Чудесное заступничество прп. Саввы охраняло монастырь со дня его основания, но особенно явно это проявилось в Смутные времена, обрушившиеся на Русь в начале XVII века. Стабильное и обеспеченное положение обители было уничтожено пожарами и грабежами. Не все разоренные в Смуту монастыри и храмы Звенигорода смогли восстановиться. Но Саввино-Сторожевская обитель смогла выстоять, по молитвам святого основателя Господь сохранил монастырь во время всех испытаний.

Существует предположение, что Лжедмитрий II, желая привлечь к себе народную любовь, намеревался открыть св. мощи прп. Саввы Сторожевского. В грамоте от 8 сентября 1608 года, написанной в лагере под Москвой, он выказывает желание, чтобы его супруга Марина Мнишек находилась ближе к столице «для положения одного святого в монастыре Звенигородском, от чего бы почтение и удивление к нам в Москве возросло» Успенский А. Саввин Сторожевский монастырь. // Художественные сокровища России. Ежемесячный сборник, издаваемый Императорским обществом поощрения художеств. М., 1904, № 2-4, с. 62. Необходимо отметить, что авторитетный историк XIX столетия С.К.Смирнов иначе трактовал текст грамоты (Смирнов С.К. Ук. соч., с. 23). .

Звенигородского чудотворца особо почитал второй государь новой династии Алексей Михайлович Романов. При нем монастырь приобрел статус лавры, был обустроен новыми зданиями, стал загородной царской резиденцией и одной из богатейших обителей эпохи. В царствование государя Алексея Михайловича Романова и произошло обретение святыни.

Обретение святых и нетленных мощей было вызвано многочисленными дивными исцелениями и чудотворениями, совершавшимися при гробе преподобного. Так, в 1651 году Андрей Шахов, царский надсмотрщик за постройкой каменных монастырских стен, впал в лихорадку столь опасную, что отчаялся в своей жизни. Но ему во сне явился преподобный Савва и исцелил его. В том же году саввинский ризничий Филарет пересказал Шахову, что братия часто видит в монастыре преподобных Сергия и Савву, которые ночью ходят по кельям и будят братию к утрене. Одному монастырскому каменщику, унывавшему по случаю смерти матери, около того же времени явился ночью некий юноша и сказал, что он послан прп. Сергием Радонежским в монастырь прп. Саввы помочь тому работнику и утешить его в горе.

В царских архивах хранятся описания двух чудес, датированных декабрем 1651 года. Одно из них – об исцелении Семена Даниловича Змеева, другое – об исцелении князя Андрея Михайловича Солнцева. Семен Змеев, повествует сказание, более десяти дней был при смерти: «гортань занялась», и не было ему возможности ни пить, ни есть. Готовясь к смерти, он принял Святое Причастие, родные же его, «чая его умроша», плакали о нем. Подошел день памяти преподобного Саввы (3 декабря), и Семен Змеев, вспомнив «преподобного и богоносного отца нашего Савву игумена, Сторожевского Чудотворца», стал у него «со слезами просити милости». Тотчас болезнь отступила, и стал он «здрав, яко прежде». Через несколько дней он поехал помолиться у гроба Святого и поведал о своем чудесном исцелении архимандриту Саввино-Сторожевского монастыря Гермогену с братией.

В те же дни архимандрит Гермоген получил известие от князя Андрея Солнцева. Много дней пролежал князь в лихорадке «и нача чести чудотворца Саввы житие, и дойдя до того слова, где угодник божий преподобный Савва исцеляет от разных болезней... стал просить со слезами милости, обещав быть у его многоцелебного гроба... во обители Пречистыя Богородицы и великого чудотворца Саввы помолиться, и в том же часу подал ему угодник Божий и великий чудотворец Савва от тоя болезни исцеление».

Несомненно, чудеса еще больше усилили в братии и благочестивых мирянах веру к Преподобному и желание видеть его нетленные мощи. Много было и других чудес и явлений прп. Саввы, то одного, то вместе с прп. Сергием Радонежским, происшедших перед самым обретением св. мощей.

С обретением святыни связана следующая удиви тельная история: «Ближайшим поводом к обретению мощей преподобного Саввы, по существующему в Сторожевском монастыре древнему преданию, послужило явление угодника Божия самому царю. Царь Алексей Михайлович в декабре 1651 года ходил на охоту в окружающие обитель леса Звенигородские. Когда свита его рассеялась по лесу для отыскания логовища медведя и он остался один, из лесной чащи внезапно выбежал медведь и бросился на него. У государя не оказалось оружия, и он, видя невозможность защищаться, обрек себя на верную смерть. Вдруг около него явился старец, и, с его появлением, зверь бежал от царя. Спрошенный об имени, старец отвечал, что его зовут Саввой и что он инок Сторожевской обители. В это время собрались к царю некоторые из его свиты, а старец пошел к монастырю. Скоро пришел в обитель и сам царь Алексей Михайлович и спрашивал архимандрита о монахе Савве, думая, что это какой-нибудь еще не известный ему подвижник, поселившийся в монастыре. Архимандрит ответствовал, что в монастыре нет ни одного монаха по имени Савва. Тогда царь, взглянув на образ Преподобного, уразумел, что это был сам он» Брандт И.В. Первое и второе обретение святых мощей преподобного Саввы Сторожевского. Звенигород 2002, с. 7-9. .

Св. мощи были обретены нетленными 19 января 1652 года. При обретении присутствовал сам Государь, царская семья, патриарх Иосиф и новгородский митрополит Никон (будущий патриарх). Святыня сохранялась в основном объеме древнего монастырского Рождественского собора у иконостаса справой стороны, на небольшом возвышении под сенью.

В дворцовых разрядах это великое церковное событие передается так: «Царь Алексий Михайлович 16-го января 1652 года пошел в Звенигород для обретения мощей преподобного Саввы чудотворца, а с ним, Государем, Святейший Иосиф, Патриарх Московский и всея Руси, да Новгородский Митрополит Никон. С царем было 13 бояр, 10 окольничих, 100 стольников и 50 стряпчих, да при царице Марии Ильиничне 65 дворян; 19-го числа мощи обретены нетленными после 245-летнего пребывания в земле, положены в новой дубовой гробнице и поставлены на правой стороне в соборе у южных врат, ведущих в алтарь. На другой день, 20-го числа, совершено было Патриархом Иосифом торжественное празднование обретения мощей новопрославленного Угодника Божия, и по литургии был стол у Государя; за трапезою, за столом у Государя был Святейший Патриарх Иосиф Московский и всея Руси. В этот день Государь пожертвовал в монастырь 3000 руб., как значится во вкладной монастырской книге, да митрополит Никон дал вкладу 50 рублей» Смирнов С.К. Ук. соч., с. 27. .

Путешественнику с православного Востока архидиакону Павлу Алеппскому, побывавшему в монастыре четыре года спустя по обретении, удалось увидеть св. мощи открытыми. Он вспоминает: «Войдя в церковь, наш владыка Антиохийский патриарх Макарий, совершавший в то время путешествие по России. приложился, по их обычаю, ко всем иконам церкви и к мощам святого Саввы Нового, которые положены в серебряно-вызолоченной раке Видимо, первоначальная дубовая рака была богато украшена. , находящейся в углу церкви, направо, в помещении, похожем на место, где хранится Риза Господня, с куполом и медной загородкой, со сквозной резьбой кругом и слюдяной подволокой... Царь, взяв нашего учителя за правую руку, подвел его к раке святого, открыл ее и показал ему тело, и он приложился к нему; при этом царь с удивлением говорил: «Посмотри, какой прекрасный цвет этого черепа: истинно, он желт и тверд» и продолжал: «Когда я вынул мощи святого из земли, чтобы положить их в эту раку, я заметил, что потерялся один коренной зуб, и я не переставал искать его, пока не нашел. В то время у меня болели зубы, я их потер им, и они тотчас исцелились».

Государь много способствовал почитанию звенигородского чудотворца по всей России. Широкое распространение получили иконы прп. Саввы Сторожевского, не менее яркой характеристикой его почитания является тот факт, что Московский Печатный Двор в 1649 году два раза издал службу и житие прп. Саввы тиражами 200 и 1200 экземпляров. Каждый год Государь просил саввинских иноков присылать ему из монастыря «освященного масла, святой и умовенной воды» для орошения полей в своем любимом Измайлове при посеве хлеба Московские Церковные Ведомости. М., 1912, № 39. с. 886. .

Царь Алексей Михайлович имел непременное желание переложить святые и нетленные мощи преподобного Саввы из дубовой гробницы, в которой они почивали, в серебряную позлащенную раку. Не успев этого сделать, он завещал выполнить свое желание сыну.

В сентябре 1680 года его сын и преемник царь Феодор Алексеевич привез в обитель новую серебряную гробницу, при этом путь в Звенигород из Москвы Государь проделал пешком, несмотря на серьезную болезнь ног, которой страдал с детства. В книге царских выходов сказано, что царь пошел в Слввинскую обитель, по обету, пешком. «6-го числа царь пришел в Павловское «к вечернему кушанью» и ночевал в том селе, 7-го «после столового кушанья» пошел из Павловского. «А чудотворцева новая серебряная рака прежь государскаго пришествия в монастырь поставлена была на гостине дворе. А как Великий Государь изволил идти к монастырю, и из Саввинскаго монастыря встретили Великого Государя с животворящим крестом Коломенский архиепископ (Павел Моравский) и Саввинский архимандрит (Сильвестр) с игумны, и с попы, и с диаконы во одеждах; а раку несли серебряную перед ним, Великим Государем, верховые (придворные) певчие диаки, а перед нею шли черные священники и диаконы (иеромонахи и иеродиаконы) с кадилы и с свещами. И тое раку изволил Великий Государь поставить в соборной церкви на правой руке: и певши молебен, изволил Великий Государь с Коломенским архиепископом и с Саввинским архимандритом мощи чудотворца положить в новую серебряную раку» Смирнов С.К. Ук. соч., с. 34. .

Сто лет спустя, в 1781 году, надворным советником Николаем Владимировичем Шереметевым над ракой был устроен тонкой работы деревянный резной шатер, осеняющий св. мощи.

Песнопения Проповеди Молитвы Видеогалерея Фотогалерея

Новая книга

В издательстве нашего монастыря опубликована новая книга — «Житие священномученика Вениамина (Казанского), митрополита Петроградского и Гдовского, и иже с ним пострадавших преподобномученика Сергия (Шеина), мучеников Юрия Новицкого и Иоанна Ковшарова» .

В новой книге известного русского агиографа архимандрита Дамаскина (Орловского) читателю предлагается житие митропо-лита Петроградского Вениамина (Казанского) — одного из первых святителей-священномучеников, не погрешивших своей душой, ни совестью во время начавшихся гонений и отдавших свою жизнь за Христа и Его Церковь.

Обретение святых мощей и канонизация собора преподобных оптинских Старцев

К анонизация собора Оптинских старцев, состоявшаяся 26 июля 1996 года, исполнила жизнь Свято-Введенского монастыря Оптиной Пустыни новым возвышенным содержанием. Под молитвенным покровом новопрославленных угодников Божиих Оптина продолжала подниматься из руин, и день ото дня поток богомольцев в сию древнюю обитель увеличивался. У многих, посещавших монастырский некрополь - место погребения семи святых преподобных Оптинских старцев, неустанных молитвенников за обитель, Церковь и Отечество, - возникла мысль о том, чтобы святые мощи угодников Божиих покоились не под открытым небом, а в Божием храме, где было бы ощутимее их благодатное присутствие и молитвенный покров.

В свое время глубокая любовь и почтение к Старцам подвигли монастырскую братию установить на местах их погребения часовни, и было даже намерение устроить особое капитальное сооружение. Но страшное кровавое лихолетье оставило от обители одни развалины, среди которых трудно было даже отыскать места погребений Старцев.

В 1987 году Оптина была вновь открыта, и первейшей задачей стала забота о том, чтобы привести святые могилы Старцев в благопристойный вид, удалив с них следы поругания.

Когда же начались работы по воссозданию храма в честь Владимирской иконы Божией Матери, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий, священноархимандрит Оптиной Пустыни, благословил устроить его так, чтобы он мог стать усыпальницей семи оптинских Старцев, погребенных на монастырском некрополе. И вот, лето 1998 года ознаменовалось радостным событием: строительство храма было благополучно завершено. 24 июня было получено благословение Его Святейшества на обретение святых мощей, а 7 июля, в день Рождества Честнаго славного Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, после молебна собору оптинских Старцев, работы на монастырском некрополе начались.

Вначале предполагалось потрудиться над обретением святых мощей четырех Старцев: Льва, Макария, Анатолия (Зерцалова) и Варсонофия. Но обстоятельства сложились так, что через два с половиной дня были обретены мощи всех семи Старцев.

В разделе представлены фотографии из Оптинских архивов, а также летописные и опубликованные в печати материалы, раскрывающие историю захоронений того участка некрополя, где были погребены оптинские Старцы. Приведены также современные фотографии, иллюстрирующие основные моменты процесса работ по обретению мощей семи Старцев: Льва, Макария, Амвросия, Илариона, Анатолия (Зерцалова), Варсонофия и Анатолия (Потапова).

Места захоронений преподобных старцев

О месте захоронения старца Льва (Наголкина)

Первоначальный вид места захоронения старца Льва:

(1)

(2) - такой же памятник на могиле Алексея Желябужского

«... Погребено тело старца о. Леонида, по общему желанию настоятеля и братий, близ соборной Введенской церкви, за южным приделом св. Николая чудотворца, рядом с могилою его духовного сына и друга о Господе Алексея Ивановича Желябужского, скончавшегося несколькими месяцами ранее о. Леонида, 11-го июня того же 1841 года. При жизни своей о. Леонид как бы шуточно говаривал ему: «Старец! Мы с тобой рядышком ляжем, бок с боком». Об этих словах о. Леонида вспомнили уже после погребения и удивились точному исполнению их.»

(Житие иеросхимонаха Льва. Изд. Введенской Оптиной Пустыни. 1994 г., стр. 318,319.) .

О месте захоронения старца Макария (Иванова)

Часовня на месте захоронения старца оптинского Макария

«В два часа пополудни тело усопшего о Господе было перенесено из скитской церкви в монастырскую, где, по распоряжению настоятеля обители, было уготовано место для почившего Старца, по правую руку его духовного друга иеросхимонаха Леонида.

Наконец опустили гроб в могилу, уготованную против алтаря Николаевского придела соборного храма, по правую сторону склепа, в котором почивает тело иеросхимонаха Леонида (Льва), духовного друга и сопостника Старца».

(Житие иеросхимонаха Макария. Изд. Введенской Оптиной Пустыни. 1995 г., стр. 143 и 146.)

О месте захоронения старца Илариона (Пономарева)

Фотографий или рисунков с видом места захоронения преподобного оптинского старца Илариона пока не имеется.

С великим самоотвержением прп. Иларион нес подвиг старческого служения. Свою тяжелейшую, мучительную и долгую болезнь Старец до последнего вздоха преодолевал великою любовью к Богу и ближним. Ответная любовь братии к прп. Илариону выразилась в том, что он был погребен близ могилок своих знаменитых предшественников, прпп. Льва и Макария. А кроме этого, в память его был устроен больничный храм в честь прп. Илариона Великого, имя которого он носил, за южной стеной монастыря.

В то время между часовней старца Макария и могилой старца Илариона еще не было часовни преп. Амвросия, так как преп. Амвросий скончался на 18 лет позже старца Илариона.

«... По отпевании происходило прощание со Старцем монашествующей братией и мирских, и за сим тело усопшего было предано земле возле могилки старца о.Макария, через дорожку в сажень ширины от нея, в особом склепе.

29 сентября тщанием казначея о.Флавия было устроено в ожидании будущего памятника над могилой о.Илариона помещение за стеклом для распятия, перед которым неугасимо горела лампада».

(Житие иеросхимонаха Илариона. Изд. Введенской Оптиной Пустыни. 1995 г., стр. 234, 235.)

О месте захоронения старца Амвросия (Гренкова)

Первоначальный вид места захоронения трех старцев:

(1) - часовня над могилой старца Макария;

(2)

(3) - могила старца Иосифа

«... Посещавшие Оптину Пустынь без сомнения помнят близ юго-восточной стены летнего Введенского собора, слева от дорожки, белую часовню над могилой старца о. Макария. Рядом с этой часовней и приготовлена была могила для новопреставленного старца Амвросия. После заупокойной литии, совершенной Владыкой, и по возглашению почившему вечной памяти, гроб опущен был в приготовленный в могиле осмоленный ящик, который и закрыт был особой крышкой».

(Житие Преподобного Амвросия Старца Оптинского. Изд. Введенской Оптиной Пустыни. 1997 г., стр. 169)

О месте захоронения старца Иосифа (Литовкина)

На фотографии запечатлен вид на захоронение трех оптинских старцев:

Прп. Амвросия (2) ,

Прп. Макария (3) ,

Прп. Льва (4) .

Цифрой (1) обозначено место захоронения старца оптинского прп. Иосифа.

«На могиле, приготовленной в ногах старца Амвросия, была совершена последняя лития и гроб опустили в склеп».

(Житие иеросхимонаха Иосифа. Изд. Введенской Оптиной Пустыни. 1993 г., стр. 188.)

О месте захоронения старца Анатолия (Потапова)

Место захоронения старца Анатолия (Потапова):

(1) - часовня над могилой старца Амвросия;

(2) - присоединенная к часовне старца Амвросия часовня над могилой старца Иосифа;

(3) - место захоронения (в 1922 г.) старца Анатолия (Потапова) между надгробиями старца Амвросия и старца Иосифа;

(4) - часовня старца Макария;

(5) - виден край чугунного памятника над могилой старца Льва;

(6) - чугунный памятник над могилой А. Желябужского.

Видна восточная стена Никольского придела с навесом, устроенным, по-видимому, для уличной иконы

«А близ алтаря Введенского собора готовили могилу. В той самой часовне, где были погребены старцы Амвросий и Иосиф, на том самом месте, где о.Анатолий долго стоял за две недели до своей кончины. Когда копали могилу, случайно задели гроб старца Макария. Тело блаженного Старца почивало нетленным».

(Житие иеросхимонаха Анатолия (Потапова). Изд. Введенской Оптиной Пустыни. 1995 г., стр. 164.)

О месте захоронения старца Анатолия (Зерцалова)

Фотография рисунка с изображением часовни над могилами старцев оптинских иеросхимонаха Анатолия (Зерцалова) - справа и схиархимандрита Варсонофия - слева

О месте захоронения старца Анатолия (Зерцалова) известно следующее:

«... Похоронили его между Введенским и Казанским соборами».

(Житие и поучения иеросхимонаха Анатолия (Зерцалова). Изд. Введенской Оптиной Пустыни. 1994 г., стр. 36.)

О месте захоронения старца Варсонофия (Плеханкова)

Фотография часовни над местом погребения старцев оптинских схиархимандрита Варсонофия и иеросхимонаха Анатолия (Зерцалова)

«…Под пение «Святый Боже» и колокольный звон гроб старца Варсонофия поплыл на руках братии из храма, - погребальная процессия остановилась у южных дверей Введенского собора, где и было место последнего упокоения о. Варсонофия, рядом со старцем Анатолием, его наставником, возлюбленным отцом и руководителем.

Позднее была для обоих Старцев построена общая часовня, внутри которой находились их надгробия...»

Установка памятника-часовни началась 24 мая 1914 года, как об этом сообщается в Летописи Скита.

(Житие схиархимандрита Варсонофия. Изд. Введенской Оптиной Пустыни. 1995 г., стр. 445, 446)

О месте захоронения Киреевских

И.В. Киреевский (1806-1856) П.В. Киреевский (1808-1856)

На этой фотографии видим:

(1) - памятник на могиле И.В. Киреевского;

(2) - памятник на могиле старца Льва;

(3) - часовня старца Макария

«Ивану Васильевичу Киреевскому одновременно со старцем Макарием принадлежит инициатива великого предприятия - издания святоотеческих писаний. ... Он указывает, что русская философия должна строиться на глубоком, живом и чистом любомудрии святых отцов, представляющих зародыши высшего философского анализа.
Из всех мирских лиц, пребывающих в Оптиной Пустыни, Киреевский ближе всех других подошел к ее духу и понял, как никто иной, ее значение как духовной вершины.
Иван Васильевич умер от холеры в Петербурге, куда он поехал навестить своего сына, окончившего лицей».

«Собиратель древних духовных стихов, былин и народных песен, Петр Васильевич Киреевский, ... великий печальник древней Руси, духовный сын оптинских старцев, ... отдал всю свою жизнь служению идее Святой Руси».

«Иван Васильевич Киреевский и брат его Петр вместе с супругой Ивана Васильевича, Натальей Петровной, погребены у Введенского храма Оптиной Пустыни, рядом с могилами великих Старцев: Леонида (в схиме Льва), Макария и Амвросия.»

(Концевич И.М. Оптина Пустынь и ее время. Изд. Свято-Сергиевой лавры 1995 г. Стр. 201-22 2)

Точная дата начала раскопок заранее не назначалась. Отец наместник испрашивал благословение у Святейшего Патриарха задолго до начала июля, но разрешение из Патриархии пришло именно накануне дня памяти отца Никона (Беляева), т.е. на Скитский престольный праздник — Рождество Иоанна Предтечи. Отец Никон последним из старцев покидал монастырь в 1927 году и теперь через 70 лет как бы благословил работы по открытию мощей старцев.

Перед началом работ был отслужен молебен. На месте погребения старцев Анатолия и Варсонофия, между Казанским и Введенским храмами, а также за алтарем Никольского придела Введенского собора братия при большом стечении прихожан усердно молились об успешном совершении дела, к которому готовился и которого ждал церковный народ много лет.

Монастырские рабочие сняли брусчатку, положенную на местах захоронения старцев в 80-90 годы 20 века, сняли ограждения и некоторый слой земли. Затем места раскопок были обнесены временными ограждениями, турникетами и веревками и накрыты двумя армейскими брезентовыми палатками, специально привезенными для этого случая.

Было установлено непрерывное чтение Псалтири, место раскопок было освящено. Для участия в работах в Оптину приехал известный археолог С. А. Беляев, участвовавший ранее в обретении мощей святителя Феофана Затворника и в идентификации останков царской семьи.

Отец наместник планировал открыть мощи только некоторых старцев, так как производство раскопок представлялось весьма трудоемким делом. Вход на территорию монастыря в эти дни был ограничен. Монастырские рабочие участвовали только в первом этапе раскопок и помогли убрать надгробия, унести кресты и открыть верхние наслоения: брусчатку, составлявшую отмостку собора, землю, а затем и фундаменты разрушенных часовен старцев.

Мощи отцов Анатолия (Зерцалова) и Варсонофия, находились между Введенским и Казанским соборами, отдельно от основного некрополя старцев. Ранее над ними была общая часовня. Раскопки начались 8 июля 1998 году одновременно здесь и за алтарем Введенского собора к северу от места где, как предполагалось, находились мощи пре- подобного Амвросия. Два иеромонаха и два инока начали раскопки могил старцев Анатолия (Зерцалова) и Варсонофия. Пришлось убирать обломки фундамента часовни, стоявшей ранее над их мощами. Братия обратили внимание, что появившийся в те годы в производстве бетон уже был использован в Оптиной пустыни. Видимо, по недосмотру угловая колонна часовни, которая могла быть построена после 1914 года, оказалась прямо над главой отца Варсонофия. По словам очевидцев, земля некрополя после разрушения, надгробия разравнивались трактором, и под его тяжестью эта колонна раздробила главу отца Варсонофия. Братия, занимавшиеся раскопками могил, говорили, что им очень хотелось «увидеть» мощи отца Варсонофия именно в день памяти его ученика, отца Никона. Сначала были удалены фрагменты фундамента часовни, затем остатки разрушенного общего свода склепа, а затем и крыши гробов старцев, провалившиеся и накрывавшие непосредственно мощи. Гроб отца Варсонофия располагался немного ниже гроба отца Анатолия. Он был накрыт покрывалом, бархатным с дорогой отделкой, пожертвованным еще в Голутвине, благодарными старцу прихожанами. Покрывало это упоминается в некоторых воспоминаниях и отображено на фотографиях похорон старца. Оно очень хорошо сохранилось, и было достаточно крепким. Впоследствии его поместили в новый гроб старца, под его мощами. Братия с благоговением и трепетом открыли последние фрагменты, скрывавшие честные главы старцев на исходе дня памяти отца Никона (Беляева). Уже читали 9-й час к службе Тихвинской иконе Божией Матери. Глава отца Анатолия была в очень хорошей сохранности, цвета выраженно воскового и кроме того довольно узнаваемая, соответствующая его облику по фотографиям. Кости старца восковые с темными пятнами были почти не потревожены, образовывали мощный скелет (кажется, старца недаром называли «большим»). Сросшиеся позвонки по 3-5 шт. указывали на болезнь. Взору братии открылась удивительная картина: в грудной части скелета, на том месте, где находится сердце, ясно было видно светлое пятно размером с блюдце. Об отце Анатолии говорили, что ему была дана особая молитва. Потом это пятно исчезло. К прискорбию братии глава старца Варсонофия оказалась раздавленной упоминавшейся колонной и распалась на множество осколков размером примерно 3-4 см. Мощи старца были несколько темнее костей отца Анатолия.

Под мощи старца Анатолия (Зерцалова) удалось подвести металлический лист и поднять их на поверхность целиком. Косточки были со всей возможной тщательностью положены на белую бумагу, расстеленную на фанере, а впоследствии переложены в заранее приготовленные деревянные ковчеги.

У отца Варсонофия хорошо сохранился монашеский крест и параман. Среди косточек отца Анатолия находилось множество костей животных: их кости мелкие и белые, характерно раздробленные. Сохранность склепа и лежащего рядом архимандрита позволяет сделать вывод, что именно мощи старцев подверглись воздействию. Их покой пытались нарушить. Кроме того, в ногах старца Анатолия обнаружили маленький белый женский череп (он имел анатомические женские признаки). С большой вероятностью можно предположить, что это останки княгини Татьяны Ртищевой, которые также подверглись осквернению. Ее могила расположена точно на восток от могилы отца Анатолия. Видимо могила была потревожена потому, что в ней покоилась особа княжеского рода.

Окончание работ по обретению мощей старцев Анатолия I и Варсонофия пришлось на 6-7 часов утра 9 июля, день празднования Тихвинской иконы Божией Матери.

Братию воодушевляла мысль о том, что должна быть восстановлена некая «историческая справедливость» и мощам старцев, отчасти подвергшимся поруганию должна быть воздана подобающая честь.

К открытию мощей старцев на захоронении, находящемся за алтарем Никольского придела Введенского собора приступили также 8 июля. Было известно, что могилы на этом захоронении расположены рядами с севера на юг. За двадцать лет до передачи монастырю церкви, т.е. около 1968 года Надежда Александровна Павлович, поэтесса, духовное чадо старца Нектария наметила условно расположение могил братьев Киреевских и старца Амвросия.

Кроме того, Ольга Александровна Кавелина (инокиня Серафима) двоюродным дедушкой которой был архимандрит Леонид Кавелин, связанная с Оптиной пустынью с самого детства, помогала после открытия монастыря найти места погребения старцев.

Но этих сведений, как выяснилось позже, оказалось не достаточно. Отправляясь от места погребения старца Амвросия (как полагали ранее) стали открывать могилы находящиеся в этом ряду к северу.

Останки двух мужчин, как предполагалось старцев Макария и Льва, были извлечены со всеми необходимыми предосторожностями из земли, положены на бумагу расстеленную на фанере, а затем перенесены во Введенский собор.

Невозможно было не обратить внимания на одеяние тел и многие другие странные особенности. Братия пытались примирить и как бы подогнать несоответствия под ожидаемый результат раскопок (т.е. обретение мощей отцов Макария и Льва. Необходимо заметить, что найденные останки были в прекрасной сохранности). Но в результате обсуждения ситуации довольно скоро стало понятно, что произошла ошибка в рядах захоронений еще в 1988 году. И, таким образом, 16 октября 1988 года были обретены и выставлены для поклонения мощи старца Иосифа, а не преподобного Амвросия (как считалось ранее). К северу от могилы отца Иосифа находятся захоронения братьев Киреевских (Ивана Васильевича и Петра Васильевича), а также Наталии Киреевской, супруги Ивана Васильевича. Мощи же старцев Амвросия, Макария и Льва находятся в следующем к западу ряду.

Хорошо сохранившаяся чиновничья шинель, пуговицы на ней, сапоги явно указывали на Ивана Киреевского, человека незаурядного, сумевшего при содействии благодати Божией преобразить свое мироощущение, стать искренним славянофилом и настоящим христианином. Участие в жизни обители, труды и благотворительность сподобили его чести быть погребенным рядом со старцами. Таковы же его брат Петр и супруга Наталья. Сам облик Ивана Васильевича был узнаваем в его останках: он был худощав, проступали характерные черты лица. Подбородок его оказался чист, а бакенбарды сохранились. В свое время Иван Васильевич прибыл в Оптину из Петербурга в оцинкованном гробе, и все его тело теперь оказалось осыпано позеленевшей оцинковкой.

Таким образом, Киреевские послужили обители и после своей кончины. Именно они указали дальнейший правильный ход раскопок, хотя это направление определилось и не сразу.

Недоумение по поводу ошибки в расположении мощей старцев продолжилось несколько часов. Было высказано множество предположений по этому поводу, решался вопрос, где же искать настоящие мощи старца Амвросия, а так же мощи других старцев. Слишком привычным казалось братии старое ошибочное расположение дорогих всем останков. Сложился некий стереотипный образ, от которого сложно было отказаться сразу. Отец наместник связывался по телефону со Святейшим Патриархом и получил благословение открывать мощи всех старцев, находящихся в некрополе. С этого момента могилы начали открывать в таком порядке: в следующем к западу ряду по отношению к могилам отца Иосифа и Киреевских были открыты могилы старцев а) Амвросия, к северу от него - б) Макария и Льва, к югу - в) Илариона и к востоку - г) Анатолия (Потапова).

Все работы теперь производились исключительно силами братии. Пространство вокруг могил было насколько возможно расчищено от земли и посторонних предметов. Были сделаны из досок приспособления, позволившие очистить захоронения от земли и в то же время не ступать прямо на гробы. Одновременно были открыты своды склепов старцев Амвросия и Макария, кладка сводов была частично разобрана ближе к ногам. Через такое отверстие братия проникали в склеп отца Амвросия, открывали гроб старца и затем передавали части мощей наверх, где они помещались на бумагу, расстеленную на фанерных столах. Очищали косточки от земли, затем в максимально более точном соответствии с анатомией скелета их перекладывали в специальные ящики. При составлении скелета братия полагались на знания наших иконописцев, т.к. некоторые мощи подверглись воздействию в той или иной степени и косточки были перемешаны. Так у преподобного Амвросия исчез крест парамана и косточки в центральной части груди располагались хаотично. В склеп старца Макария через отверстие в своде была свешена лампа, а проникнуть в склеп удалось через отверстие в стене со стороны склепа отца Амвросия.

Очень скоро все недоумения рассеялись. Правильность предположений о местонахождении мощей старцев подтвердилась. И хотя отец наместник справедливо требовал от братии с возможной тщательностью собирать все доказательства, было совершенно ясно, что мощи принадлежат именно монахам и именно искомым старцам. Части параманов, кресты, остатки клобуков, пузырьки с соборным маслом, само нетление мощей говорили о том, что открываются мощи преподобных Амвросия, Макария, затем Льва и других отцов. Да и душевное состояние братии говорило само за себя. Желание работать, желание бодрствовать (отцу наместнику даже приходилось отправлять некоторых братий отдыхать), благоговение и взаимопомощь, наконец, проявление братской любви говорили о том, что происходит необыкновенное событие.

Любовь старцев была преизобильно разлита на всех. Самые суровые были смягчены благодатью. И бысть им погребающим мужа, и се, видеша воинов, и повергоша мужа во гробе Елиссеове: (и впаде тело человека мертва,) и прикоснуся костем елиссеовым, и оживе и воста на ноги своя. (4 Цар.13:21)

Никто не сомневался, что силами братии все работы будут доведены до конца, а объем работ предстоял немалый.

Все детали общей картины событий заняли свои места. Строение черепа старца Макария очень напоминало дошедшие до нас изображения преподобного. Вспомнилось, что к северу от склепа старца Льва находится могила помещика Алексия Желябужского, преданного почитателя и ученика преподобного. Он выстроил для старца целый корпус в обители.

К югу от преподобного Амвросия нашел себе упокоение старец Иларион, а далее покоится преданный друг последнего — отец Флавиан (Маленков).

Между рядами, в головах у старца Амвросия и в ногах у старца Иосифа, немного в стороне, лежал старец Анатолий (Потапов), который незадолго до своей кончины приходил именно сюда и говорил, что места для одного человека здесь хватит.

Братия вспомнили моменты из жития старца Иосифа, в которых говорится: « Жил при Оптиной пустыни древний старец - прозорливец, отец Пахомий - блаженный. Он очень любил отца Иосифа; и когда тот был еще простым монахом, отец Пахомий всякий раз, как с ним встретится, непременно попросит у него благословение. — Отец Пахомий, да я не иеромонах, — улыбнется ему отец Иосиф.

— Удивляюсь, — ответит Пахомий. — Отец Иосиф, все равно, что отец Абросим.

Одна раба Божия - юродивая, была у старца Амвросия, и увидя отца Иосифа сказала ему: «Вот было у одного старца два келейника; один из них и остался на его месте».

Умре отец его, и аки не умре: подобна бо себе остави по себе. (Сир.30:4)

Десять лет покровительствовал обители преподобный Иосиф, присоединяя к с своим чудотворениям молитвы и благословения преподобного Амвросия.

Сохранившиеся части гробов старцев Амвросия и Макария, части одежды, обивка гробов тщательно собирались для сохранения, как святыня.

Мощи преподобного Амвросия имели особенный цвет, цвет светлой проолифленной древесины. Сохранности очень хорошей. Склеп довольно сухой, немного заполненный землёй.

Гроб отца Макария находился ниже гроба отца Амвросия на 30-40 сантиметров, склеп более влажный. Мощи также в очень хорошем состоянии, цвета темного дерева. Когда были извлечены мощи отца Макария, и стало возможным без опасений разобрать свод склепа, расширили проем в стене между склепами и один из братий смог проникнуть в сильно заполненный землей склеп о

Заполненный настолько, что расчищать путь к мощам возможно было только лежа. Расположенный еще на 30-40 сантиметров ниже склеп, кроме того был очень сырым. Могила старца подверглась воздействию: косточки скелета были разбросаны, перемешены с землей, так что приходилось просеивать всю землю, доставаемую из склепа. Одному из братий пришлось лежа передавать землю другому, влезавшему в склеп и вылезавшему из него, чтобы передать ее дальше. Наверху по поверхности склепа кто-то неосторожно прошел и восточная часть свода, как раз там, где передавали друг другу ведро с землей, обрушилась. Находящийся в склепе брат подвергся серьезной опасности и за короткое время пережил и ужас перед возможностью быть раздавленным в этом малом пространстве и страх смерти. И другой брат подвергся опасности быть погребенным под кирпичами обвалившейся части свода, если бы оказался в склепе и забирал бы землю в этот момент. Но его только мягко присыпало большим количеством земли. После страха пришло чувство милости Божией и присутствия и заступничества старца Льва. Наверху поставили дежурного и работы были продолжены. Мощи старца были успешно извлечены по частям и потом собраны почти без потерь. Также постепенно во Введенском соборе оказались мощи старца Анатолия Младшего, у которого особенно хорошо сохранилась верхняя часть скелета, цветом походящая на мощи старца Амвросия.

Склеп отца Илариона не открывали сверху, а проделали отверстие в стенке со стороны склепа старца Амвросия. К отцу Илариону проник один из братий и полностью сам передал по частям мощи в отверстие.

Таким образом, к 11 июня мощи всех старцев, доступные к обретению были подняты, помещены в специально приготовленные деревянные ковчеги и ожидали дальнейшей обработки. Все работы проходили в полном согласии и братской любви. Это были незабываемые для братии дни, с которыми не хотелось расставаться. Это было событие, давно ожидаемое и не обманувшее ожиданий, одна из важнейших вех в жизни обители. Событие, неразрывно связанное с понятием прославление .

В эти же дни была восстановлена раздробленная глава преподобного Варсонофия. Один из иконописцев в течении нескольких часов с помощью размягченного пальцами воска смог собрать косточки черепа старца в единое целое с одной лишь единственной потерей фрагмента в области виска.

В один из дней раскопок обитель посетил архиерей, и это посещение было воспринято братией, как добрый знак и благословение Церкви.

Настоящим торжеством Православия и было время, когда мощи старцев, подобающим образом приведенные в порядок и помещенные в специальные ковчеги, были выставлены в течение продолжительного времени во Введенском соборе напротив раки преподобного Амвросия.

Обитель ожидала перенесение мощей своих старцев в восстановленный и превращенный в усыпальницу храм Владимирской иконы Божией Матери.

В ранний период гробницы оставались закрытыми, позднее возникает традиция извлекать из них мощи и помещать в храмах в специальных раках .

К ранним и наиболее значимым случаям обретения мощей церковная история относит:

обретение главы Иоанна Крестителя (три случая: не ранее IV века, в 320-е годы и в 850 году);
открытие мощей святых Гервасия и Протасия Амвросием Медиоланским 19 июня 387 года . Открытие произошло в разгар арианских споров и способствовало победе православных;
обретение мощей Первомученика Стефана в 415 году палестинским священником Лукианом в Кафар-Гамале , который описал это событие в «Послании ко всем Церквам об открытии мощей мученика Стефана». Это обретение произошло в разгар пелагианских споров на проходящем неподалёку от Иерусалима в Диосполе (Лидда, современный Лод) соборе; обладание святыми мощами для иерусалимского епископа Иоанна способствовало повышению его духовного авторитета в борьбе с пелагианами;
обретение мощей апостола Варнавы , которое, согласно «Энкомию» Александра Кипрского , произошло после того, как апостол трижды во сне явился саламинскому архиепископу Анфемию и указал место своего погребения. Обретение мощей Варнавы помогло Кипрской церкви в споре с Антиохийским патриархатом и способствовало утверждению её автокефалии .

История Церкви знает как единичные случаи открытия мощей, так и массовые мероприятия. Так, в катакомбах Рима в 537 году при осаде города Витигесом гробницы святых были вскрыты, и их мощи перенесены в городские церкви. Это было первое извлечение реликвий из катакомб, последующие записи хронистов сообщают о более масштабных акциях:

Перенесение мощей

С обретением мощей тесно связано их перенесение, особенно в случае их нахождения вне храма. Так, после обретения мощей Первомученика Стефана в окрестностях Иерусалима их перенесли в Константинополь , где их встречала императрица Пульхерия . Это событие запечатлено на рельефе из слоновой кости (Трир , VI век), который является одним из самых ранних изображений подобных церемоний.

Перенесение мощей в церковной истории бывает связано с разорением городских и монастырских храмов во время войн и др. Одним из примеров такого перенесения является перемещение мощей преподобного Венедикта Нурсийского в аббатство Флёри (Франция) из монастыря Монтекассино (Италия) в связи с разорением последнего лангобардами .

В честь перенесения мощей устанавливаются отдельные дни памяти святых. Например, 2 (15) августа - перенесение из Иерусалима в Константинополь мощей первомученика архидиакона Стефана, 9 (22) мая - перенесение мощей Николая Чудотворца из Миры в Бари , 31 мая (13 июня) - перенесение мощей святителя Филиппа Московского из Соловецкого монастыря в Москву и другие.

Перенесение мощей бывает связано с их повторным обретением. Так, в 828 году венецианские купцы, прибыв в Александрию , узнали, что мусульмане начали разрушение христианских храмов для возведения мечетей . Они решили спасти мощи евангелиста Марка , вывезя их к себе на родину. Они нашли их в церкви, построенной в 310 году над могилой апостола, которая предназначалась под снос. В Венеции для мощей был построен величественный собор , а дата их прибытия в Венецию (31 января 829 года) стала ежегодным городским праздником. При перестройке собора в конце XI века мощи евангелиста были утеряны, а затем повторно обретены чудесным образом в тайнике, находившемся в пилястре базилики .

Напишите отзыв о статье "Обретение мощей"

Примечания

Желтов Михаил, диак. // Богословские труды . - М ., 2005. - Т. 40 . - С. 122–127 . из первоисточника 21 марта 2012.
Уханова Е.В. Обретение мощей св. Климента, Папы Римского, и дипломатическая миссия Константина Философа // . - М .: Муравей, 1998. - 237 с.
Остров П. О почитании святых мощей // Журнал Московской Патриархии. № 1. 1997.
Димитрий Ростовский .
. Православие.Ru . Проверено 29 сентября 2009. .
Карташёв А.В. Вселенские соборы. - Клин, 2004. - С. 182.
Epistola ad omnem ecclesiam, de revelatione corporis Stephani martyris ("Revelatio Sancti Stephani", Revue des Etudes Byzantines , 4, 1946, pp. 178-217)
Hunt, E. D. Holy Land Pilgrimage in the Later Roman Empire A.D. 312-460 , Oxford: Clarendon Press, 1982
Лосева О.В. // Православная энциклопедия . - М ., 2003. - Т. 6 . - С. 641-646 . - ISBN 5-89572-010-2 .
протоиерей Иоанн Мейендорф . . Единство империи и разделение христиан . Проверено 29 сентября 2009. .
Голубцов А. П. . Из чтений по Церковной Археологии и Литургике . Проверено 29 сентября 2009. .
протоиерей Николай Погребняк. // Московские епархиальные ведомости . - М .: Московская епархия, 2007. - № 7-8 .
Голубинский Е. Е. // Богословский вестник . - 1894. - Т. 2 , № 6 . - С. 418-436 .
протоиерей Владислав Цыпин . Глава 48. Канонизация и почитание святых // .
митрополит Ювеналий (Поярков) . // Мир истории. - 2000. - № 3 .
. Проверено 30 сентября 2009. .
Мария Да Вилла Урбани. Собор Сан Марко. - Венеция: Storti Edizioni, 2006. - С. 12. - ISBN 88-7666-590-0 .

Отрывок, характеризующий Обретение мощей

– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.

В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.

Преподобный Серафим Саровский, в миру Прохор, родился 19 июля 1759 года в городе Курске в благочестивой купеческой семье. Вся его жизнь отмечена знамениями милости Божией. Когда в детстве мать взяла его с собой на строительство и он упал с колокольни, Господь сохранил его невредимым. Во время болезни отрока Божия Матерь в сонном видении обещала матери исцелить его. Вскоре вблизи их дома с крестным ходом несли Курскую Коренную икону «Знамения» Пресвятой Богородицы, мать вынесла больного, он приложился к иконе и после этого быстро поправился.

В семнадцать лет юноша уже твердо решил оставить мир, и мать благословила его на монашеский подвиг своим медным крестом, с которым преподобный не расставался до конца жизни. Старец Киево-Печерской Лавры Досифей (преподобная Досифея) благословил Прохора идти спасаться в Саровскую Успенскую пустынь, на границе Нижегородской и Тамбовской губерний, известную строгим исполнением иноческих уставов и подвижнической жизнью насельников. После двух лет монастырских трудов и подвигов послушания Прохор тяжело заболел и долгое время отказывался от помощи врачей. Через три года ему явилась Божия Матерь с Петром и Иоанном и исцелила его.

18 августа 1786 года послушник принял иноческий постриг с именем Серафим («Пламенный») и в декабре 1787 года был посвящен в сан иеродиакона. Уже в то время молодой подвижник удостоился при богослужениях лицезреть святых и Самого Господа нашего Иисуса Христа, грядущего по воздуху в окружении Небесных Сил. В 1793 году святой Серафим был рукоположен в сан иеромонаха и положил начало подвигу пустынножительства и уединенной молитвы в лесной келье, на берегу реки Саровки. Диавол усугубил брань против подвижника, и преподобный возложил на себя подвиг столпничества. Тысячу дней и ночей он с воздетыми руками молился на камне: «Боже, милостив буди мне, грешному». Бессильный духовно низложить подвижника, диавол наслал на преподобного разбойников, нанесших ему смертельные раны, но явилась Матерь Божия и в третий раз исцелила его.

По выздоровлении преподобный Серафим три года подвизался подвигом безмолвия, а в 1810 году, после 15-летнего пребывания в пустыни, отворился в монастырской келлии. За любовь к Богу, смирение и подвиги преподобный Серафим сподобился духовных даров прозорливости и чудотворения. 25 ноября 1825 года Матерь Божия со святителями Климентом Римским и Петром Александрийским явилась подвижнику и разрешила окончить затвор. Преподобный старец стал принимать приходящих к нему за благословением, советом и духовным утешением, с любовью называя всех: «Радость моя, сокровище мое».

Преподобный Серафим опекал и руководил сестер Дивеевской обители и, по указанию Матери Божией, основал для девиц отдельную Серафимо-Дивеевскую мельничную общину.

Все знали и чтили преподобного Серафима как великого подвижника и чудотворца. За год и десять месяцев до своей кончины, в праздник Благовещения, преподобный Серафим еще раз сподобился явления Царицы Небесной в сопровождении Крестителя Господня Иоанна, апостола Иоанна Богослова и двенадцати дев, святых мучениц и преподобных. Пресвятая Дева долго беседовала с преподобным, поручая ему Дивеевских сестер. Закончив беседу, Она сказала ему: «Скоро, любимиче Мой, будешь с нами». При этом явлении, при дивном посещении Богоматери, присутствовала одна Дивеевская старица, по молитве за нее преподобного.

В последний год жизни преподобный Серафим стал заметно слабеть и говорил многим о близкой кончине. В это время его часто видели у гроба, стоявшего в сенях его келлии и приготовленного им для себя. Преподобный сам указал место, где следовало похоронить его, — близ Успенского собора. 1 января 1833 года преподобный Серафим в последний раз пришел в больничную Зосимо-Савватиевскую церковь к литургии и причастился Святых Тайн, после чего благословил братию и простился, сказав: «Спасайтесь, не унывайте, бодрствуйте, днесь нам венцы готовятся».

Второго января келейник преподобного, отец Павел, в шестом часу утра вышел из своей келлии, направляясь в церковь, и почувствовал запах гари, исходивший из келлии преподобного; в келлии святого всегда горели свечи, и он говорил: «Пока я жив, пожара не будет, а когда я умру, кончина моя откроется пожаром». Когда двери открыли, оказалось, что книги и другие вещи тлели, а сам преподобный стоял на коленях перед иконой Божией Матери в молитвенном положении, но уже бездыханный. Его чистая душа во время молитвы была взята Ангелами и взлетела к Престолу Бога Вседержителя, верным рабом и служителем Которого преподобный Серафим был всю жизнь.