Твое».
Тайный смысл этой Симеоновой молитвы был для Зосимы скрыт, потому что святая сама попросила его: «Сейчас ступай в свой монастырь, а на следующий год снова приди в то место, где я в первый раз тебя увидела. ...И вновь по воле Божией увидишь меня». Старец возвратился, «исполненный ликования и великого страха, коря себя за то, что не спросил имени святой; однако надеялся сделать это в следующем году».
Святая
Придя через год в пустыню, он увидел в устье высохшей реки «ту святую женщину, лежащую мертвой; руки ее были сложены по обычаю, а лик обращен к восходу». Оплакав ее и сотворив погребальную молитву, он вдруг увидел начертанную на песке надпись: «Здесь схорони, авва Зосима, останки смиренной Марии и прах предай праху, непрестанно вознося молитвы Господу за меня, скончавшуюся в ночь Страстей Спасителя, по принятии Святых Тайн».
Это означало, что она скончалась еще год тому назад, через несколько часов после их второй (и последней) встречи, 1 апреля 522 года, в Великую пятницу.
Могилу для ее погребения старцу помог вырыть огромный лев, охранявший тело святой.
Предание о жизни грешницы-святой хранилось в монастыре Зосимы, а позднее было записано как «Житие Марии Египетской, бывшей блудницы, честно подвизавшейся в Иорданской пустыне», написанному, по преданию, святителем Софронием Иерусалимским.
Жизнь св. Марии Египетской это двуединый символ деятельного раскаяния, преображающего все существо человека, и ответное Божие милосердие.
Отчаявшиеся, запутавшиеся в жизненных обстоятельствах люди прибегают к её молитвам.
«Избави, Господи, от сетей блуда всех, кто в них запутался! Сохрани, Господи, от падения в блудную пропасть всякую душу христиан православных! И нас покрой, и нас спаси, Владыко, теплым ходатайством дивной Твоей святой, славной и удивительной, Марии Египетской! Аминь».
Её пример указывает возможность спасения для любого человека условиями которого являются: искреннее сердечное покаяние, упование на помощь Господа и Богоматери и твёрдое решение положить предел греховной жизни.
Источники:
www.vostlit.info/Texts/.../VII/...Maria.../text.htm
www.taday.ru/text/107501.html
www.pravoslavie.ru/put/45928.htm
www.molitvoslov.com/text758.htm
Александр А. Соколовский
В среду, 25 марта 2015 года (12 марта ст.ст.) Великий Пост достигает своей наивысшей точки. Венцом великопостного делания является традиция усердно молиться Мариино стояние. В этот день вечером полностью читается покаянный Канон Андрея Критского, с которого начинался Великий Пост и житие Марии Египетской – великой православной подвижницы.
День Мариина стояния особо почитался на Руси. В этот день на Утрене верующие совершают особый вид бденного труда – более тысячи земных поклонов. И те, кто соблюдал весь Пост по правилам, и те, кто по каким-то причинам оступился, призваны отдать этот день Богу. Начало службы обычно около 15:00. На следующий день, в четверг, по уставу положена, как и в среду, пища без масла, однако “труда ради бденного и земных поклонов” для тех, кто молился на кануне благославляется растительное масло.
Видео сюжет из Казани
О.Александр Панкратов из Великого Новгорода в 2013 году в своём блоге пояснил , откуда на службе столько поклонов:
Согласно дониконовскому Уставу на каждый ирмос и тропарь Великого покаянного канона св. Андрея Критского, полностью читаемого за сей службой, полагается по три земных поклона. Их общее число (только на каноне, а они есть и в других местах, равняется 798 (СЕМЬСОТ ДЕВЯНОСТО ВОСЬМИ).
Поэтому сейчас у мене, грешнаго, несколько с трудом сгибаются ноги, а завтра они будут ощутимо болеть выше колен:) Это ничего, только “во здравие телеси”:) Не говорю уже о духовной пользе:)
Богослужение продолжительное, начали ок. 15-ти, закончили ок. 22-х:) Дабы, что называется, не упасть досрочно, по 3-й и 6-й песнях канона читается (и в это время можно сидеть) Житие преп. Марии Египтяныни.
Весь Великий пост, по учению Святых отцев, – это та десятина – относительно всего годового времени, – которую христианин отдает своему Создателю и Спасителю.
Память и житие Марии Египетской обращает наше внимание на то, как низко может пасть человеческое существо, но как высоко через покаяние и службу Богу оно может возвыситься.
Чудеса Марии Египетской всегда были излюбленным примером для православных людей, которые черпали в образе этой святой надежду на милость Божию и крепкую веру в чудотворные плоды раскаяния.
Отметим, что для прихожан в этот день форма одежды в тёмных тонах, женщины покрывают голову чёрными платками, .
Приводим текст жития преподобной: удивительно поучительное чтение в пост.
Житие преподобной Марии Египетской.
Тайну цареву прилично хранить, а о делах Божиих объявлять похвально. Так сказал Ангел Товиту после чудесного прозрения очей его и после перенесенных им тягот, от которых Товит по своему благочестию был потом избавлен. Ибо разгласить цареву тайну опасно и губительно, умалчивать же о пречудных делах Божиих вредит душу. Потому, страшась умолчать о Божественном и опасаясь участи раба, который, получив от владыки своего талант, зарыл его в землю и данное ему для использования спрятал, не истратив, я не утаю дошедшего до меня священного предания. Да уверует всякий в слово мое, передающее то, что мне довелось услышать, да не подумает он, поразившись величием случившегося, будто я что-нибудь приукрашиваю. Да не уклонюсь я от истины и да не искажу ее в слове своем, где упомянут Бог. Не пристало, думаю я, умалять величие воплощенного Бога Слова, соблазняясь об истинности передаваемых о Нем преданий. К людям же, которые будут читать эту мою запись и, поразившись предивному, что в ней запечатлено, не захотят ему поверить, пусть милостив будет Господь, ибо, отправляясь от несовершенства естества человеческого, они считают невероятным все, что выше людского понимания.
Преподобная Мария Египетская, с житием. Конец XIX века.1. Зосима поклоняется Марии;
2. Зосима испрашивает благословение у игумена;
3. Причащение Марии;
4. Путешествие в Иерусалим;
5. Мария переплывает Иордан;
6. Обретение Зосимой тела Марии;
7. Мария просит Зосиму дать ей одежду;
8. Зосима просит льва помочь ему похоронить тело Марии.
Далее я перейду к своему повествованию о том, что случилось во времена наши и о чем поведал святой муж, привыкший с самого детства говорить и совершать угодное Богу. Пусть же не соблазнит неверного заблуждение, будто в наши дни не случается столь великих чудес. Ибо благодать Господня, из поколения в поколение нисходящая на святые души, приготовляет, по слову Соломона, друзей Господа и пророков. Однако пора приступить к благочестивому этому повествованию.
В палестинских монастырях подвизался некий муж, равно украшенный делом и словом, который чуть что не с пелен был взращен в монастырском обычае и трудах. Старец этот звался Зосима. Пусть никто на основании его имени не подумает, что я говорю о том Зосиме, который был обвинен в ереси. Этот и тот - разные люди и весьма отличны один от другого, хотя оба носят одинаковое имя.
Этот искони православный Зосима жил в каком-то из древних монастырей, проходя поприще подвижничества. Он укрепил себя во всяческом смирении, соблюдал всякое правило, поставленное в этой школе подвига ее наставниками, а многое сам добровольно назначал себе, стремясь подчинить плоть духу. И старец, достиг поставленной цели, ибо столь прославился как муж духовный, что из ближайших, а нередко и из дальних монастырей постоянно приходило к нему множество братьев, чтобы его наставлением укрепиться для подвига. И, хотя он предан был деятельной добродетели, всегда размышлял над словом Божиим, и ложась в постелю свою, и вставая ото сна, и занятый рукоделием, и когда случалось ему вкушать от пищи. Если же тебе угодно знать, каким брашном он насыщался, то скажу тебе, что постоянным псалмопением и раздумиями над Священным Писанием.
Рассказывают, что нередко старец удостаивался Божественных видений, ибо получал озарение свыше. Как сказал Господь: «Кто не оскверняет плоть и всегда трезвится, бодрствующим оком души видит Божественные видения и. получает в награду блага вечные».
Зосима говорил, что еще малым дитятей отдан был в этот монастырь и до своего 53-го года проходил там поприще подвижничества, а потом смутился мыслью, что по совершенству своему во всем не нуждается более в наставничестве.
Так, по словам его, он рассуждал в своей душе: «Есть разве на земле инок, который мог бы преподать мне что-нибудь или был бы в состоянии наставлять меня в подвиге, какого я не ведаю и в каковом не упражнялся? Разве сыщется кто среди пустынножителей болий меня деятельной жизнью или созерцательной?»
Однажды старцу предстает некий муж и говорит ему: «Зосима, ты славно, насколько это в силах человеческих, подвизался и славно прошел иноческое поприще. Однако никто не достигает совершенства, и ожидающий его подвиг труднее уже совершенного, хотя человек того и не ведает. Чтобы ты узнал, сколько есть еще других дорог ко спасению, уйди из родной земли и из дома отца твоего, подобно тому славному праотцу Аврааму, и ступай в монастырь вблизи реки Иордана».
Тотчас старец, согласно этому велению, покидает обитель, в которой он с младенческих лет жил, приближается к святейшей среди рек, Иордану, и, путеводимый тем же ранее представшим ему мужем, находит монастырь, который предуставил ему для жительства Бог.
Св. Мария Египетская со сценами жития. Начало XIX века. Палех.
Постучав в двери, он видит привратника, который сообщает о его приходе игумену. Тот, приняв старца и увидев, что он со смирением по иноческому обычаю творит поклон и просит за него помолиться, спрашивает: «Откуда и зачем ты пришел, брат, к этим смиренным старцам?». Зосима отвечал: «Откуда я пришел, незачем говорить, пришел же я, отец, ради назидания духовного, ибо слышал о вашем славном и достохвальном житии, могущем духовно приблизить ко Христу, Богу нашему». Игумен сказал ему: «Только Бог, брат мой, врачует слабость человеческую, и Он обнаружит тебе и нам Божественную Свою волю и наставит тому, как надобно поступать. Человек же не может наставить человека, если всякий постоянно не будет сам ревновать о духовной пользе и рассудительно стремиться совершать должное, надеясь в этом на помощь Божию. Однако, если любовь к Богу подвигла тебя, как ты говоришь, прийти к нам, смиренным старцам, оставайся здесь, раз ты для этого пришел, и добрый Пастырь, отдавший душу Свою во искупление наше и по имени зовущий Своих овец, напитает всех нас благодатию Святого Духа». Когда он кончил, Зосима снова склонился перед ним и, попросив игумена помолиться за него и, сказав: «Аминь», остался в том монастыре.
Он увидел, как старцы, преславные своей деятельной жизнью и созерцанием, служат Богу: псалмопение в монастыре никогда не смолкало и длилось всенощно, в руках иноков всегда была какая-нибудь работа, а на устах псалмы, никто не произносил праздного слова, заботы о преходящем не тревожили, годовые прибытки и попечение о житейских печалях даже по имени не были известны в обители. Единственным стремлением у всех было, чтобы каждый был мертв телесно, ибо умер и перестал существовать для мира и всего мирского. Всегдашним брашном были там боговдохновенные слова, тело же иноки поддерживали только самым необходимым, хлебом и водой, ибо каждый горел любовью к Богу. Зосима, увидев их житие, ревновал об еще большем подвиге, принимая все более тяжелые труды и нашел сподвижников, прилежно трудившихся в вертограде Господнем.
Прошло довольно дней, и настало время, когда христиане наблюдают Великий пост, предуготовляясь почтить страсти Господни и Воскресение. Монастырские ворота никогда не отворялись и постоянно были на запоре, чтобы иноки без помех могли совершать свой подвиг. Отмыкать ворота запрещалось, кроме тех редких случаев, когда сторонний инок приходил за каким-либо делом. Ведь место то было пустынное, недоступное и почти неизвестное соседним инокам.
В монастыре исстари соблюдалось правило, из-за которого, я полагаю, Бог привел Зосиму сюда. Что это за правило и как оно соблюдалось, я сейчас скажу. В воскресение, перед началом первой седмицы поста, по обычаю преподавалось Причастие, и всякий приобщался чистых тех и животворящих Таин и, как это принято, вкушал немного от еды; все затем вновь собирались в храме, и после долгой молитвы, творимой коленопреклоненно, старцы давали друг другу целование, каждый из них с поклоном подходил к игумену, прося его благословения на предстоящий подвиг. По скончании этих обрядов иноки отворяли ворота, согласным хором пели псалом: «Господь свет мой и спасение мое: кого мне бояться? Господь крепость жизни моей: кого мне страшиться?» (Пс. 26, 1-2), и все выходили из обители, оставляя там кого-нибудь не затем, чтобы сторожить их добро (ибо у них не было ничего, что могло бы привлечь воров), но дабы не оставлять церковь без опеки. Каждый запасался чем мог и чем хотел из съестного: один брал сколько ему требовалось хлеба, другой - сушеные фиги, третий - финики, четвертый - моченые бобы; некоторые не брали с собой ничего, кроме рубища, прикрывавшего их тело, и насыщались, когда испытывали голод, растущими в пустыне травами. Правилом и непреложно наблюдаемым законом у них было, чтобы один инок не знал, как подвизается другой и чем занят.
Едва перейдя Иордан, все далеко отходили друг от друга, разбредались по всей пустыне, и один не приближался к другому. Если же кто издали замечал, что какой-нибудь брат идет в его сторону, не медля уклонялся с дороги, и шел в другом направлении, и пребывал наедине с Богом, непрестанно распевая псалмы и питаясь тем, что было под рукой.
Так иноки проводили все дни поста и возвращались в монастырь в воскресение, предшествующее животворящему Восстанию Спасителя из мертвых, чтобы торжествовать предпразднество по чину Церкви с ваиями.
Каждый приходил в монастырь с плодами своих трудов, зная, каков его подвиг и какие семена он взрастил, и никто не спрашивал другого, как тот проходил назначенное себе состязание. Таково было это монастырское правило, и так оно во благо совершалось. Ведь в пустыне, имея Судьей единственно Бога, человек состязается с самим собой не ради угождения людям и не для того, чтобы выставить свою стойкость напоказ. Совершаемое же ради людей и им в угоду, не то что без пользы для подвизающегося, а служит для него причиной великого зла.
И вот Зосима по принятому в этом монастыре правилу с малым запасом необходимого для телесных нужд пропитания и в одном рубище перешел Иордан. Следуя этому правилу, он шел по пустыне и ел, когда его побуждал к тому голод. Ночью там, где его застигала темнота, он прямо на земле вкушал краткий сон, а на рассвете снова продолжал путь и всегда шел в одном направлении. Ему хотелось, как он говорил, дойти до внутренней пустыни, где он надеялся встретить кого-нибудь из живущих там отцов, который мог бы духовно просветить его. Зосима шел быстро, словно спеша к какому-то славному и знаменитому прибежищу.
Он шел так 20 дней и однажды около шестого часа решил на малое время остановиться, и, взглянув на восток, сотворил обычную молитву.
Обыкновенно он в определенные часы дня останавливался на краткий отдых, творил песнопения и, преклонив колени, молился. Тут во время молитвы, когда глаза его были возведены к небу, справа от места, где он стоял, Зосима увидел как бы человеческую тень. Он задрожал от ужаса, думая, что это диавольское наваждение. Оградив себя крестным знамением, ибо в это время кончил молитву, и стряхнув страх, Зосима оборотился и увидел, что подлинно кто-то идет в сторону полудня.
Cтарец Зосима причащает святую в пустыне
Человек был наг, темен кожей, словно его опалил солнечный жар, волосы же имел белые, как руно, и короткие, так что они едва досягали шеи. Зосима, увидев это и словно впав от радости в восторг, исполненный ликования из-за удивительного зрелища, бросился бежать в ту сторону, куда поспешал представший ему человек. Он возвеселился неизреченным веселием, ибо не видел во все те дни ни людского облика, ни следов или признаков зверя или птицы, и жаждал узнать, что это за человек и откуда, надеясь стать свидетелем и очевидцем преславных дел.
Когда этот путник понял, что издали за ним следует Зосима, он бросился бежать в глубь пустыни. Зосима же, как бы забыв о своей старости и презрев тяготы пути, решил его настигнуть. Он преследовал, а человек тот усиливался уходить. Но Зосима бежал быстрее и вскоре приблизился к убегающему. Когда же настолько близко подошел, что можно было расслышать голос, Зосима стал кричать и так со слезами говорил: «Зачем бежишь меня, грешного старца? Раб Божий, подожди, кто бы ты ни был, ради Бога, по любви к Которому ты поселился в этой пустыне. Подожди меня, немощного и недостойного, ради надежды своей на награду за подъятый тобою труд. Остановись, удостой старца своей молитвы и благословения ради Бога, не отторгающего ни единого человека».Пока Зосима все это со слезами говорил, оба они оказались как бы в ложе, изрытом речным потоком. Я не думаю, что когда-нибудь там протекала река (ибо как это могло быть в пустыне?), но место было тем не менее таково на вид.
И вот, когда они достигли этой впадины, беглец спустился в нее и вышел на другую сторону, а Зосима, утомившись и не в силах долее бежать, стоял на этом краю, непрестанно плача и стеная, так что при близости расстояния тому возможно было расслышать.
Тогда человек тот сказал: «Авва Зосима, прости меня ради Бога, но нельзя мне оборотиться и показаться тебе на глаза, ибо я женщина и совсем нага, как ты видишь, и срам моего тела ничем не прикрыт. Но если тебе угодно исполнить просьбу грешницы, дай свое рубище, чтобы мне скрыть то, что выдает во мне женщину, и я повернусь к тебе и приму твое благословение».
Ужас и восторг, как он передавал, овладели Зосимой, когда он услышал, что женщина назвала его по имени, Зосимой. Ибо, как муж острого ума, умудренный в вещах Божественных, старец понял, что она не могла бы назвать по имени человека, которого никогда прежде не видела и о ком никогда не слышала, не будучи отмечена благодатью предзнания.
Тотчас Зосима исполнил то, о чем женщина его просила: разорвал свой ветхий гиматий, и, повернувшись к ней спиной, бросил половину ей. Женщина, прикрыв то, что прежде всего следовало закрыть, поворачивается к Зосиме и говорит ему: «Зачем тебе, авва Зосима, угодно было увидеть грешницу? Что хотел ты узнать и увидеть, не убоявшись подъять такой труд?».
Он, склонив колени, по обычаю попросил благословения, а она, припав к его ногам, просила о том же. Оба они простерты были на земле, и каждый просил благословить его, и оба говорили только: «Благослови».
По прошествии достаточного времени женщина сказала Зосиме: «Авва Зосима, тебе приличнее благословить меня и за меня помолиться, ибо ты почтен священническим саном, уже много лет предстоишь святому Престолу и преподаешь Святые Дары».
Это повергло Зосиму в еще больший страх и смятение. Задрожав, старец покрылся испариной и стал плакать, а голос его от стенаний пресекся; затем он сказал, прерывисто и часто дыша: «Все обнаруживает, духовная матерь, что ты удалилась к Богу и умерла для мира. Дарованная тебе благодать угадывается из того, что ты, никогда меня не видев, назвала мое имя и сан. Но, так как благодать измеряется не саном, а достоинствами, - ради Бога, благослови меня и помолись за меня, ибо я нуждаюсь в твоей помощи».
Тогда, уступив настояниям старца, женщина говорит: «Благословен Господь, хотящий спасения душам человеческим и пекущийся о телах наших». Когда Зосима сказал: «Аминь», оба они поднялись с колен. Женщина говорит старцу: «Зачем ты пришел ко мне, грешной, чело-вече? Зачем пожелал увидеть женщину, не имеющую нисколько добродетели? Если благодать Святого Духа путеводила тебя ради того, чтобы со временем ты послужил мне, скажи, каковы теперь судьбы христианского рода? Как императоры? Как устрояются дела церковные?».
Зосима говорит ей: «Коротко сказать, по твоим, мать, святым о нас молитвам, Христос даровал всем прочный мир. Но прими недостойную мольбу старца, и помолись обо всем мире, и обо мне, грешном, чтобы не бесплодно было мое долгое странствие по этой пустыне».
Алексей Человек Божий и Мария Египетская. Москва. Царские изографы. Вторая половина XVII в.
Женщина ответила ему: «Тебе, авва Зосима, имеющему священнический сан, скорее надлежит, как я уже: сказала, молиться обо мне и обо всех, ибо для этого он тебе дан: но, так как мы должны соблюдать послушание, я с охотой подчинюсь твоему велению». С этими словами она обращается к востоку и, возведя к небу глаза и воздев руки, начинает шептать молитву.
Голоса не было ясно слышно, потому Зосима не мог разобрать слов молитвы. Он стоял с опущенной головой, как рассказывал, весь объятый дрожью, и молчал. Зосима, свидетельствуясь Богом, утверждал, что, видя, как долго женщина та молится, он немного приподнял голову и, взглянув, узрел, что она творит молитву, возвысившись чуть не на локоть от земли и застыв в воздухе. Тут его охватил сильнейший страх, и он в великом смятении лег на землю, не смея ничего сказать, только в душе своей многажды повторял: «Господи, помилуй». Простертый на земле, старец стал тогда соблазняться в уме своем, не дух ли это злобный и не притворна ли молитва его? Женщина тут же облегчила душу Зосимы, повернувшись и сказав: «Почему, авва, мысли твои смущают тебя и ты соблазняешься обо мне, что я дух, и молитва моя - притворна. Верь, человече, что я - грешница, оборонена, однако, святым Крещением; не дух я, а персть земная и прах, всецело плоть, чуждая духа».
При этом она осеняет крестным знамением лоб, глаза, губы, грудь, говоря так: «Господь, авва Зосима, да избавит нас от лукавого и от его козней, ибо необорима Господня сила».
Увидев и услышав такое, старец пал на землю и со слезами обнял стопы ее, говоря: «Заклинаю тебя именем Господа Исуса Христа, рожденного Девой, из любви к Кому ты облеклась этой наготой и так изнурила свою плоть, не утаи от раба своего, кто ты, откуда, когда и каким образом пришла в эту пустыню. Не утаи от меня свою жизнь и поведай все, чтобы открылось величие Господне, как гласят слова: «Сокрытая мудрость и сокровище невидимое - какая в них польза?» Поведай мне все, ради Бога, ибо будешь говорить не для тщеславия и похвальбы, а в назидание мне, грешному и недостойному. Ибо я верую Богу, ради Коего ты живешь и подвизаешься, и в эту пустыню путеводительствован был того ради, чтобы Господь открыл мне твои подвиги. Не в нашей власти противоборствовать приговорам Божиим. Не будь угодно Христу, Богу нашему, чтобы открылся подвиг твой, он не попустил бы, чтобы кто-нибудь узрел тебя, и не укрепил меня, кому не дозволено было покидать свою обитель, на совершение столь дальнего пути».
Когда авва Зосима сказал это и многое другое, женщина возвеселила дух его словами: «Я совещусь, авва, поведать тебе о сраме дел моих, прости меня, ради Бога, Но, так как ты зрел нагое тело, я обнажу перед тобой и деяния мои, дабы ты узнал, какого позора и нечестия исполнена моя душа. Не из боязни, как тебе думалось, согрешить тщеславием не хотела я, подлинно сосуд диавола, поведать о себе: я знала, что, начни я повествовать о своей жизни, ты бежал бы от меня, как бегут от змеи, не в силах внимать мерзости, которую я творила. Однако поведаю, ни о чем не умолчав, но об одном прошу - не ослабевай в молитве за меня, чтобы Господь смилостивился надо мной в час Своего Суда».
Старец не переставая плакал, а женщина начала рассказывать свою жизнь, сказав: «Родом я, брат мой, из Египта. При жизни родителей я в двенадцать лет, презрев любовь к ним, ушла в Александрию. Когда я потеряла чистоту и сколь неудержимо и жадно влеклась к мужчинам, я совещусь даже вспоминать, ибо стыд теперь не позволяет мне говорить. Коротко скажу, чтобы ты узнал, как похотлива я была и как падка до наслажденья: 17 лет, да простишь ты мне это, я торговала собой и, клянусь, не ради корысти, ибо часто отказывалась, когда мне предлагали плату. Поступала я так, безвозмездно совершая то, чего мне хотелось, чтобы привлечь к себе большее число желающих. Не думай, что я не брала денег, потому что была богата: мне приходилось просить подаяния или прясть, но я была одержима ненасытной и неудержимой страстью пятнать себя грязью. Это была моя жизнь: я почитала жизнью постоянное поругание своего тела.
Проводя так дни свои, однажды летом я замечаю большую толпу мужчин, ливийцев и египтян, спешащих к морю, и спрашиваю одного из прохожих: «Куда торопятся эти люди?» Он ответил, говоря: «В Иеросалим на праздник Честного Воздвижения Креста, который наступает через несколько дней». Я сказала ему: «А возьмут они с собой меня, если я захочу плыть с ними?» Он мне: «Если у тебя есть деньги на проезд и на пропитание, никто тебе не помешает». Я ответила ему: «Правду сказать, брат, у меня нет ни на проезд, ни на пропитание. Все же я пойду с ними на нанятый ими корабль, и, угодно им это или не угодно, они должны будут меня кормить, ибо за проезд я заплачу своим телом». Мне хотелось отправиться с ними (прости мне, авва), чтобы иметь много любовников к услугам своей похоти. Я предупредила тебя, авва Зосима, чтобы ты не заставлял меня рассказывать о своем распутстве, ибо мне страшно, видит Бог, осквернить словами тебя и самый этот воздух». А Зосима, окропляя слезами землю, отвечал ей: «Говори, Бога ради, матерь моя, говори и не утаивай ничего, что составляет назидательную твою повесть».
Она, продолжая начатый рассказ, говорит: «Тот юноша, услышав мои бесстыдные слова, со смехом пошел прочь.
А я бросила свое веретено (иногда я его носила с собой) и побежала к морю вслед за бегущей туда толпой, повстречавшейся мне. Заметив на берегу каких-то юношей, около десяти или более человек, крепких телом и стремительных в движениях, показавшихся мне подходящими для того, к чему я стремилась (юноши, видимо помогали своим спутникам подняться на корабль, ибо некоторые пришедшие раньше уж заняли свои места), по великому своему бесстыдству, я вмешалась в их толпу и сказала: «Возьмите меня с собой, я буду вам не без пользы». Добавив еще более непристойные слова, я всех заставила рассмеяться. Юноши, увидев мою готовность ко всяческой разнузданности, взяли меня на свой корабль, а так как медлить было не для чего, он снялся с якоря.
Как я поведаю тебе о дальнейшем, отец? Чей язык мог бы передать и чье ухо выслушать, что было в пути? К чему только не побуждала я этих несчастных даже против их воли?! Нет такого сказуемого или несказуемого разврата, в котором я не была бы для этих несчастных наставницей. Я, авва, дивлюсь, как море стерпело мое распутство, как земля не разверзла свои недра и заживо не поглотила меня, уловившую в свои сети столько душ. Бог, я думаю, хотел моего раскаяния, ибо Он не хочет смерти грешника, но, по великодушию Своему, ждет его обращения. Так мы достигли Иеросалима. Все дни, которые я прожила в городе до праздника, я провела так же, если не более позорно. Уже мало мне было юношей, с которыми я имела дело во время плавания и которые в пути служили мне, я совратила и многих других, выбирая для этого и жителей Иеросалима, и чужеземцев.
Когда наступил святой праздник Воздвижения Креста, я по обыкновению ходила по городу, охотясь за душами юношей; и вот, на рассвете, увидев, что все идут в церковь, я пошла с остальной толпой, вместе с нею войдя в притвор. Когда пришел час святого Воздвижения Креста, расталкивая других и в свою очередь теснимая, я пыталась вместе со всеми войти в церковь. С великим трудом мне, несчастной, удалось протиснуться к дверям, ведущим внутрь храма, где молящимся являли Животворящее Древо Креста. Но, когда я была уже на пороге и все беспрепятственно вошли, меня же не допустила войти какая-то Божественная сила, не дав мне перестудить порог. Меня снова оттеснили, и снова я одна осталась стоять в притворе. Решив, что причина этого - женское слабосилие, я вновь смешалась с входящими в храм и изо всех сил боролась и отталкивала соседей локтями, стараясь пройти вперед. Но все усилия были тщетны, ибо, когда злосчастные мои ноги ступили на порог, все люди беспрепятственно вошли, и только меня, бедную, храм не принимал.
Словно воинский отряд, которому приказано было преградить мне вход, некая сила неизменно препятствовала мне, и снова я оказывалась в притворе. Трижды и четырежды безуспешно пытаясь войти, я выбилась из сил, и, будучи не в состоянии расталкивать людей и сносить, чтобы меня толкали (тело мое ослабло от усилий), в конце концов сдалась и отступила в угол притвора. И тогда мне открылась причина, по которой не дано мне было узреть животворящее Древо Креста; ибо духовные очи мои озарило Сын-Слово Божие, указуя, что мерзость дел моих закрывала мне доступ в храм.
Я начала плакать и скорбеть, ударяя себя в грудь и из глубины души испуская стоны, и тут увидела над собой икону пресвятой Богородицы и говорю к Ней, не сводя с Нее глаз: «Дева Владычица, родившая по плоти Бога Слово, я знаю, что не должно и не благовидно мне столь запятнанной грехом, взирать на пресвятой и непорочный лик Приснодевы, чье тело и душа чисты и свободны от скверны. Ибо Твоя чистота должна по справедливости ненавидеть меня и отвращаться моим распутством. Но поелику, как я слышала, Бог, рожденный Тобой, для того и воплотился в человека, чтобы призвать грешников к покаянию, заступись за одинокую и ни в ком не имеющую опоры, сделай, чтобы и мне было дозволено войти в храм. Да не лишишь Ты меня созерцания Креста, на котором распятый во плоти Бог и Сын Твой пролил кровь Свою ради моего искупления. Повели, Владычица, открыть мне двери, чтобы я могла поклониться святому Кресту и рожденному Тобой Богу; стань моей поручительницей в том, что никогда более не оскверню мою плоть постыдным соитием, но, когда взгляну на Крестное Древо Сына Твоего, тотчас отвергнусь мира и всего мирского и тотчас уйду, куда Ты, Поручительница моего спасения, прикажешь мне и куда поведешь меня».
Так я сказала и, укрепленная своей горячей верой и ободренная состраданием Богородицы, покидаю то место, стоя на котором творила молитву. Снова иду я и замешиваюсь в толпу входящих в храм, и сейчас никто уже не отталкивает меня, и я в свою очередь не отталкиваю никого, никто не мешает мне приблизиться к дверям, ведущим внутрь храма. Меня объяли страх и восхищение, и вся я с головы до ног трепетала и содрогалась. Затем я достигла дверей, дотоле недоступных для меня, и словно сила, прежде препятствовавшая, теперь пролагала мне дорогу, свободно переступила порог, и, взойдя в святой храм, удостоилась зреть животворящий Крест; и увидев святое Таинство, я поняла, сколь милостив Бог к кающемуся.
И вот, я, несчастная, пала ниц, лобзая святые те плиты, и поспешно вышла, торопясь к Той, что дала за меня поручительство. Я прихожу туда, где скрепила свое обязательство, и, склонив колени перед Приснодевой и Богоматерью, сказала так: «Ты, милосердная Владычица, явила Свое ко мне человеколюбие и не отторгла мольбы грешницы, и я узрела прославление, которое справедливо не можем зреть мы, нечистые. Хвала Богу, по заступничеству Твоему принимающему раскаяние грешников. Что я, грешница, могу думать и говорить? Пришел час, Владычица, чтобы исполнились слова Твоего за меня поручительства. Ныне путеводи меня, куда Тебе угодно, ныне будь мне и Наставницей спасения, и Руководительницей на пути покаяния».
Говоря это, вдали услыхала глас: «Перейди Иордан и обретешь блаженное успокоение». Услышав этот глас и уверовав, что он обращен ко мне, я в слезах вскричала к Богородице: «Владычица, Владычица, не оставь меня». С этим я покидаю притвор храма и спешу прочь. Когда я выходила, какой-то человек дал мне три фолия, сказав: «Возьми, сестра». Я на эти деньги купила три хлеба и взяла их в благословение пути своего, спросив хлебопека: «Где проходит дорога на Иордан, человече?» Узнав, какие ворота ведут в ту сторону, я бегом вышла из города и в слезах пустилась в путь.
Своими расспросами опережая чужие, я без отдыха шла весь день (кажется, был третий час дня, когда я узрела Крест) и на закате солнца пришла наконец к храму Иоанна Крестителя у Иордана. Прежде всего сотворив там молитву, я тотчас вошла в Иордан и окропила той священной водой лицо и руки, затем в храме Предотечи причастилась чистых и животворящих Таин, съела половину одного хлеба и, напившись воды из Иордана, легла спать на земле. Утром я нашла невдалеке от этого места малую ладью, переправилась на другой берег и снова стала просить Богородицу путеводить меня, куда Ей будет угодно. И вот я оказалась в этой пустыне и, с той поры до сегодняшнего дня пребывая здесь, бегу мира, ожидая Господа моего, спасающего от маловерия и треволнений тех, кто приходит к Нему».
Зосима сказала ей: «Сколько лет, госпожа моя, пребываешь ты в этой пустыне?» Женщина ответила: «Кажется, тому 47 лет, как я покинула святой город» Зосима сказал: «Чем же ты питаешься, госпожа моя?» Женщина сказала: «Два с половиной хлеба были у меня с собой, когда я переправилась через Иордан; вскоре они зачерствели и высохли, и я их понемногу съела».
Зосима сказал: «И столько-то лет ты прожила вовсе без печали и при столь внезапной перемене вовсе не ведала соблазна?» Женщина ответила: «Ты спросил меня ныне, авва Зосима, то, о чем мне даже страшно говорить. Ибо, если теперь стану вспоминать все опасности, которые претерпела, и ужасные мысленные соблазны, боюсь, что вновь они одержат меня». Зосима сказал: «Не умалчивай ни о чем, госпожа моя, ибо единожды я уже просил тебя, чтобы, ничего не опуская, ты во всем меня поучила». Она сказала: «Истинно, авва, семнадцать лет я сражалась в этой пустыне с необузданными своими страстями, как с лютыми зверьми. Когда я садилась есть, мне хотелось мяса, египетской рыбы, хотелось вина, столь мной любимого, ибо, живя в миру, я много его пила; здесь же, не находя и воды, я сгорала от жажды и несказанно страдала. Посещала меня и безрассудная тоска по разгульным песням, постоянно смущая меня и побуждая напевать их демонские слова, которые я помнила. Тогда я плакала и била себя в грудь, вспоминая об обете, который дала, удаляясь в пустыню, и однажды мысленно очутилась я пред иконой Богоматери, моей Поручительницы, и жаловалась ей, умоляя прогнать соблазны, осаждающие мою злосчастную душу. Однажды, когда я долго плакала и сколько доставало сил наносила себе удары, какой-то свет внезапно озарил меня. И с тех пор настала для меня, после треволнения, великая тишь. Как, авва, поведаю тебе о помышлениях, снова толкавших меня в блудный грех? В моем злосчастном сердце горело пламя и всю меня жгло, возбуждая похоть- Едва этот помысел посещал меня, я бросалась на землю и обливала ее слезами; мне думалось, что моя Заступница и Хранительница явилась сюда, чтобы покарать нарушительницу своего обета. Случалось, я по суткам лежала так, пока тот сладостный свет не изливался на меня, прогоняя соблазнявшие ко греху помыслы. Впоследствии я всегда обращала духовные свои глаза к моей Поручительнице, прося помочь мне, терпящей бедствие в море этой пустыни. И Она была мне опорой в моем раскаянии. Так во множестве искушений прошло 11 лет- Но с той поры до сего дня Богородица не оставляет меня и руководительствовала во всем». Зосима сказал ей: «Неужели ты не испытывала недостатка в еде и одежде?» Она отвечала ему: «Съев те хлебы, о которых упомянула, в 17 лет, после я питалась травами и тем, что могла найти в пустыне. Гиматий же, бывший на мне, когда я переправилась через Иордан, сносился. Мне пришлось немало страдать от холода и летнего зноя, когда меня палила жара или, дрожащую, сковывал холод так, что часто я падала наземь и лежала бездыханно и недвижимо. Я постоянно сражалась с кознями и ужасными искушениями диавола. Но с того времени и до сих пор сила Божия всяким путем обороняла мою грешную душу и жалкое тело. Ибо одно воспоминание о том, из скольких опасностей я была ею спасена, насыщает меня нетленным брашном, надеждой на спасение. Ведь брашно мое и крепость - слово Господне. Ибо не хлебом единым живет человек, и совлекшие с себя покров греха облекаются скалой, когда им нечем скрыть наготу»..
Зосима, услышав, что она еще сохраняет в памяти слова Писания, из книги Моисеевой, Иова и Псалтыри, сказал ей: «Ты, госпожа моя, читала только Псалтырь или и другие священные книги?» На это она улыбнулась и говорит старцу: «Истинно, я не видела человека с тех пор, как переправилась через Иордан, кроме как сегодня тебя, не встречала и ни единого зверя, ни другой какой твари, как пришла в эту пустыню. Грамоте же я никогда не училась и не слышала даже, как поют псалмы или что-нибудь оттуда читают. Но Слово Божие, наделенное жизнью и силой, Само дает человеку ведение. Здесь кончается моя повесть. Но как в начале ее, и ныне заклинаю тебя воплощением Божественного Слова молиться обо мне, грешной, пред Господом».
Так сказав и так совершив свой рассказ, она пала к ногам Зосимы. И снова старец со слезами воскликнул: «Благословен Бог, творящий великие, чудные, славные и предивные дела, которым нет числа. Благословен Бог, показавший мне, как он награждает тех, кто боится Его. Истинно, Господи, Ты не оставляешь взыскующих Тебя». Женщина, удержав старца, не позволила ему пасть ей в ноги и сказала: «Все, что ты услышал, человече, заклинаю тебя нашим Спасителем Христом никому не рассказывать, пока Бог не разрешит меня отселе. А теперь ступай с миром - на следующий год ты увидишь меня, а я тебя, хранимого Благодатию Господней. Сделай, ради Бога, то, о чем я тебя ныне попрошу, – в будущий Великий пост не переходи, как принято у вас в монастыре, Иордан».
Зосима удивился, что ей ведомо монастырское правило, и сказал только: «Слава Богу, дарующему великие блага любящим Его». Она говорит: «Оставайся, авва, как я тебе сказала, в монастыре; ведь, если б и захотел, невозможно будет тебе выйти. В день святой Тайной Вечери возьми для меня в священный и достойный подобных Таинств сосуд от животворящего Тела Христова и Крови и стой на том берегу Иордана, который ближе к поселениям, чтобы я могла прийти и причаститься Святых Даров. Ибо с тех пор, как я приобщилась в храме Предотечи, до того, как перейти Иордан, до сего дня не приобщалась и теперь всей душой этого жажду. А потому, молю, не пренебрегай моей просьбой и принеси мне те животворящие и святые Тайны, в тот самый час, когда Господь созвал учеников на святую Свою Вечерю. Авве же Иоанну, игумену твоего монастыря, скажи так: «Призри на себя и на овец своих, ибо они творят дурные дела, которые должно исправить». Но я не хочу, чтобы ты сейчас сказал ему об этом, а когда Бог повелит тебе сделать так». Кончив и сказав старцу: «Помолись за меня», она снова скрылась во внутренней пустыне. Зосима склонил колени и припал к земле, где запечатлелись следы ее, восславил и возблагодарил Бога, и в ликовании души иг тела пошел назад, славословя Господа нашего Христа. Вновь пройдя ту пустыню, он вернулся в монастырь в день, когда у тамошних иноков было принято возвращаться.
Весь год Зосима молчал, не смея никому рассказать то, что он видел, но в душе молил Бога снова явить ему желанный лик. Он страдал и сокрушался, желая, чтобы год оборотился одним днем. Когда же наступило воскресение перед Великим постом, все тотчас после обычной молитвы вышли из монастыря с песнопениями, а Зосиму одержала лихорадка, которая заставила его остаться в келии. Он вспомнил слова святой, сказавшей: «Если б и захотел, - невозможно тебе будет выйти из обители». Спустя немного дней он восстал от болезни, но оставался в монастыре. Когда же прочие иноки вернулись и наступил день Тайной Вечери, он сделал то, о чем женщина попросила его.
Взяв в малый сосуд пречистого Тела и честной Крови Господа нашего Христа и положив в корзинку фиг, фиников и немного моченых бобов, он поздним вечером покидает монастырь и, в ожидании прихода святой, садится на берегу Иордана. Хотя святая медлила своим появлением, Зосима не сомкнул глаз и непрестанно смотрел в сторону пустыни, ожидая ту, кого желал увидеть. Сидя так, старец говорил себе: «Может быть, она не идет из-за какого моего прегрешения? Может, не нашла меня и воротилась назад?» Говоря так, он заплакал, и в слезах стенал, и, воздев глаза к небу, так молил Бога: «Не отнимай у меня, Господи, блаженства снова увидеть то, что дозволил единожды лицезреть. Да не уйду я только с тяжестью обличающих меня грехов», После этой слезной молитвы иная мысль посетила его, и он стал говорить себе: «Что будет, если она придет? Ведь ладьи нигде нет. Как она переправится через Иордан и подойдет ко мне, недостойному? Увы мне, жалкому, увы несчастному! Кто по грехам моим не дал мне вкусить такого блага?»
Пока старец думал такие думы, вот, явилась святая и стала на том берегу реки, откуда шла. Зосима поднялся в радости и ликовании со своего места, славя Бога.
И опять приступило к нему сомнение, что она не сможет перейти Иордан. И видит тогда (ночь выдалась лунная), как святая осенила крестным знамением Иордан и вступила в воду, и пошла по воде немокренно, и направилась к нему. Еще издали она остановила старца и, не позволяя ему пасть ниц, крикнула: «Что ты делаешь, авва, ведь ты иерей и несешь Святые Дары?». Он повиновался, а святая, выйдя на берег, сказала: «Благослови, отец, благослови меня». Он, дрожа, ответил ей: «Подлинно неложны слова Господа, рекшего, что по силам очищающие себя подобны Богу. Слава Тебе, Христос, Бог наш, внявший мольбе моей и явивший милосердие рабу Своему. Слава Тебе Христос, Бог наш, через эту Свою рабу открывший мне великое несовершенство мое».
Женщина попросила прочесть святой Символ Веры и «Отче наш, Сущий на небесах». Когда Зосима кончил творить молитву, она, по обычаю, облобызала уста старца. Причастившись так животворящих Таин, она воздела руки к небу, стеная и плача, воскликнула: «Ныне отпущаешь рабу Твою, Владыко, по слову Твоему, с миром. Ибо видели очи мои спасение Твое». Потом говорит старцу: «Прости, авва, прошу тебя исполнить еще одно мое желание. Сейчас ступай в свой монастырь, хранимый Благодатию Божией, а на следующий год снова приди в то место, где я в первый раз тебя видела. Ступай, ради Бога, и вновь по воле Божией узришь меня». Старец отвечал ей: “О если бы мне было возможно сейчас последовать тебе и вечно видеть честной твой лик. Но исполни единственную просьбу старца - вкуси немного от того, что я принес тебе здесь». И с этими словами он показывает ей свою корзинку. Святая, только кончиками пальцев притронувшись к бобам, взяла три зернышка и поднесла ко рту, сказав, что довольно и Духовной Благодати, хранящей в чистоте душу человека. Затем снова говорит старцу: «Помолись, ради Бога, помолись за меня и вспоминай меня, злосчастную». Он, припав к стопам святой и призывая ее молиться за Церковь, за государство и за него, отпустил со слезами, ибо не дерзал долее удерживать свободную, и ушел, стеная и жалуясь. Святая вновь перекрестила Иордан, вошла в воду и, как прежде, прошла по ней. Старец возвращался, исполненный ликования и великого страха, коря себя за то, что не спросил имени святой; однако надеялся сделать это в следующем году.
По прошествии года старец, совершив положенный срок, снова идет в пустыню, торопясь к той пречудной. Пройдя довольно по пустыне и обнаружив приметы, указывающие ему место, которое искал, Зосима стал озираться по сторонам и все оглядывать в поисках сладчайшей добычи, подобно опытному ловчему. Когда же удостоверился, что нигде ничего не видно, заплакал и подняв глаза к небу, стал творить молитву, говоря: «Яви мне, Владыко, сокровище Твое некрадомое, сокрытое Тобой в этой пустыне. Яви мне, молю, Ангела во плоти, которого недостоин мир». Так молясь, он оказался как бы в изрытом рекой устье и увидел в восточной его части ту святую женщину, лежащую мертвой: руки ее были сложены по обычаю, а лик обращен к восходу. Подбежав, он омочил слезами ее стопы, к остальному же её телу не смел прикоснуться. Довольно часов плакав и прочитав приличествующие времени и обстоятельству псалмы, сотворил молитву погребения и сказал себе: «Не знаю, схоронить останки святой или ей это будет неугодно?» Говоря это, он видит у ее головы начертанную на земле надпись, гласящую: «Здесь схорони, авва Зосима, останки смиренной Марии и прах предай праху, непрестанно вознося молитвы Господу за меня, скончавшуюся по египетскому счислению месяца Фармуфа, по ромейскому апреля в ночь страстей Спасителя по принятии святых Таин».
Прочитав эту надпись, старец возликовал, узнав имя святой, а также и то, что она, причастившись у Иордана святых Таин, тотчас очутилась в месте своего отшествия. Путь, который Зосима с трудом прошел за двадцать дней, Мария свершила в один час и сразу отошла ко Господу. Славя Бога и окропляя слезами тело Марии, он сказал: «Время, смиренный Зосима, совершить повеленное. Но как, несчастный, ты сможешь вырыть могилу, когда нет у тебя в руках ничего?» Сказав это, он увидел неподалеку малый обломок дерева, лежащий в пустыне. Подняв его, Зосима начал рыть землю. Но земля была суха и не поддавалась его усилиям, а старец устал и обливался потом. Испустив из глубины души стон и подняв голову, он видит, что могучий лев стоит у останков святой и лижет стопы ея. Старец при виде льва задрожал от страха, особливо когда вспомнил слова Марии, что никогда она не встречала в пустыне зверя. Осенив себя крестным знамением, он ободрился, уповая на то, что чудесная сила усопшей сохранит его невредимым. Лев же стал ластиться к старцу, выказывая дружелюбие движением тела и всей повадкой. Зосима сказал льву: «Зверь, великая заповедала схоронить ее останки, а я - старец и не имею силы выкопать могилу, вырой ее когтями, чтобы нам предать земле тело святой!» Тотчас же лев передними своими лапами изрыл яму, достаточную, чтобы схоронить тело.
Старец снова окропил ноги святой слезами и, прося ее молиться обо всех, предал тело земле (лев при этом стоял поблизости). Оно было, как и прежде, нагим, одетым только тем лоскутом гиматия, данным ей Зосимой, которым Мария, отвернувшись от него, прикрыла свой срам. После этого оба удалились: лев, подобно овце, отступил во внутреннюю пустыню, а Зосима повернул назад, благословляя Господа нашего Христа и воссылая Ему хвалы.
Возвратившись в свой монастырь, он обо всем рассказал инокам, не скрыв ничего из того, что ему довелось услышать и увидеть, но все с самого начала им передал, так что они дивились величию Господню и со страхом и любовью чтили память святой. А игумен Иоанн нашел в монастыре людей, нуждающихся в исправлении, так что и здесь слово святой не оказалось праздным или бесполезным.
Зосима скончался в этом монастыре почти ста лет от роду. Иноки из поколения в поколение изустно передавали это предание, пересказывая в назидание всем желающим внимать. Но мне неизвестно, чтобы до сих пор кто-нибудь предал его письму. Я записал то, что дошло до меня изустно. Другие, быть может, тоже описали жизнь святой и много меня искуснее, хотя ни о чем подобном я не слышал, а потому, как мог, составил этот рассказ, заботясь более всего об истине. Господь, щедро воздающий тем, кто прибегает к Нему, да сделает поучение читающих наградой мужу, повелевшему мне составить эту запись или повесть, и да удостоит его места и чести, заслуженных блаженной этой Марией, о которой здесь было сказано, и вместе со всеми от века Своими угодниками, почтенными за созерцание и совершение деятельной добродетели.
Восславим же и мы Господа, чье царствие во веки, дабы удостоил и нас в Судный день Своего милосердия во Исусе Христе, Господе нашем, всяческая слава Которому, честь и вечное поклонение со безначальным Отцем и пресвятым, благим и животворящим Духом, ныне и присно и во веки веком. Аминь.
Святая преподобная Мария Египетская в Православной церкви считается эталоном совершенного и искреннего покаяния. Не зря множество икон святой Марии Египетской написаны так, что по ним можно восстановить события жизни преподобной. Целая неделя Великого поста посвящена этой святой.
На Всенощном бдении пятой недели поста читается житие святой и поются тропари, кондаки (гимны) посвященные ей. В народе эту службу называют «Мариино стояние». День памяти Марии Египетской празднуют 1/14 апреля.
Жизнеописание святой
Родилась будущая преподобная в середине пятого века от Рождества Христова в Египте и с двенадцати лет убежала из дома в огромный город того времени Александрию. Девочка с головой окунулась в порочный мир портового города. Разврат ей нравился, она искренне считала, что все так проводят время и не знала другой жизни.
В течение семнадцати лет Мария жила такой жизнью, пока случайно не попала на корабль, направляющийся в Иерусалим. Большая часть пассажиров состояла из паломников. Все они мечтали попасть на Святую землю и поклониться святыни. Однако у молодой женщины были другие планы на этот счет. На корабле Мария вела себя вызывающе и продолжала соблазнять мужскую половину.
Перемена в жизни
Вместе со всеми на Святой Земле преподобная захотела войти в храм Воздвижения Креста, но необычайная сила не впустила ее внутрь. Несколько попыток не привели к удаче, и это событие так изумило ее, что присев около церкви, она задумалась о своей жизни. Случайно взгляд упал на лик Пресвятой Богородицы и сердце Марии растаяло. Она в один миг осознала весь ужас и порочность своей жизни. Святая горько сожалела о содеянном и плакала, моля Богородицу впустить ее в храм. Наконец, порог храма открылся перед ней и зайдя во внутрь, Мария Египетская припала перед Крестом Господним.
После этого случая с небольшим куском хлеба Мария ушла за реку Иордан и целых 47 лет провела в уединении и молитве. Святая 17 лет посвятила тому, что каялась и боролась с блудной страстью, оставшееся время она провела в молитве и покаянии. За два года до святой своей кончины Мария Египетская встретилась со старцем Зосимой, попросила, чтобы он причастил ее на следующий год, и когда приняла Святые Дары, вскоре отошла в иной мир в блаженном успении.
Иконы преподобной отшельницы
На иконе Марию Египетскую изображают по-разному. На одних она написана полуобнаженной, так как от долгого пребывания в пустыне вся одежда святой истлела и лишь гиматий (плащ) старца Зосимы прикрывает ее. Зачастую на таких иконах святая написана со скрещенными руками.
На другой иконе Мария Египетская держит в руке крест, а другой указывает на него. Часто пишут святую с распущенными уже седыми волосами со скрещенными на груди руками, ладони которых открыты. Этот жест означает, что святая принадлежит Христу и в то же время это символ Креста.
Положение рук на иконе Марии Египетской может быть и другим. Например, если перекрещены средний и указательный пальцы — это жест говорения. Другими словами — покаянная молитва.
Святая помогает всем, кто прибегает к ее помощи. Запутавшиеся в жизни люди, находящиеся на распутье, могут искренне помолиться преподобной и без сомнения примут помощь. Раскрытые ладони на груди, написанные на иконе Марии Египетской, означают, что она приняла благодать.
В чем помогает святая?
У Марии Египетской нужно просить прощения за свои грехи. Особенно она помогает кающимся женщинам. Но для искреннего покаяния необходимо потрудиться, пересмотреть свою жизнь, усердно молиться, не пропускать богослужения, вести праведную, по возможности, жизнь и так далее.
Еще чем помогает икона Марии Египетской? Считается, чтобы загладить вину перед кем-то, следует помолиться перед иконой святой, предварительно зажечь свечу или лампаду и искренне попросить прощение перед Богом, прося Марию Египетскую быть посредницей между кающимся и Господом.
Икона с житием Марии Египетской
Известно, что преподобная поделилась историей своей жизни со святым старцем Зосимой. Он лично лицезрел ее идущей по воде как по суше и видел стояние святой на воздухе во время молитвы.
На многих иконах Мария Египетская изображается в середине с поднятыми в молитве руками, а перед ней на коленях стоит старец Зосима, вокруг написаны фрагментами отдельные события ее жизни. Например, как она перешла Иордан как по суше, как причащалась Святых Даров, кончина преподобной и другие события. Старец Зосима также изображен несколько раз.
Известно одно предание: когда Мария Египетская скончалась, старец не мог похоронить ее, так как ему нечем было вырыть могилу в пустыне. Неожиданно появляется кроткий лев и лапами копает яму, в которую и положил старец нетленные останки святой Марии Египетской. Это событие также изображено на иконе преподобной отшельницы.
Много икон, где написано лишь одно событие из жизни святой. Например, где она принимает из рук старца Зосимы Святые Дары или где Мария Египетская переходит Иордан. Существует икона, изображающая, как святая молится Богородице и сидящему у Нее на коленях Младенцу.
Любой верующий, зная историю жизни святой преподобной Марии Египетской, любя и восхищаясь подвигом этой необычной женщины, никогда не перепутает икону святой Марии Египетской с иконой другой святой.
Мария Египетская – одна из самых необычных и удивительных святых.
Родилась она в 5 веке в Египте. Рано уйдя из дома родителей, Мария стала блудницей и вела распутную жизнь, соблазняя многих мужчин и предаваясь разврату. Перемена в ее жизни наступила, когда она оказалась в группе паломников, направлявшихся в Иерусалим на праздник . Правда, оказалась она там не по благочестивым соображениям, а видя, сколько мужчина находятся одновременно на корабле, и как многих можно соблазнить. В Иерусалиме она не смогла войти в храм – невидимая сила трижды оттолкнула ее.
В тот момент Мария осознала, как она жила, и она решила покончить с прежней жизнью. взяв с собой хлеба, она ушла в пустыню, где сорок лет молилась и каялась о греховной жизни. Она не знала грамоты, но знала все Священное Писание наизусть. свою историю она рассказала старцу Зосиме, который, молясь в пустыне, встретился с ней.
Полное житие святой Марии Египетской:Мария Египетская – сокровище пустыни
Наиболее распространены три образа святой Марии Египетской:
1. Образ в житии – в клеймах рассказывается о самых важных эпизодах ее жизни, а в центре изображена сама святая Мария Египетская.
2. Образ святой Марии молящейся Христу или Богородице.
3. Встреча святой Марии в пустыне со старцем Зосимой и причащение св. Марии.
