Дал еще зимой журналисту одного либерального издания, которое планировало большую подборку материалов о русских мусульманах, исламе, «разочаровании в Церкви». Номер вышел в свет, но… без беседы с отцом Георгием: оказалось, что его ответы не «подходят» направлению газеты. Вопросы, задаваемые журналистом, не перестают быть «горячими» для СМИ, а сама история с «неудобным» интервью показательна именно как пример диалога с представителем светско-либеральной части нашего общества. Вот почему мы и решили познакомить наших читателей с этой беседой.
- Насколько мне известно, Православная Церковь отрицательно относится к переходу православных в ислам. Что служит основными аргументами этого отрицательного отношения? Заметьте, человек не перестает верить в Бога и соблюдает заповеди, присущие и христианству, и исламу.- Вы лично знакомы с православными, принявшими ислам?
Поскольку я специализировался на христиано-мусульманских отношениях, то в разное время мне на почту писало немало людей, говоривших, что они перешли из христианства в ислам. С некоторыми я встречался лично. Почти все они не знали даже азов христианства, самых элементарных вещей. Исключением здесь являются случаи, когда бывшие священники принимали ислам. Например, мне доводилось общаться с Али Полосиным. Он, конечно, знал христианское учение. У меня сложилось впечатление, что он принял ислам не из-за религиозной мотивации. Это мое личное мнение. Хотя, видимо, не только у меня оно возникло. Помню, как с удивлением увидел на одном из мусульманских форумов несколько лет назад всерьез высказанное обвинение, что Полосина будто бы специально заслала Русская Православная Церковь, чтобы разрушать российский ислам изнутри. Это, конечно, абсурд, но, тем не менее, показывает, что спектр реакций на «конвертов» может быть очень широкий. Известны мне и примеры людей, которые, обратившись в ислам, затем с покаянием вернулись в Церковь.
- Узнав о том, что кто-то из ваших прихожан планирует стать мусульманином, что вы предпримете?
Если бы к вам пришел мусульманин, желающий стать православным, вы бы согласились провести таинство крещения? В вашей практике бывали такие случаи?
На каждом московском приходе вы найдете среди прихожан бывшего мусульманина.
Как диакон, я не могу совершать крещение, это делает священник. Но, к примеру, проводить (подготовку ко крещению) с бывшими мусульманами, желающими стать православными, мне доводилось. Ничего исключительного здесь нет - на каждом московском приходе вы найдете среди прихожан бывшего мусульманина, и каждый священник в более-менее крупном городском приходе имеет опыт крещения мусульман, которые сами пришли ко Христу и попросили принять их в Церковь.
В иудейской традиции бытует такое понятие, как «мешумад» (משומד), что в буквальном переводе с иврита означает «погубленный». Так сыны Израиля испокон века называли своих соплеменников, перешедших в иную веру (чаще всего это было христианство), и, тем самым, порвавших связи с еврейской общиной. В России таких людей называли «выкрестами». Иногда своими действиями они преследовали корыстные цели, иногда причина заключалась в религиозных убеждениях, но чаще всего от веры отцов отказывались под давлением внешних обстоятельств, особенно в тех странах, где антисемитизм становился частью государственной политики.
Выкресты - это не только евреи
Как указано в словаре В.И. Даля, синонимы слова «выкрест» − это такие выражения, как перекрещенец, перекрест, окрещенный еврей и так далее. Приводится и ряд глаголов, образованных от этих существительных. Однако там же указывается, что этот термин применим не только к иудеям, но и к представителям любых других вероисповеданий, которые, по тем или иным причинам, прошли таинство крещения в православной церкви.
Взгляд в прошлое
Согласно историческим хроникам, традиция добровольного, а чаще вынужденного перехода из иудаизма в христианство берет свое начало еще в Средние века. В частности, сохранились сведения о так называемых "марранах" - предшественниках современных выкрестов. Это были испанские и португальские евреи, которые в XIV - XV вв. под давлением инквизиции отрекались от иудаизма и принимали крещение. Такое название сохранялось за ними до конца жизни, независимо от того, насколько добровольным было их обращение.
Попутно отметим, что одним из первых крещеных евреев был апостол Павел, однако по отношению к нему термины «марран» или «выкрест» никогда не употреблялись. И уж тем более это неприменимо к Сыну еврейской Девы Марии, в тридцатилетнем возрасте принявшему крещение в водах реки Иордан. Строго говоря, под категорию выкрестов подпадают и все первые христиане, бывшие до своего обращения иудеями, но их так называть не принято.
Дискриминация евреев в царской России
Как упоминалось выше, в еврейской традиции само слово «выкрест» − это синоним таких выражений, как отщепенец, предатель и вероотступник, погубивший собственную душу. В каком бы контексте его ни произносили иудеи, в их устах оно всегда наполнено глубоко отрицательным смыслом. Достаточно сказать, что, став выкрестом, человек, как правило, порывал связь не только с еврейской общиной, но и со своей семьей. Исключения из этого правила были крайне редки.
В России наиболее массовый переход евреев в православие наблюдался в XIX веке, а также в начале XX. Причиной тому были законодательные ограничения, установленные в 1791 году. В частности, речь идет о так называемой черте оседлости - перечне территорий, за пределами которых запрещалось селиться основной массе еврейского населения. Исключения составлял лишь весьма ограниченный круг лиц. Хотя на протяжении последующего века этот закон неоднократно корректировался, вплоть до 1917 года евреи были ущемлены в своих гражданских правах.
Иудей и еврей - отнюдь не синонимы
Стоит ли удивляться, что, поставленные в такие условия, сыны Израиля искали и находили пути выхода из создавшегося положения. Одним из наиболее доступных вариантов решения проблемы был переход в православие. Дело в том, что уже с середины XIX века делалось юридическое разграничение между понятиями - еврей и иудей, то есть национальная принадлежность перестала отождествляться с вероисповеданием.
Это было крайне важно, поскольку дискриминации, в соответствии с законом, подвергались только лица, исповедовавшие иудейскую веру, на евреев же, принявших таинство крещения в православной церкви, она не распространялась. Иными словами, для обладания всей полнотой прав необходимо было официально стать христианином, национальная же принадлежность роли не играла.
Отношение россиян к выкрестам
Так было по закону, что же касается отношения широких народных масс к новообращенным евреям, то оно зависело от уровня антисемитизма в конкретный исторический период. Были времена, когда преобладало мнение, что выкресты - это такие же православные христиане, как и представители иных национальностей, но случалось, что им, в той или иной форме, ставилось в упрек их еврейское происхождение. Тем не менее жертвами погромов они не становились.
О том, как иудеи переходили в православие, сохранилось много исторических свидетельств. В частности, известно, что в период правления императора Николая I к христианской церкви примкнули более 35 тыс. евреев. Не менее интенсивным было обращение иудеев в истинную веру и при Николае II. Тогда ежегодно обряд крещения проходили около тысячи человек.
Кто такие кантонисты?
Особую категорию иудеев, принимавших православие, составляли так называемые кантонисты. Это были дети военнослужащих, принадлежавших к нижним чинам. Согласно закону, все они от рождения числились за военным ведомством, и по достижении совершеннолетия призывались в армию. Переход же в православие открывал им перспективу служебного роста. При Николае I в России была создана целая сеть кантонистских учебных заведений, готовивших для Вооруженных Сил России строевых унтер-офицеров, топографов, аудиторов, чертежников и других специалистов.
Принимая христианство и становясь выкрестами, евреи в большинстве случаев брали себе православные имена, указанные на тот день в святцах и фамилии своих крестных родителей, становясь таким образом Ивановыми, Петровыми и Сидоровыми. Отметим, что для кантонистов такое изменение личных данных было обязательным.
Груз нерешенных проблем
Решались ли переходом в православие все проблемы, связанные с еврейским происхождением? Можно с уверенностью сказать, что нет. Во-первых, как уже говорилось выше, в народе к ним относились не всегда корректно, а во-вторых, на них все же распространялись некоторые законодательные ограничения. Например, в конце XIX века вышло распоряжение Священного синода, запрещавшее рукополагать их в священники.
Кроме того, евреи не имели право служить на флоте, а начиная с 1910 года не производились в офицеры. Вскоре это ограничение было распространено не только на самих выкрестов, но также на их детей и внуков. Не позволялось вчерашним иудеям и служить жандармами. Тем не менее членами Государственной думы порой могли становиться и вчерашние иудеи, и православные граждане России.
В качестве примера можно привести Моисея Исааковича Деревянко, ставшего в феврале 1907 года депутатом от Харьковской губернии. Однако это случалось не часто. Лишь после того как пришедшее к власти в феврале 1917 года Временное правительство законодательно отменило все вероисповедные и национальные ограничения, евреи в полной мере стали считаться гражданами страны.
Начать, наверно, надо с того, что я никогда бы не стала православной, если бы не встретилась с протестантами - адвентистами седьмого дня. Религиозные вопросы меня всегда волновали, но Православие в силу ряда причин казалось мне чем-то страшным, а православные вызывали отвращение или иронию.
Ну, вы понимаете – все вокруг крещеные и «православные», заповеди никто не соблюдает, воцерковленные православные не могут сами ответить ни на один вопрос, посылают к «батюшке», даже хорошие люди выискивают в магазине «постное» печенье (ну какое печенье в пост, господа? Что за лицемерие?) и все такое елейно-елейное… Одним словом, протестанты вызывали у меня больше доверия как люди, у которых вера не расходится с делом. Кроме того, они могли говорить о Боге лично, как те, кто Его лично знают. Они говорили о Боге, а не о догматах. Они говорили о Боге так, что было понятно, что Бог для них – не абстракция, а Кто-то очень важный. И они говорили, что можно много хорошего слышать о ком-то, но не знать его, пока не познакомишься сам. И в этом был призыв и мне самой обратиться к Богу лично. Они молились за меня, чтобы Бог дал мне веру (потому что потом я уже хотела верить, но не могла). И, в итоге, благодаря разговорам с протестантами, молитвам протестантов, книгам, данным протестантами, я обратилась к Богу и познала Его. Вернее, поверила в Его любовь и прощение. Для меня Он тоже стал Кем-то близким и дорогим. Дальше я прошла адвентистскую катехизацию и крестилась у адвентистов. Почему же я все-таки перешла в Православие?
Глобальных причин у этого было две. Большее соответствие Православия Писанию и существование в Православии форм, выражающих тот опыт познания Бога, который получила я.
Итак, оказалось, что православные больше верны Библии, чем адвентисты. Им не надо доказывать, что Хлеб Жизни – Плоть Христа, а не Его слова. Сколько копий сломала я, беседуя с адвентистами на эту тему. Это совершенно удивительный момент: ведь написано:
51 Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира.
(Иоан.6:51)
53 Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни.
54 Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день.
55 Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие.
56 Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем.
57 Как послал Меня живый Отец, и Я живу Отцем, [так] и ядущий Меня жить будет Мною.
58 Сей-то есть хлеб, сшедший с небес. Не так, как отцы ваши ели манну и умерли: ядущий хлеб сей жить будет вовек.
(Иоан.6:53-58)
Как, читая это, можно утверждать, что речь идет лишь о символе? На каком основании? Мне это было непонятно. Я читаю Писание и я ему верю, потому что это слово Божие. Но для богословски «продвинутых» адвентистов было принципиально важно доказать, что Причастие – всего лишь символ. Для «непродвинутых», так же как и для меня, было на основании Библии очевидно, что это – реальность. Настолько очевидно, что даже часовая проповедь перед Вечерей Господней о том, что мы будем принимать только «символы Тела и Крови» как-то ускользала от их сознания.
Кроме того, адвентисты причащались редко (правда, все вместе). Раз в квартал. Мне этого не хватало. Потому что Причастие – это наиболее тесное соединение с Богом, какое только можно представить. Я жаждала Бога и жаждала Причащения. И искала возможности причащаться чаще. И за этим тоже я пришла в православный храм, где причащают на каждой службе. И еще для меня была важна телесность Бога в Причастии и близость с Ним через это. Это соприкосновение с Ним через материю и важность самой материи нормальна для Православия, но совершенно немыслима для протестантизма.
Именно стремление к Богу и вера в Его присутствие и реальность породили во мне стремление исповедоваться, т.е. быть реальной. Потребность в этом была у меня очень большой. И эта потребность для меня неразрывно связана с любовью – потому что именно когда любишь, хочется сознаться в том, что сделал плохого – чтобы это плохое не стояло между тобой и тем, кого любишь – между тобой, Богом и другими людьми. Т.е. исповедь – это форма сочетания любви с правдивостью. И у адвентистов чисто институционально такой возможности не было, а в Православии была. И в этом было исполнение призыва апостола Иакова «признавайтесь друг перед другом в поступках ваших и молитесь друг за друга, чтобы исцелиться» (Ин.5:16).
Третий момент – непрестанная молитва. Апостол Павел говорит: «Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите» (1 Фес.5:16-18). И у меня самой была потребность непрестанно молиться, постоянно общаться с Богом. Но я не умела (и сейчас не умею). Но самой этой темы, этой проблемы – как непрестанно молиться и исполнить слова апостола - для адвентистов не существовало. Но из книг митрополита Антоний Сурожского о молитве я поняла, что для православных это само собой разумеющаяся реальность, накопленный опыт, в каком-то смысле – норма духовной жизни, к которой стремятся. И вообще – о молитве, об общении с Богом православные знают больше, чем протестанты. Да и Бога Самого знают ближе и глубже.
Наверное, это главное. Но были еще и другие моменты. Например, у каждой деноминации, с которой я общалась (я не только с адвентистами дело имела), было какое-то любимое изречение Христа, любимые отрывки из Библии. Главным для адвентистов были слова «Придите ко Мне, все труждающиеся и обременные, и Я успокою вас». Во всяком случае, о них очень часто говорилось. В Московской Церкви Христа больше всего любили слова про отвержение себя: «Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною, ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее (Матф.16:24,25)». МЦХ мне были ближе своей героичностью, да и слова эти казались мне более важными. Но на каждой православной иконе Христа я видела раскрытую книгу с надписью «Да любите друг друга» и понимала, что на самом деле именно это важнее всего. И снова оказывалось, что в Православии все понимается и точнее, и глубже.
Когда я пришла первый раз на Литургию, меня очень поразила великая ектенья. Поразила несколькими вещами. Тем, опять-таки, что соответствовала Писанию больше, чем адвентистские молитвы. Я имею ввиду вот это место: «Итак прежде всего прошу совершать молитвы, прошения, моления, благодарения за всех человеков, за царей и за всех начальствующих, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте, ибо это хорошо и угодно Спасителю нашему Богу, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины.(1Тим.2:1-4)» Адвентисты не молятся «за всех человеков». И за «царей и всех начальствующих» тоже не молятся. Молитва в начале службы пастора-настоятеля в субботнее утро сводится к благодарности Богу за то, что Он нас привел на богослужение, к просьбе о тех, кто не смог прийти и кто еще в пути, и к молитве о семьях членов церкви (имеется ввиду – данной общины). До Великой Ектеньи я не задумывалась о несоответствии молитвы пастора Писанию. После я пошла к нему на прием, чтобы обговорить этот вопрос, спросить, почему мы не молимся за начальствующих и предложить это делать. Мне сказали, что за начальствующих и всех человеков можно молиться келейно – в частном порядке, в смысле. И что все так и делают (если я правильно помню).
Но это был не единственный момент, которым меня поразила великая ектенья. Второй, и более важный – ее всеобъемлемость, вселенскость – и совпадение этого, опять же, с моим внутренним чувством. Став верующей, я впервые пережила свою принадлежность к человечеству – через нашу общую греховность. И через это же – что Бог заботится обо всех, всех любит, что мы едины перед взглядом Его любви. В таком состоянии невозможно не хотеть молиться о всех – взгляд расширяется и видишь не только себя и своих близких, но многих и многих. И эта расширенность взгляда есть в ектенье. Т.е. мне стало очевидно, что ее православные составители те же чувства переживали и так же видели мир, как и я – т.е. что они так же познали Бога, как Любовь.
Был и такой случай, что я шла и думала, в чем же все-таки смысл христианской жизни – ну вот молюсь, делаю добрые дела – а дальше что? И через пять минут после этого на прилавке с православной литературой, располагавшемся в переходе между «Библиотекой» и «Боровицкой», увидела книжку с названием «В чем цель христианской жизни?» Конечно, я немедленно купила ее и увидела, что она – о Святом Духе. А все, связанное с Духом Святым, взаимоотношениями с Ним и Его схождением на нас, меня очень волновало. И в общем-то, разговор Серафима Саровского с Мотовиловым открыл мне, что православные не понаслышке знают о Святом Духе и Он не чужд для них.
Много я могла бы еще написать. Но в общем, Православная Церковь открылась мне в ее Предании как опыт Богопознания и любви. Т.е. я не пережила свой изначальный опыт через нее. Но я была способна благодаря своему опыту опознать опыт церковный как тот же по качеству, но неизмеримо более глубокий. Я не смогла бы оценить Предание, если бы не познала прежде Христа и не полюбила Его хоть немного (хотя сейчас я думаю, что это было намного больше той любви, чем у меня сейчас). Тогда бы я не увидела, что Православие говорит мне о Нем и как к Нему приближаться. И для меня нет сомнения, что многие вещи в Церкви, которые кажутся слишком жесткими или непонятными, воспринимаются так, потому что у нас нет соответствующего опыта – а вовсе не потому, что они неправильны, или не для мирян, или еще по какой-либо причине. Не все, конечно. Много и наносного и на это грустно смотреть, потому что оно мешает пробиться к главному. Но многое идет из глубины любви ко Христу (некоторые установления насчет поста, например - точно) – такой любви, до которой мы во многом не доросли. И мне странно, когда кто-то патетически и с возмущением восклицает, заслышав слово «Предание» - «Что для тебя важнее – Предание или Христос?» Я не могу их противопоставить. Если исследовать Предание, оно – как и Писания – «свидетельствует о Нем».
Пробыв в Церкви около 10 лет, я с грустью могу сказать, что почти все православные – и я в том числе – похожи на людей, которые живут на мусорной куче, засыпавшей клад. Многие знают об этом кладе и говорят о нем, как бы не видя кучи, из-за чего часто принимают ее за клад. Многие сосредоточены в основном на мусорной куче и считают клад ее разновидностью, и у них аллергия на слова "покаяние", "догматы", "святые отцы", "Православие". Видеть это мне очень горько, потому что я-то знаю, что это клад. Мне здесь помогла мысль о "темном двойнике Церкви", высказанная Фуделем. Есть двойник у Цекрви, и на Тайной Вечери был Иуда, и плевелы нельзя выдергивать до времени. Но надо, главное, самому не быть плевелом – а для этого надо, отбросив кучу, раскопать клад и «пустить его в оборот», а не только хвалиться им, применить хотя бы часть того, что найдем. Даже этого хватит, чтобы духовно озолотить нас и всех, кто вокруг.
Добрый день, дорогие наши посетители! Всем нам кажется (и это правильно!), что Православная вера ─ самая чистая среди всех других христианских конфессий. А если сравнить нашу веру с исламом, то Православие сияет ярким солнцем на небе мировых религий.
И многие мусульмане и мусульманки это понимают. Вскоре у них появляется желание перейти в нашу Православную веру, и лишь только у единиц хватает смелости к этому геройскому шагу.
Однако одна из таких героинь, сделав этот шаг, задалась вопросом:
─ Не предала ли я свою веру, перейдя из ислама в Православие?
─ Прежде всего, надо помнить, что национальность не делает человека ни мусульманином, ни христианином, ─ отвечает священник Афанасий Гумеров, насельник Сретенского монастыря. ─ Неверующий русский, живущий вне Церкви, не является православным. Ваша принадлежность к народу, который исторически был связан с исламом, не значит, что до принятия святого крещения Вы были мусульманкой. Такое впечатление сложилось у меня при чтении Вашего письма. Поэтому нет в Вашем решении никакого «предательства веры».
Бог один, но и правая вера может быть только одна. Та, которая содержит правильное учение о Боге и имеет правильное Его почитание. Так же и в любой области познания: ошибок и заблуждений может быть много, но истина может быть только одна. Что нового по сравнению с христианством дал ислам, зародившись через 6 веков? Что прибавил он к учению о Боге, человеке, мире, духовной жизни? Какую он дал новую заповедь, которой бы не было в новозаветной богооткровенной религии? Христианство - религия любви и радости. «Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф.5:43–45).
Человек, который совершает путь к истине, чаще всего встречает непонимание родных. Возникающие несогласия и напряжения бывают порой болезненны. Нужно чутко и с любовью строить с ними отношения, но не жертвовать своим спасением. Родственники и близкие находятся в неведении. Они не знают, что человек, который приходит к истинной вере, помогает своим усопшим предкам, не имевшим истинной веры. Об этом нам говорят святые. Великий старец Амвросий Оптинский по поводу крещения в домовой церкви графа А.П.Толстого черкесского муллы писал: «Если это совершилось, поздравляю вас и с этой радостию, потому что и на небеси бывает радость о едином грешнике кающемся. Крещение этого муллы, обращение к христианству лезгинца Ассана, присоединение к православной Церкви абиссинца, и несколько других подобных примеров, навело нас на ту мысль, что не даром Богом соблюдаются разные племена и народы, с разными заблуждениями относительно единой истины Божественной; потому что хотя не часто бывает, но почти из всех существующих племен в разное время обращаются люди к истинному христианству<…> Значит, если из тьмы нечестивых един обратится ко Господу, то для Господа довольно и сего; и ради этого, единого обратившегося, соблюдает целое поколение, от которого он происходит» (Собрание писем, ч. 1, М., 1995, с. 7). Можно привести примеры, когда обращение из мусульманства в православие принесло изумительные плоды. Дед преподобного Пафнутия Боровского был татарином, занимал должность баскака (наместника хана в завоеванной области). Он принял святое крещение с именем Мартин. Внук его просиял в монашеском подвиге и прославлен в лике святых. В 19 веке перешел в православие турецкий офицер, Юсуф Абдул оглы (1820–1893). Закончил жизнь схимонахом Николаем в Оптиной пустыне. Он имел высокие духовные дарования и слышал ангельское пение (Жизнеописание смимонаха Оптиной пустыни Николая исповедника, изложенная с его слов преподобным старцем Варсонофием Оптинским, Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2003). Если представится возможность, обязательно почитайте. Книга эта даст ответы на многие вопросы, которые сейчас Вас беспокоят.
Молитесь, чтобы Ваша мать с пониманием отнеслась к Вашему крещению. Постепенно это должно прийти. Для этого нужно явить плоды духовной жизни: душевный мир, любовь, радость. Она должна увидеть благодатную перемену. Знаю человека, татарина по национальности, который 20 лет назад принял православие. Мать болезненно переживала только в начале, когда узнала, что сын со всей семьей крестился. Постепенно все стало обычным. Приезжая к ней в гости, они ходили в местный храм, совершали дома молитвенное правило, постились. Мать за 2,5 года до смерти в свои 80 лет вполне сознательно приняла крещение.
Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас грешных!
Обсуждение: есть 1 комментарий
Очень сильная боль возникает, когда кажется, что предаешь не веру в целом, а конкретно своих родителей. К сожалению, они не всегда поймут. Несколько лет назад моя мать ушла из Православия в другую религию и меня с собой по инерции утащила. Промучившись долгие годы, наделав ошибок, я сознательно вернулась в Православие. Теперь я у мамы чуть ли не объект юмора, а про крещение моих детей слышать ничего не хочет. И будто бы передо мной строгий выбор — мама или вера. Держусь веры, потому что муж и дети на моей стороне, но все равно есть очень неприятный осадок в душе, поэтому я понимаю, как может переживать и девушка-бывшая мусульманка. Искренне желаю ей, чтобы ее родители отнеслись хотя бы с уважением к ее выбору, чтобы у нее самой была семья, которая ее бы всячески поддержала.
Ответить
