Святитель иннокентий вениаминов краткая биография. Об исповеди, причастии и службах

Святитель Иннокентий Московский, апостол Аляски (1797 - 1879) Один из самых выдающихся миссионеров Православной Церкви, святой Иннокентий потрудился среди многих народов Аляски, Камчатки, Сибири, а в конце жизни занял Московскую кафедру. Он перевел Евангелие на алеутский,

Святитель Иннокентий, митрополит Московский и Коломенский, просветитель Сибири и Америки 26 августа 1797 года в глухом сибирском селе Ангинское, что в Иркутской губернии, у пономаря церкви Святого Ильи Пророка Евсевия Попова родился сын Иван, будущий митрополит Московский

ИННОКЕНТИЙ, преподобный Вологодский сын боярина Охлебинина и родственник князей Хворостининых, постригся в Кириллове Белоезерском монастыре; путешествовал с учителем своим, преподобным Нилом Сорским, по восточным святым местам, жил несколько лет в Афонских и некоторых

ИННОКЕНТИЙ, святый, епископ Иркутский первый в Сибири прославленный Российскою церковию чудотворец, родился в Малороссии, происходил от дворян Кульчицких; год его рождения неизвестен; обучался в Киевской духовной академии; пострижен в монахи, в Киевопечерской лавре. С

Свт. Иннокентий (Вениаминов), митрополит Московский († 1879), память 13 апреля, 6 октября Иван Евсеевич Попов родился 26 августа 1797 года в селе Ангинском Иркутской епархии в семье пономаря Евсевия Попова. В 1803 году его отец скончался, и мать осталась с четырьмя детьми на руках.

Краткая биография митрополита Иннокентия (Вениаминова)

«26 августа 1797 года (здесь и далее даты приводятся по старому стилю), в селе Ангинском, Иркутской епархии, у пономаря церкви святого Илии Пророка, Евсевия Попова родился сын Иван…» ,-будущий святитель Иннокентий. В августе 1803 года умирает его отец, воспитанием и образованием мальчика теперь занимается дядя сироты, дьякон Димитрий Попов. В девять с половиной лет Иван Попов поступает в Иркутскую семинарию. Во время обучения, в 1814 году Ивану дают новую фамилию - Вениаминов, в честь почившего епископа Иркутского Вениамина. В 1817 году И.Вениаминов вступает в брак с дочерью священника, Екатериной Ивановной. В этом же году, 13 мая его посвящают в дьяконы Градо-Иркутской Благовещенской церкви. Дьякон Иоанн заканчивает семинарию одним из первых студентов, после чего получает назначение на должность преподавателя первого класса приходского училища. 18 мая 1821 года его рукополагают во священника.

В начале 1823 года Иркутский архиерей получил указ Святейшего Синода, предписывающий послать священника на остров Уналашку, в колонии Российско-Американской Компании. Но желающих ехать в далекий край не нашлось. Поначалу ехать в Америку отказался и священник Иоанн Вениаминов, но затем он меняет свое решение: «Живо помню, как я мучился намерением, ожидая минуты объявить мое желание преосвященному… Я весь загорелся желанием ехать к этим людям» .

7 мая 1823 года отец Иоанн Вениаминов отправляется вместе со своей семьей в путь. На Уналашку они прибывают 29 июня 1824 года. Первым делом молодого священника, по прибытии на остров, было построение храма, в котором туземцы могли бы собираться для слушания слова Божия, совершения церковных таинств и общей молитвы. Также он занялся подробным изучением местных «языков и наречий островитян…чтобы истины веры Христовой передавать алеутам родными их звуками» .

Еще во время учебы в семинарии отец Иоанн Вениаминов тщательно ознакомился с различными ремеслами, особенно его привлекала механика. Теперь он свои знания и опыт передавал местным жителям. Когда люди были достаточно подготовлены, отец Иоанн Вениаминов непосредственно приступает к строительству, которое было через год завершено. Необходимо заметить, что будущий святитель не довольствовался просвещением лишь алеутов. В 1829 году он совершает миссионерское плавание на материковую Америку - в Нушегак.

Отец Иоанн много внимания уделял образованию туземцев. Особенно он заботился о детях, которых очень любил. Во время своего служения на Уналашкинском приходе отец Иоанн открыл «училище для мальчиков, которых он не только обучал лично, но и все учебники для них были составлены им самим» .

По свидетельству Ивана Барсукова: «Вечера отец Вениаминов преимущественно посвящал своим механическим занятиям, то есть деланию органов, или всецело отдавался своим детям, к которым он был очень нежен; и не только к своим, но и к посторонним был тем же. Так что его всегда можно было встретить окруженного своими и чужими детьми и рассказывающего им из Священной истории или из Евангелия, своим простым, ясным и доступным языком, или играющего с ними в мяч; и для этого он надевал на себя сюртук. Гулял с ними по горам, заставляя их собирать разные камушки, и как сам любитель и наблюдатель природы, рассказывал им из области естествознания. Он положительно не мог переносить, если его дети сидели праздными, и как только лишь это заметит, то тотчас находил им разные занятия…» .

Один из исследователей жизни святителя, Е.С. Шишигин, пишет: «В 1834 г. Отец Иоанн Вениаминов был переведен на остров Ситха в г. Ново-Архангельск - центр русских владений в Северной Америке…

За все это время миссионер занимался не только распространением православия. Он организовал училища, в которых обучались грамоте до 600 мальчиков, построил больницу и сиротский дом, боролся с распространявшимися среди местных жителей заразными болезнями, пьянством и полигамией. В результате фундаментального изучения быта, культуры, языков, обычаев аборигенов, климата, флоры и фауны Вениаминов оставил капитальные научные труды в области этнографии, географии и лингвистики, которые не потеряли своего значения и ныне» .

Для решения в Святейшем Синоде вопроса о расширении Северо-Американской миссии, священник Иоанн Вениаминов испрашивает у Иркутского архиерея отпуск и разрешение на поездку в Санкт-Петербург. Другой причиной его поездки являлось издание алеутских переводов Священных книг, столь необходимых в деле проповеди . Получив разрешение, отец Иоанн Вениаминов предварительно отправляет свою семью через Охотск в Иркутск, оставив при себе только малолетнюю дочь Феклу.

25 июня 1839 отец Иоанн Вениаминов прибывает в Санкт-Петербург . Осенью этого же года его возводят в сан протоиерея, а в начале следующего он «получает из Иркутска скорбное известие, что супруга его, 25 ноября 1839 года скончалась» .

29 ноября 1840 года, после устройства своих детей, отец Иоанн принимает монашеский постриг с именем Иннокентий . В тот же день Святейший Синод принимает решение об открытии отдельной епархии в Америке и Восточной Сибири . 15 декабря 1840 года последовало посвящение Иннокентия в епископа Камчатского Курильского и Алеутского , после чего он отбывает на место своего служения в Ново-Архангельск на остров Ситху . Епископ Иннокентий неоднократно совершает длительные миссионерские поездки по своей обширной епархии. Посещает Алеутские острова, Камчатку, Охотское побережье. 1 декабря 1845 года трудами святителя Иннокентия открывается Ситхинская семинария. 21 апреля 1850 года его возводят в сан архиепископа. А 26 июля 1852 года к Камчатской епархии присоединяют Якутскую область, при этом архиерейская кафедра и семинария переводятся в Якутск . 11 сентября 1853 года преосвященный Иннокентий пребывает в свою новую резиденцию . В 1854 году святитель Иннокентий совершает поездку на Амур через Аян. 11 февраля 1856 года он вновь предпринимает миссионерскую поездку по Амуру. После освобождения реки от льда сплавляется по ней до устья, при этом производит тщательные записи своих наблюдений. 1 декабря того же года преосвященный Иннокентий возвращается в Якутск . В 1857 году неутомимый проповедник совершает миссионерскую поездку по Якутии и Северной Америке. Летом этого же года он отъезжает в Санкт-Петербург для присутствия в Святейшем Синоде . Для лучшего управления епархией, по ходатайству архиепископа Иннокентия, Святейший Синод назначает ему в помощь двух викарных епископов: в Якутск и Ново-Архангельск. 11 января 1858 года это назначение утверждается соответствующим Законом Российской Империи: «О новом устройстве Камчатской епархии и о назначении епархиальной кафедре места там, где будет основано пребывание главного начальства Приморского края Восточной Сибири»: «…Викарию Якутскому именоваться епископом Якутским и подчинить сему викариатству округи: Якутский, Вилюйский, Олекминский, Верхоянский и Колымский, а викарию Ново-Архангельскому именоваться епископом Ново-Архангельским… Из сих викариатств на Ново-Архангельское обратить содержание, получаемое ныне Преосвященным Камчатским, которому до открытия викариатства в Якутске иметь главное пребывание в сем городе и временно пользоваться окладами, назначенными по новому штату для Якутского викария…» .

В начале 1858 года святитель Иннокентий посещает город Николаевск, а 9 мая того же года прибывает в Усть-Зейскую станицу вместе с Н.Н. Муравьевым-Амурским, где закладывает храм в честь Благовещения Пресвятой Богородицы, при этом происходит переименование станицы в город Благовещенск .

В 1862 году архиепископ Иннокентий переезжает в город Благовещенск, куда по определению Святейшего Синода была перенесена Камчатская епархиальная кафедра . Отсюда Святитель Иннокентий по прежнему совершает длительные миссионерские поездки по своей обширной епархии.

В 1868 году архиепископа Иннокентия назначают митрополитом Московским . Не смотря на преклонный возраст, святитель Иннокентий активно трудится на новом поприще. Он создает денежный фонд для бедного духовенства и вдов священников, открывает богадельню, иконописное училище, старается о уврачевании старообрядческого раскола, учреждает Православное Миссионерское общество .

Понесенные святителем труды и лишения не могли не сказаться на его здоровье. 31 марта 1879 года митрополит Московский Иннокентий почил. Он был погребен в Свято-Духовском храме Троице-Сергиевой лавры.

6 октября 1977 года митрополит Московский Иннокентий, определением Священного синода Русской Православной Церкви, был причислен к лику святых .

Миссионерство и пастырская деятельность

О миссионерской деятельности митрополита Иннокентия ярко свидетельствуют его путевые журналы. Читая их понимаешь, что только человек искренне любящий людей, и искренно любящий Того, о Ком он призван был им проповедовать, мог решиться на нелегкое бремя миссионерства, на служение, исполненное не только многих трудностей, но и опасностей для жизни. Его любовь к своей пастве ярко проявляется в докладной записке Святейшему Синоду, прилагаемой к путевому журналу святителя за 1842-1843 годы: «В течение прошедшего 1842 года и в начале нынешнего я путешествовал по островам Алеутским, Камчатским и Охотской области для обозрения вверенной мне епархии…

Во время сих путешествий моих Господь благоволил мне видеть все церкви, все причты и почти всю паству мою, и в глубокой благодарности моей к Великому Пастыреначальнику (то есть Христу), свидетельствую пред Вашим Святейшеством, что все храмы и молитвенные дома находятся в приличном благолепии…паства благодатью Божией преуспевает в вере и благих делах… Словом сказать, храмы здешние - честь Русскому Правительству и русским, пастыри - похвала Церкви Российской, паства - утешение и радость пастырей и пастыреначальников…» .

Выдержки из путевых журналов повествуют нам об усердии, с каким митрополит Иннокентий исполнял свое служение, и о взаимной преданности святителя и его паствы: «Чтобы в управлении вверенной мне епархии действовать сколько возможно обстоятельнее, я непременно должен иметь сколько возможно верные сведения о состоянии всех церквей и причтов и о их нуждах и прочее, а потому я поставил себе непременной обязанностью обозреть всю епархию при самых первых случаях.

Обозреть же всю епархию, то есть и американские, и камчатские, и охотские церкви можно не иначе, как в течение целого года…

Несколько страниц можно бы занять описанием того, как встретили и повсюду встречали меня алеуты и как я встречал их здесь и в других местах; скажу кратко: они встречали меня как отца, которого они, как видно, очень помнят (не скажу более); а я как детей, как братьев, как искренних друзей, которых я люблю (похвалюсь) христианской чистой любовью.

Первое, чем я был особенно порадован и утешен, было то, что я своими глазами увидел, что переводы мои на алеутский язык не лежат в укладке, а читаются даже женщинами, из коих одна креолка удивляет всех своим ясным, вразумительным и толковым чтением» .

«Святитель Иннокентий много сделал для распространения православного христианства среди народов Якутии,- свидетельствует профессор Петров А.А., директор Института народов Севра РГПУ им. А.И.Герцена,- Эвенки, эвены, юкагиры, якуты стали принимать православную веру. Под его патронажем и при ближайшем содействии издается «Краткая грамматика якутского языка», составленная протоиереем Димитрием Хитровым (Москва, 1858 г.). В период деятельности святителя Иннокентия на Дальнем Востоке он посетил и описал в своих письмах, дневниках и трудах тунгуско-маньчжурские народы, а также корейцев… святитель Иннокентий, как выдающийся ученый и просветитель, внес существенный вклад в исследование палеоазиатских (алеуты, эскимосы, юкагиры, чукчи, коряки, ительмены), тунгусо-маньчжурских (эвенки, эвены, нанайцы, нивхи, ороки, орчи, удэгейцы) и тюркских (якуты) народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Росси. Деятельность просветителя в Русской Америке свидетельствует о том, что уже в первой половине XIX века лучшие представители Росси проявляли заботу о народах Севера, о приобщении их к общекультурной цивилизации, в том числе и через создание письменности на их родных языках» . Эту точку зрения подтверждает и мнение иеромонаха Никанора (Лепешева) : «… Четвертая черта проповеди Православия на Дальнем Востоке- стремление миссионеров нести в отдаленные края лучшие достижения европейской науки и культуры. Они стремились образовать свою паству не только духовно, но и душевно, интеллектуально. Одно должно было дополнять другое. Приобщение к древней христианской культуре должно было помочь людям лучше понять и само христианство.

Так, святитель Иннокентий на всех местах своего служения создавал школы, составлял учебники и сам занимался преподаванием церковных и светских дисциплин, а также ремесел…

Такой упор на образование также позволял перейти от формального численного увеличения крещенных инородцев к развитию уровня их религиозности. Для православной миссии школа стала заботой первой важности, ибо, по словам святителя Иннокентия, «школа есть преддверие церкви» .

Не оставляет святитель Иннокентий миссионерских трудов и после своего перевода в Москву. Большой город в духовном отношении оказался не меньшей пустыней, чем побережье дикой Америки. Для просвещения людей светом христианской веры митрополит Иннокентий начинает издание «Троицких листков». В одном из своих писем он замечает: «Господу угодно, что и здесь в центре России, в летах преклонных я не остался чуждым миссионерской деятельности, которой по воле Промысла Божия в отдаленных окраинах Отечества посвящена была вся моя жизнь с ранней молодости» . Как пишет архиепископ Белгородский и Старооскольский Иоанн: «Святитель Иннокентий одним из первых понял, что для успешной миссионерской работы Русская Православная Церковь должна создать хорошо финансируемую централизованную миссионерскую структуру. Поэтому не случайно, что он внимательно изучал опыт английского миссионерского общества и не скрывал своего восхищения постановкой миссионерского дела в Англии, высказываясь об этом в своих письмах. Еще в 1848 году в письме к Министру Внутренних Дел А.С.Норову он писал: «О, если бы кому-либо из наших магнатов пришла мысль завести и у нас в России такое общество для распространения и утверждения христианства между дикими, подвластными России! И уже ли, в самом деле, у нас не найдется людей, готовых жертвовать на такой предмет?»

Замыслам святителя … суждено было сбыться в ноябре 1869 года, когда он учредил Православное Миссионерское общество…

С благословления Святейшего Синода святитель Иннокентий приспособил Московский заштатный Покровский монастырь для миссионерских целей. В нем находили покой и приют миссионеры, потерявшие на службе Церкви здоровье и силы. Монастырь был пристанищем для миссионеров, прибывавших в Москву по служебным делам. Здесь же были организованы переводческий, издательский отдел, архив миссионерских дел и библиотека. Миссионерское общество учреждало новые приходы, строило больницы, приюты для сирот, организовывало церковноприходские школы…

Согласно отчету за 1873 год, Русское Православное Миссионерское общество, за 5 лет своего существования, проделало громадную миссионерскую работу. Общество основало иностранные миссии в Монголии, Китае, Маньчжурии, Корее, Японии. Благодаря Миссионерскому обществу значительно улучшилось положение священников-миссионеров, и их трудами внутренняя миссия имела громадный успех среди российских инородцев».

Научные и общественные труды

Ревностно проходя служение пастыря-миссионера, святитель Иннокентий не ограничивался им одним, но старался сделать все возможное для пользы Церкви и отечества. Вот как об этом пишет известный исследователь жизни и трудов святителя И.П.Барсуков: «Все эти путешествия по островам очень много способствовали отцу Вениаминову, как в изучении местных языков, так и относительно наблюдательности к окружающей природе. Имея при себе записную книжку, он аккуратно, ежедневно, не смотря ни на какие препятствия, а их было достаточно, вносил туда для памяти, в возможной подробности, все собранные им сведения и, по возвращении из путешествий, разбирал и приобщал их к своим ученым исследованиям» .

Митрополит Иннокентий создает перевод Катехизиса и Евангелия от Матфея на алеутско-лисьевский язык, что с одной стороны позволяет туземцам «молиться Богу и знать Его учение на родном» наречии, а с другой открывает алеутский язык для русской лингвистической науки, создав на основе кириллицы алеутский алфавит . Исследователь деятельности митрополита Иннокентия дьякон Андрей Близнюк отмечает: «В 40-е годы XIX столетия о святителе Иннокентии (отце Иоанне Вениаминове) стало известно, как о ученом этнографе, в России и за рубежом (в 1830-1840-х годах печатается ряд научных статей и книг). Современные ученые ставят его книгу «Записки об островах Уналашкинского отдела» в разряд лучших монографий по этнографии, не потерявших большого научного значения до наших дней

Императорское Русское географическое общество и Российская Академия наук избрали святителя Иннокентия своим почетным членом» .

Известный историк и археолог, академик А.П.Окладников, приводит мнение одного из рецензентов трудов митрополита Иннокентия, - П.Н.Воейкова, о том, что святитель «…первый познакомил науку с новыми, дотоле совершенно неизвестными в лингвистике языками, первый грамматически осмотрел и изучил их… Заслуга неизмеримая в том и состоит, что он первый обратил внимание на изобилие языков в наших американских владениях… Основательный, беспристрастный и лишенный всякого гипотетического увлечения труд…» этот показал, «…что алеутский язык есть нечто совершенно отдельное от всех американских языков и стоит каким-то оазисом в родственной американской фамилии». Митрополит Иннокентий не ограничился одними фактами, но был «единственным ученым, занявшимся теориею этих языков» . Хотя сам ученый-митрополит имел о своем труде гораздо более скромное мнение: «Составить грамматику такого языка, каков алеутско-лисьевский, я считал почти бесполезным трудом, потому что она не нужна для алеутов, которые и без грамматики могут сообщать друг другу свои мысли, и которые, наверное, не в долгом времени, совсем оставят язык свой, ни для иностранцев. Но видя с каким рвением, с какой неутомимостью многие ученые стараются собирать всякого рода сведения, и как для них любопытна даже малейшая в таком роде находка, я решился составить если не полную грамматику, то, по крайней мере, изложить несколько правил грамматики алеутского языка, в том предположении, что они будут пригодны кому-нибудь для некоторого соображения о происхождении сего языка и для исторических загадок... Не может быть, чтобы алеутский язык или ныне, или когда-нибудь не имел сродного себе языка и такого, который бы не был с ним сходен в названиях, или, по крайней мере, не показывал следов его происхождения: но до сих пор еще не известно наверное, от какого древнего языка происходит сей язык, совершенно отличный от живущих подле народов. Но этого нельзя решить по недостатку и даже, можно сказать, за неимением сведений об алеутском языке. Все наши сведения о нем ограничиваются только краткими словарями» .

П.Н.Воейков также отмечает: «Не заслуживает ли отец Вениаминов полнейшей признательности за то, что он посмотрел на изучение американских языков именно с подобной точки зрения? Грамматика, составленная отцом Вениаминовым, дает понятия о самом богатстве и самой конструкции языка. К ней приложен перевод алеутских песен, сделанных ситхинским толмачем Семеном Пеньковым, и дающий понятия о скудной поэзии этих дикарей. Этот труд отца Вениаминова по алеутскому языку открыл ученым новое поле для исследования языков. Так, знаменитый знаток китайского языка Шотт, воспользовавшись грамматикой отца Вениаминова, стал с помощью ее сравнивать лисьевский (алеутский) язык с азиатским и достиг, благодаря ей, желаемого успеха» . По мнению академика А.П.Окладникова: «Значение труда Вениаминова заключалось не только в том, что он помогал ученым выйти за круг привычных представлений, основанных на изучении норм и законов европейских языков, но и в том, что этот труд открывал дверь в непознанный огромный мир языков американского, и не только американского, континента. Данью уважения к трудам Вениаминова по алеутскому языку уже в наше время явились изданные в США в 1944 г. «Элементы алеутской грамматики». Элементы эти, говорится в книге, основаны на «Опыте грамматики алеутско-лисьевского языка» Ивана Вениаминова» .

Приведем примеры из другого труда святителя Иннокентия- «Записки об островах уналашкинского отдела» (о котором подробнее скажем ниже) касательно алеутского наречия: «Язык, коим говорят лисьевские алеуты, совершенно отличается от всех языков, употребляемых окружающими народами, и, кажется, еще до сих пор не решено, от какого именно языка он происходит. Но если, как утверждает господин Шамиссо, кадьякский язык есть язык гренландский, то и алеутский язык, имеющий одинаковое образование или конструкцию с кадьякским, должно причислить к языкам гренландского корня» .

«Затем,- как повествует жизнеописатель святителя Иннокентия, Иван Барсуков,- неутомимый миссионер изучал в продолжение десяти лет климат, население, произведения Уналашкинского отдела и из своих научных наблюдений составил в высшей степени интересные и подробные «Записки об островах уналашкинского отдела» .

«Домик отца Вениаминова стоял на берегу небольшой речки Уналашки, над которой он делал наблюдения, то есть следил над убылью и прибылью воды… Наблюдения над водою шли у него безостановочно и даже не прекращались во время его частых отлучек на острова, потому что дети обязаны были ежедневно следить и записывать в особую тетрадку о повышении и понижении воды, а он, по возвращении, всегда проверял эту тетрадку» . Также святитель Иннокентий составил восемьдесят таблиц метеорологических данных за шесть лет .

Исследователь Русской Америки, С.Г.Федорова, так характеризует труд митрополита Иннокентия: «Работа И.Е.Вениаминова… - это всестороннее серьезное исследование, содержащее бесценный материал по истории, этнографии, лингвистике, минералогии, флоре и фауне Алеутских островов, а также архипелага Александра. И.Е.Вениаминов, приложивший много труда для распространения русской культуры среди аборигенов Алеутских островов и Аляски, отметил существенные сдвиги в материальной и духовной культуре алеутов и тлинкитов, вызванные русским влиянием. Им собраны важные опросные данные о времени возникновения первого русского постоянного поселения на Уналашке, приведены статистические сведения о русском, креольском и аборигенном населении Русской Америки».

А вот какую характеристику «Запискам» приводит известный этнограф С.А.Токарев: «В первом томе автор дает подробное описание самих островов, их природных условий и общие сведения о жителях; во втором - обстоятельную этнографическую монографию об алеутах Лисьевских островов; в третьем, дополнительном,- более краткое описание атхинских алеутов и тлинкитов.

Этот труд стоит совершенно особняком не только в ряду сочинений того времени о Русской Америке,- он занимает почетное место в мировой этнографической литературе…

Главное достоинство труда - это чисто исследовательский, научный стиль его. Перед нами отнюдь не куча сырого фактического материала, хотя сам автор из чрезмерной скромности писал в предисловии что его «записки» - «суть ничто иное или не более, как материал или материалы, разложенные по сортам почти без всякой обделки» . Напротив, все излагаемые факты осмыслены, взвешены, освещены общей концепцией» .

Для иллюстрации научности подхода святителя к анализу как личных наблюдений, так и свидетельств других людей приведем выдержки из «Записок»:

«Землетрясения здесь бывают довольно часто, так, что не менее трех раз в год; но не очень сильны, и особенно в последнее время, то есть с 1825 года, или со времени разрыва Унимакского хребта. А до того землетрясения были чаще и сильнее. И потому, кажется, можно взять за правило: чем сильнее здесь горят вулканы, тем слабее и реже бывают землетрясения …

Чрезвычайно сильных землетрясений (за исключением одного на островах Прибылова) … давно уже не бывало; но в одной виденной мною записке сказано, что «в 1788 году 11 июля … на Унге было столь сильное землетрясение, что на ногах нельзя было стоять, и многие горы рассыпались, и после сего случая несколько времени было ужасное наводнение». Примечательно, что таковые ужасные землетрясения … были на островах, далеко отстоящих от вулканов» .

Митрополит Иннокентий задается вопросом: «Но когда и давно ли были такие страшные перевороты?», он считает, что «это остается на догадку ученых», однако, не дожидаясь мнения официальной науки, тут же на него отвечает: «Судя же по нетолстому пласту земли, состоящей из сгнивших растений, покрывающему здешние острова (если только можно судить по этому), и по некоторым местам или еще совсем голым, или уже мало-помалу начинающим одеваться травою, можно думать, что: 1) вулканические перевороты здесь были не вдруг в одно и тоже время, но в разные времена; 2) самый первый переворот был не в слишком глубокой древности и, может быть, не более как за 5-10 столетий, но без сомнения прежде, нежели острова сии сделались обитаемы или, по крайней мере, до прихода нынешних жителей; 3) самый последний переворот из числа великих был не очень давно и уже тогда, как острова здешние были заселены, потому что у алеутов есть предание, или сказка, о борьбе и сражении некоторых вулканов, где Макушинская сопка осталась победительницею… Сверх того, между ними есть и другие такого рода предания… Все таковые рассказы хотя и интересны, но не совсем удовлетворительны. С достоверностью же и довольною подробностью можно сказать о весьма немногих явлениях и очень недавних» .

Также святитель Иннокентий рассуждал и о происхождении алеутов: «Всегда ли здешние острова были обитаемы? И кто были первые обитатели: нынешние ли алеуты или какой другой народ?

С первого взгляда на Уналашкинские острова - бедные лесом и земными произведениями - можно видеть, что нынешние алеуты суть первые обитатели их; и должно думать, что они и поселились здесь не слишком давно, потому что предания алеутов о переворотах здешних островов касаются весьма немногих мест - тогда как, так сказать, на каждом шагу видны явные признаки страшных переворотов, повсеместных и довольно свежих; и также потому, что видимые ныне признаки древних селений не слишком еще изглажены временем… Итак, без сомнения можно заключить, что острова здешние сделались обитаемы не слишком давно, и что нынешние алеуты суть первые, которые поселились на сих островах». И тут же, в примечании, митрополит Иннокентий указывает способ, с помощью которого наука могла бы определить датировку заселения: «Я думаю, с большой вероятностью мог бы сделать заключение о времени заселения здешних островов тот, кто из среднего количества чернозема мог приблизительно сказать о времени, которое нужно для того, чтобы составиться такому количеству оного. И надобно сказать, что в последнее время тучные и высокие травы весьма много дают оного; но при всем том чернозема не слишком много» . Следующий вопрос, который пытается разрешить святитель - происхождение алеутов: «Предание алеутов, прежними стариками воспеваемое в одной старинной песне, говорит что здешние алеуты пришли от запада с большой земли… они оттуда перешли на здешние острова и потом, мало-помалу распространяясь к востоку, наконец достигли нынешней Аляксы (то есть Аляски) и далее» . Однако пытливый ум святителя Иннокентия не останавливается на одном устном свидетельстве алеутов о «большой земле», но и доказывает их азиатское происхождение, и предполагает возможные причины такой миграции . Исследователь Русской Америки А.И.Алексеев свидетельствует о верности этого предположения: «Исключительно важное значение имеет высказывание Вениаминова о том, что жители Северо-Западной Америки появились из Азии… Это мнение доминирует и в современной науке, разделяется учеными Евразии и Америки»

Святитель Иннокентий старался о расширении переводческой деятельности в России.«На его средства существовала переводческая комиссия при Братстве Святителя Гурия в Казани. С 1875 по 1882 год переводческая комиссия для употребления среди инородцев издала 72 книги, из которых на русском языке- 2, на татарском- 20, на чувашском- 12, на алтайском- 6, на бурятском- 6, на тунгусском- 2, на якутском- 1, на гольдском-1, на вотятском-8, на мордовском- 6, на восточно-черемисском- 4, на остяцко-самоедском- 4 » .

Будучи на острове Ситха, где митрополит Иннокентий проповедывал колошам, он описывает их внешний вид, нрав, способности, их изделия, а также предполагает их возможное происхождение . Составляет «Замечания о колошском и кадьякском языках и отчасти о прочих наречиях в Российско-Американских владениях, с присовокуплением Российского словаря», изданные Российской Академией Наук в 1841 году .

Святитель Иннокентий занимался не только отвлеченными научными исследованиями. Его наблюдения имели немалое значение для сохранения популяции некоторых видов морских животных и для получения экономической пользы от их промысла. Вот как об этом пишет И.Барсуков: «В промышленном же отношении, отец Вениаминов также оказал великую услугу. Изучив тщательно фауну островов Восточного океана и, вместе с тем, подробно ознакомившись с образом жизни ценных зверей и способами охоты за ними, он на основании … основательного исследования предложил главному правлению Российско-Американской Компании наиболее разумные способы охоты за зверями. И такими указаниями не только предотвратил заметно возрастающее год от года уменьшение количества зверей, но и помог быстрому размножению последних, что сохранило и умножило на несколько сот тысяч доходы компании, от промыслов морского зверя, как единогласно утверждают ближайшие его современники.

Один из этих современников, адмирал В.С.Завойко, бывший в то время начальником Охотской фактории Российско-Американской Компании и лично знавший отца Вениаминова, о наблюдении его за котиками сообщает следующее: «…отец Вениаминов, как человек с острым разумом и быстрым практическим соображением, и как наблюдатель окружающей его природы, ясными своими выводами из своих наблюдений за жизнью земноводных животных, морских котиков, доставил Компании на несколько сот тысяч пользы; и поныне, казна ежегодно получает громадный доход, а ежели будут строго держаться правил, выведенных отцом Вениаминовым, то доход казны должен увеличиться и достигнуть миллиона» .

Другой современник святителя Иннокентия, креол А.Ф.Кашеваров пишет: «…отец Иоанн Вениаминов, часто посещая, для исправления церковных треб, острова Прибылова, как принадлежащие к приходу Уналашкинской церкви, проживал там по несколько дней и, следовательно, мог сам делать наблюдения за котиками; составил интересную таблицу вероятной возможности размножения котиков, если промышленники, при ежегодном промысле этого зверя будут ограничиваться показанными в таблице его количествами, постепенного возможного увеличения добычи зверя, от определенного им минимума, в течение данного в таблице той периода времени до размножения зверя...блистательный успех оправдал глубокое соображение высокопочтенного автора таблицы» .

Святитель Иннокентий многое сделал для пользы государства и как общественный деятель. В частности известно, что он имел близкую дружбу с генерал-губернатором Восточной Сибири Николаем Николаевичем Муравьевым-Амурским и всемерно помогал ему в решении важных государственных вопросов, например, в решении вопроса о возвращении России ее территорий, отторгнутых в 1689 году по Нерчинскому договору между Российским государством и маньчжурской Цинской империей. Святитель Иннокентий в 1856 году участвовал в третьем сплаве по Амуру, во время которого провел исследование реки и побережья на предмет пригодности для судоходства и устройства крестьянских поселений. 29 мая 1856 года святитель Иннокентий прибыл в китайский город Айгун, где встречался с начальником провинции - китайским амбанем и другими китайскими чиновниками .

Как уже говорилось выше, свои исследования митрополит Иннокентий отразил в подробной записке «Нечто об Амуре» . Приведем выдержки из нее: «Река Амур - одна из огромнейших рек не только в России, но даже в целом мире … по воле Провидения оставалась в забытьи … теперь, когда по ней сплыли два огромнейших рейса, а ныне еще третий, она возбудила внимание многих, а с тем вместе разные толки о ней. Так, например, одни говорят: зачем занимать Амур, когда у нас без того много мест, еще незаселенных; другие называют ее неудобной к судоходству … иные, Напротив…желая выхвалить Амур, превозносили его до чрезвычайности, увеличивая все до крайности. Прошедшая война доставила случай и мне сплыть по Амуру и кое-что заметить, слышать и видеть. И с моей стороны было бы даже недобросовестно не высказать моих замечаний и мнений касательно Амура… Прежде всего следует указать на цель занятия Амура, Конечно, главная цель есть одна, то есть приобрести во владение наше такую огромную реку и тем яснее определить границу нашу с Китаем. Но цель эта совмещает в себе множество разных целей: частных и общих, отдаленных и ближайших…

Главнейшая и важнейшая из отдаленных целей занятия левого берега реки Амура…есть та, чтобы…приготовить несколько мест для заселения русских, когда для них тесно будет в России …

Места по Амуру … представляются удобными для поселения, а между тем, самая река представляет большое и важное удобство для сообщений Сибири с океаном…

Из ближайших целей занятия Амура есть снабжение Камчатки и других приморских и заморских наших мест хлебом и другими сибирскими и отчасти русскими произведениями…

Когда обозначена цель занятия Амура, тогда сами собой рождаются многие вопросы, например:

а) Удобен ли Амур для судоходства?

б) Удобны ли берега его для заселений?

в) Где первоначально сделать заселения?

г) Кем заселить и заселять, и какими способами? И прочее…» .

Также святитель Иннокентий был одним из инициаторов и непосредственных участников основания города Благовещенска. И.Барсуков пишет об этом в своей книге «Граф Николай Николаевич Муравьев-Амурский» следующее: «Н.Н.Муравьев вскоре по приезде своем в Усть-Зейский пост, а именно 21 мая, донес Государю императору о заключении договора с китайцами, и в тот же день заложен был архиепископом Иннокентием храм во имя Благовещения Пресвятой Богородицы, одновременно с этим Усть-зейский пост переименован был Муравьевым в город «Благовещенск», в память того, что один из самых деятельных его споспешников, преосвященный архиепископ Иннокентий Камчатский, первоначально, в сане священника, служил в Иркутске при Благовещенской церкви. После заложения храма, по желанию Н.Н.Муравьева, было совершено преосвященным Иннокентием благодарственное молебствие о радостном и великом событии…» .

Конечно, нами отражена лишь малая толика научных, переводческих, общественных трудов святителя Иннокентия, но и этого достаточно, чтобы показать насколько незаурядна была его личность. Естественно, вся научная и общественная деятельность митрополита Иннокентия не была самоцелью его жизни, а являлась лишь средством служения людям, лишь внешним выражением его деятельной любви.

И завершить мне хотелось бы высказыванием известного русского писателя Ивана Александровича Гончарова. По его словам, Преосвященный Иннокентий- «…крупная выдающаяся личность. О нем писали и пишут много, и много будут писать,- и чем дальше населяется, оживляется и гуманизируется Сибирь, тем выше и яснее станет эта апостольская фигура» . Действительно, исследование жизни и различных видов деятельности митрополита Иннокентия открывает нам уникальность его личности. Пример жизни такого человека увлекает, призывает следовать ему. Мы видим как самоотверженно святитель Иннокентий трудился на поприще служения Церкви и Отечеству, как часто труды эти требовали не только полной самоотдачи, но и подвергали опасности его жизнь. Он многое успел и в научных исследованиях, и в общественной деятельности, и в деле образования, но главным его делом, главным его приобретением были человеческие души, приведенные ко Христу. Причиной же всех этих неутомимых трудов, как мы видели, являлась искренняя любовь к Богу и к людям, любовь, которая побеждает все.

Библиография

1. Алексеев И.А. Судьба Русской Америки.-Магадан: Магаданское книжное издательство, 1975.-327 с.-ил.,карт.
2. Барсуков И.П. Граф Николай Николаевич Муравьев-Амурский.-М.: Синодальная типография,1891; Хабаровск: Приамурское географическое общество,1999Р.-704 с.
3. Барсуков И.П. Иннокентий, митрополит Московский и Коломенский, по его сочинениям, письмам и рассказам современников.- М.: Синод. тип.,1883.-769,14,XIV c.
4. Вениаминов И. Алеутский букварь.-М.,1836.
5. Витер И.В. Православная Церковь на Камчатке в XIX веке // Материалы Научно-богословской конференции «300 лет Православия на Камчатке: миссия Церкви в прошлом и настоящем ». Москва, 12 апреля 2005 г.-М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2005.- 237 с.
6. Громов Прокопий протоиерей. Историко-статистическое описание камчатских церквей. Слова и речи.-СПб.,1857; Петропавловск-Камчатский,2000Р.-263 с.
7. Жития Сибирских Святых / Под общ. ред. Преосвященного Сергия, епископа Новосибирского и Бердского.-Новосиб., предприятие православного книгоиздания «Новониколаевск»,1999.-288 с.
8. Избранные труды Святителя Иннокентия, митрополита Московского, апостола Сибири и Америки./ Сост. магистр богословия протоиерей Борис Пивоваров.- Новосиб.: Православная гимназия во имя преподобного Сергия Радонежского,1997.- 367 с.
9. На службе Богу и якутскому народу: Материалы православных конференций./ Сост. Юрганова И.И.-Якутск: Издательство Якутской епархии «Якутский благовестник»,2006.-224 с.
10. Научно-богословские труды по проблемам православной миссии.-Белгород.: Издательство Миссионерского отдела Московского патриархата,1999.-337 с.
11. Окладников А.П. От Анги до Уналашки: удивительная судьба Ивана Попова. //Вопросы истории. 1976. № 6.
12. Письма И.Вениаминова К.Т.Хлебникову. 21 декабря 1824 года // Русская Америка. По личным впечатлениям миссионеров, землепроходцев, моряков, исследователей и других очевидцев. М.,1994
13. Религия и власть на Дальнем Востоке России: Сборник документов Государственного архива Хабаровского края.-Хабаровск. Частная коллекция,2001.-400 с., ил.
14. Романова Н.В., Лазарева Н.Ю. Путешествия и подвиги святителя Иннокентия митрополита Московского, апостола Америки и Сибири.-М.: Свято-Данилов монастырь: Издательство «Даниловский благовестник»; издательство «Правило веры»,1999.-160 с.,ил.
15. Святитель Иннокентий (Вениаминов), митрополит Московский и Коломенский, апостол народов Сибири и Америки: Библиографический справочник./ Сост. Протоиерей Б.И. Пивоваров, О.А.Павлова.- Новосиб.: Православная гимназия во имя Преподобного Сергия Радонежского, 1997.-139 с.
16. Токарев С.А. История русской этнографии (Дооктябрьский период).-М.: Наука,1966.-456 с.
17. Федорова С.Г. Русское население Аляски и Калифорнии. Конец XVIII века-1876 г.-М.: Наука,1971.-276 с.
18. Христианство на Дальнем Востоке. Материалы международной научно- практической конференции. Хабаровск, 19-21 сентября 2006 г., Хабаровская духовная семинария, Хабаровск, 2006.-219 с.

Примечания

Барсуков И.П. Иннокентий, митрополит Московский и Коломенский, по его сочинениям, письмам и рассказам современников.- М.,1883.-С.1-2.

Письма И.Вениаминова К.Т.Хлебникову. 21 декабря 1824 года. // Русская Америка. По личным впечатлениям миссионеров, землепроходцев, моряков, исследователей и других очевидцев.-М.,1994,-С.157. Цит. по: Витер И.В. Православная Церковь на Камчатке в XIX веке. // Материалы Научно-богословской конференции «300 лет Православия на Камчатке: миссия Церкви в прошлом и настоящем ». Москва, 12 апреля 2005 г.-М., 2005.-С156.

Барсуков И.П. Указ. соч.-С.30-31.

Там же.-С.50.

Барсуков И.П. Указ. соч.-С.48.

Шишигин Е.С. Митрополит Иннокентий (Вениаминов) и его место в истории народов Аляски, Сибири и Дальнего Востока. // Сборник.-На службе Богу и якутскому народу: Материалы православных конференций.-Якутск, 2006.-С.134.

См.: Избранные труды Святителя Иннокентия, митрополита Московского, апостола Сибири и Америки./ Сост. Магистр богословия протоиерей Борис Пивоваров.- Новосиб.,1997.-С.26.

См.: Святитель Иннокентий (Вениаминов), митрополит Московский и Коломенский, апостол народов Сибири и Америки: Библиографический справочник./ Сост. протоиерей Б.И. Пивоваров, О.А.Павлова.-Новосиб.,1997.-С.87.

Барсуков И.П. Указ. соч.-С.111.

См.: Там же.-С.121.

Вот, что говорится об этом в Синодском по Высочайшему повелению Законе Российской Империи: «Об учреждении особой епархии из церквей в Российско-Американских поселениях и в других соседственных с ними областях находящихся». Ст. 14073 от 21 декабря 1840 года: «определением Синода 29 ноября, удостоверенным ныне Высочайшего утверждения, положено: «…Учредить епископскую кафедру Российско-Американских церквей и кафедре сей подчинить Камчатские и Охотские церкви, отчислив оные от епархии Иркутской… Епископу иметь пребывание в Ново-Архангельске…»

(Вениаминов Иван Евсеевич; 26.08.1797, с. Анга Верхоленского у. Иркутской губ.- 31.03.1879, Москва), свт. (пам. 31 марта, 23 сент., 10 июня - в Соборе Сибирских святых, 5 окт.- в Соборе Московских святителей, в Соборе Санкт-Петербургских святых и в Соборе Радонежских святых), митр. Московский и Коломенский, миссионер. Род. в семье пономаря церкви с. Анга Евсевия Попова. В 6-летнем возрасте лишился отца и был отдан на воспитание дяде, диак. Димитрию Попову. В 1806 г. переехал в Иркутск и через год поступил в семинарию, где учился до 1818 г. и был одним из лучших учеников. В 1814 г. ректор архим. Павел (Некрасов) присвоил юноше новую фамилию - Вениаминов в память о недавно скончавшемся Иркутском еп. Вениамине (Багрянском) . В 1817 г. Иван женился на дочери священника Е. И. Шариной. В семье было 7 детей, один из которых стал впосл. протоиереем (см. Г. И. Вениаминов). 13 мая 1817 г. рукоположен во диакона для служения в Благовещенской ц. Иркутска, 18 мая 1821 г.- во иерея к той же церкви. В 1818 г. назначен учителем 1-го класса церковноприходской школы, снискал расположение прихожан.

1997 год был объявлен годом И. в Православной Церкви в Америке, а также в шт. Аляска, юбилей отмечался под эгидой ЮНЕСКО. В отреставрированной на деньги Правительства США ц. арх. Михаила в Ситке (Новоархангельске) создан историко-культурный заповедник - Дом рус. епископа, в честь И. названа вершина Алеутского хребта на Аляске (2507 м) - вулкан Вениаминова.

Арх.: АВП РИ. Ф. 340. Оп. 874; РНБ ОР. Ф. 314; РГБ ОР. Ф. 149. К. 2. Д. 3, 5, 6; К. 4. Д. 25, 47; К. 8. Д. 2; К. 9. Д. 1; ОПИ ГИМ. Ф. 194. Д. 2-5; ЦГИАМ. Ф. 203. Оп. 526. Д. 919; Оп. 744. Д. 22, 1368, 1406, 1408, 1457, 1458; Оп. 746. Д. 1159, 1169; Ф. 229. Оп. 2. Д. 1232, 1245; Оп. 3. Д. 4, 18, 28, 113; РГИА. Ф. 796. Оп. 209. Д. 1487, 1512, 1515; Ф. 797. Оп. 39. Отд. 1. Ст. 2. Д. 63; РГАДА. Ф. 1204. Оп. 1. Д. 23483, 23486, 23489, 23491, 23505, 23517; Ф. 1207. Оп. 1. Д. 36, 1148; Univ. of Alaska, Fairbanks, USA. Alaska Native Language Center Archive. Aleut Language Collection. AL825V1825-1896, CE840V1840, EYV1830.

Соч.: Алеутский букварь. М., 1836; Мифологические предания и суеверия колошей, обитающих на сев.-зап. берегу Америки // Сын Отечества. 1839. Т. 11. Отд. 3. С. 40-82; Население рус. владений в Америке и разделение его // ЖМВД. 1839. Ч. 34. № 12. Смесь. С. 86-89; Способности и браки алеутов // Там же. 1840. Ч. 36. № 5. Смесь. С. 57-66; Евангелие от Матфея: На алеутско-лисьевском и рус. языках. М., 1840; Зап. об об-вах Уналашкинского отдела. СПб., 1840. 3 ч.; Указание пути в Царствие Небесное. М., 1840; Замечания о колошенском и кадьякском языках и отчасти о прочих российско-амер., с присовокуплением российско-колошенского словаря. СПб., 1846; Опыт грамматики алеутско-лисьевского яз. СПб., 1846; Слово при вступлении в управление Московской паствой 26.05.1868 г. // ПО. 1868. № 5. С. 153-154; Творения М., 1886-1888. 3 т.; Письма Иннокентия, митр. Московского и Коломенского. М., 1897-1901. 3 т.; Административные док-ты и письма Высокопреосв. Иннокентия, архиеп. Камчатского, по управлению Камчатской епархией и местными духовно-учебными заведениями за 1846-1868 гг. / Сост.: В. Крылов. Каз., 1908; Путевые журналы... за 1850-1851, 1861, 1862, 1863, 1864, 1865, 1867 гг. // Крылов В., публ. Мат-лы для истории Камчатских церквей. Каз., 1909. С. 1-84 (2-я паг.); Journals of the Priest Ioann Veniaminov in Alaska, 1823 to 1836. Fairbanks, 1993; Письмо И. Вениаминова К. Т. Хлебникову: 21 дек. 1824 г. // Рус. Америка: По личным впечатлениям миссионеров, землепроходцев, моряков, исследователей и др. очевидцев. М., 1994. С. 151-189; Путевой журнал... 1827 г. // Курьер Петровской Кунсткамеры. СПб., 1995. Вып. 2/3. С. 327-335; Избранные труды свт. Иннокентия, митр. Московского, апостола Сибири и Америки. М.; Новосиб., 1997; Письмо свт. Иннокентия (Вениаминова) министру народного просвещения Российской империи А. С. Норову // ЖМП. 1999. № 9. С. 76-77; Матханова Н. П. Письма св. Иннокентия (Вениаминова) к М. С. Корсакову: 1851-1879 гг. // Общественное сознание и лит-ра XVI-XX вв.: Сб. науч. тр. Новосиб., 2001. С. 246-274; Быть полезным Отечеству: Сб. писем. М., 2009.

Лит.: Громов П., прот. Черты для будущей биогр. Иннокентия, архиеп. Камчатского // Киевские ЕВ. 1862. № 13. С. 454-460; он же. Припоминания современника о Высокопреосв. Иннокентии, митр. Московском // Иркутские ЕВ. 1879. № 23. С. 247-256; № 24. С. 259-269; № 25. С. 276-282; № 26. С. 283-288; № 27. С. 293-303; № 28. С. 308-316; № 29. С. 317-326; № 30. С. 329-338; № 31. С. 339-349; Hale C. R. Innocent of Moscow: The Apostle of Kamchatka and Alaska // American Church Review. 1877. Vol. 29. P. 402-419; Амвросий (Ключарёв), еп. Новопреставленный Иннокентий, митр. Московский // ДЧ. 1879. Ч. 2. Кн. 5. С. 77-84; Виноградов А., прот. Восп. о Высокопреосв. Иннокентии, митр. Московском // Иркутские ЕВ. 1879. № 39. С. 441-457; Высокопреосв. Иннокентий, митр. Московский и Коломенский: Биогр. очерк // Миссионер. 1879. № 18. С. 137-143; Голубинский Д. Ф. Памяти Московского митр. Иннокентия // ДЧ. 1880. Ч. 2. Кн. 5. С. 96-109; Барсуков И. П. Иннокентий, митр. Московский и Коломенский, по его сочинениям, письмам и рассказам современников. М., 1883; Тур Е. Очерк жизни и деяний Иннокентия, митр. Московского. М., 1884; И[ером.] Х[аралампий]. Очерк жизни и апостольских трудов Иннокентия, митр. Московского. М., 1886; Сысоева Е. А. Жизнь и подвиги Иннокентия, проповедника Евангелия на Алеутских о-вах. СПб., 1887; Сугорский И. Митр. Иннокентий на Крайнем Востоке // РВ. 1888. Т. 199. № 11. С. 164-191; Фиалкин В. Московский период миссионерской деятельности высокопреосв. Иннокентия (Вениаминова) // Странник. 1891. № 4. С. 659-675; № 5. С. 83-100; он же. Свт. Иннокентий, митр. Московский, и его миссионерская деятельность // ЖМП. 1979. № 3. С. 70-75; № 4. С. 73-77; № 5. С. 73-77; № 6. С. 68-77; Комаров Н. П. Труды и заслуги покойного митр. Московского Иннокентия для правосл. рус. миссионерства // Правосл. благовестник. 1895. № 2. С. 81-88; № 3. С. 137-148; № 4. С. 189-200; Корсунский И. Н. Иннокентий, митр. Московский и Коломенский // ВиР. 1897. Т. 1. Ч. 2. С. 205-224; 1898. Т. 1. Ч. 1. С. 1-26, 147-172, 303-338, 427-439, 546-565; ЖПодв. Март. С. 346-355; Муравьёв А. Н. Из записки... о Преосв. Иннокентии, архиеп. Камчатском. Пг., 1915; Иохельсон В. И. Алеутский яз. в освещении грамматики И. Е. Вениаминова // ИАН. Сер. 6. 1919. Т. 13. № 2. С. 133-154; № 4/7. С. 287-315; Степанова М. В. И. Вениаминов как этнограф // Тр. Ин-та этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая АН СССР. Н. с. 1947. Т. 2. С. 294-314; Алексеев В. Высокопреосв. Иннокентий, митр. Московский // ЖМП. 1949. № 7. С. 36-44; Федорова С. Г. Рус. население Аляски и Калифорнии: Кон. XVIII в.- 1867 г. М., 1971; Евлогий (Смирнов), архим. Жизнь и апостольские труды митр. Иннокентия (Вениаминова) // ЖМП. 1975. № 3. С. 58-65; Окладников А. П. От Анги до Уналашки: Удивительная судьба И. Попова // ВИ. 1976. № 6. С. 121-129; он же. Иннокентий Вениаминов // Первопроходцы. М., 1983. С. 130-161. (ЖЗЛ); Причисление к лику святых апостола Сев. Америки и Сибири митр. Московского и Коломенского Иннокентия (Вениаминова) // ЖМП. 1977. № 12. С. 3; Деяние Свящ. Синода 6 окт. 1977 г. // Там же. 1978. № 1. С. 2-9; Garrett P. D. St. Innocent, Apostle to America. Crestwood (N. Y.), 1979; Скурат К. Е. Свт. Иннокентий, митр. Московский, в последние годы своей жизни // ЖМП. 1981. № 9. С. 68-70; Гончаров И. А. Фрегат «Паллада». Л., 1986; Аржанухин В. В. Первые рус. правосл. школы в Америке // Архив РИ. 1993. Вып. 3. С. 242-250; Пакулак Д. Жизнь и деятельность Иннокентия, митр. Московского. Тюмень, 1994; Апостол нашего времени: Жизнь и апостольские труды митр. Иннокентия (Вениаминова): [Сб.] М., 1996; Беляев С. А. «В память вечную будет праведник...»: (Обретение мощей свт. Московского Филарета, свт. Московского Иннокентия и архим. Антония) // ЖМП. 1996. № 12. С. 57-67; Широков С., свящ. Свт. Московский Иннокентий, апостол Сибири и Америки // Там же. № 6. С. 28-38; Августин (Никитин), архим. Деятельность РПЦ в Сев. Америке: (К 200-летию свт. Иннокентия) // МисОб. 1997. № 8(22). С. 11-17; № 9(23). С. 9-15; Алексий II, Патр. Московский. Обращение (в связи с открытием юбилейного года свт. Иннокентия) // ЖМП. 1997. № 2. С. 38-39; Курляндский И. А. Свт. Иннокентий (Вениаминов) как церк.-обществ. мыслитель: (Новые док-ты о свт. Иннокентии (Вениаминове)) // МисОб. 1997. № 8(22). С. 6-10; он же. К 200-летию со дня рождения свт. Иннокентия (1797-1879) // Амер. ежег. М., 1997. С. 217-226; он же. Иннокентий (Вениаминов) - митр. Московский и Коломенский. М., 2002; он же. Митр. Московский и Коломенский Иннокентий (Вениаминов) и его отношение к вопросам церк. реформ 1860-1870-х гг. // Личность в Церкви и обществе: Мат-лы междунар. науч.-богосл. конф. М., 2003. С. 257-289; Свт. Иннокентий (Вениаминов), митр. Московский... апостол народов Сибири и Америки: Библиогр. справ. / Сост.: прот. Б. Пивоваров, О. А. Павлова. Новосиб., 1997; A Good and Faithful Servant: The Year of Saint Innocent: An Exhibit Commemorating the Bicentennial of the Birth of Ioann Veniaminov / Ed. L. Black. Fairbanks, 1997; Близнюк А., диак. Этнографические и геогр. наблюдения в миссионерских поездках свт. Иннокентия (Вениаминова) // Научно-богосл. труды по проблемам правосл. миссии. Белгород, 1999. С. 192-196; Поздеева И. В. Свт. Иннокентий - организатор и руководитель перевода и издания книг на якут. яз. // Там же. С. 15-20; Романова Н. В., Лазарева Н. Ю. Путешествия и подвиги свт. Иннокентия, митр. Московского, апостола Америки и Сибири. М., 1999; Шишигин Е. С. Митр. Иннокентий (Вениаминов) и его место в истории народов Аляски, Сибири и Дальн. Востока // На службе Богу и якут. народу: Мат-лы правосл. конференций. Якутск, 2006. С. 519-525; Анисов Л. М. Просветитель Сибири и Америки: Жизнеописание свт. Иннокентия, митр. Московского и Коломенского. М., 2007; Климент (Капалин), митр. Русская Правосл. Церковь на Аляске до 1917 г. М., 2009. С. 98-218.

Сохранились неск. фотографий, живописных портретов, ряд гравюр и литографий с изображением И., относящихся в основном к последнему периоду его жизни. Исключение в этом ряду - небольшой по размеру и камерный по характеру портрет И. 40-х гг. XIX в. (НКПИКЗ; в 1878 передан в ЦАМ КДА в составе собрания А. Н. Муравьёва), где он изображен сравнительно молодым, в бытность епископом Камчатским (существует эстамп аналогичного извода). Святитель представлен по пояс, в кресле, в небольшом повороте влево, в черном клобуке и рясе, на груди панагия с Казанским образом Божией Матери. У него небольшая борода и спадающие на плечи темные волосы, взгляд устремлен вверх, в левой руке с четками на запястье развернутый свиток с текстом: «Оудивилъ Г[оспо]дь м[и]л[ос]ть свою на мн Бл[а]гослови дше мо Г[оспо]да и не забывай всхъ возданiи Его». Ранний графический портрет 1841 г. представляет И. в профиль (Быть полезным Отечеству: Сб. писем. М., 2009. С. 206).

Др. портрет И.- посл. трети XIX в. (Московское ЕУ), очевидно, послужил основой для мн. эстампов. Это поколенное изображение сидящего вполоборота вправо старца, в рясе и белом клобуке, на груди панагия и 2 орденские звезды, руки на подлокотнике кресла и на коленях; колорит монохромный. Третий живописный поясной портрет - кон. XIX - нач. XX в. (митрополичьи покои ТСЛ) представляет святителя в синей рясе и белом клобуке с крестом, с наградами - орденом св. Александра Невского и св. Владимира, с крестом в память Крымской войны, в левой руке - четки. Портрет И. был выполнен Г. И. Беловым в сер. XIX в., на его основе сделана литография; на картине 1869 г., написанной худож. А. Кондыревым, святитель был представлен за богослужением на Амуре (не сохр.?).

Неск. эстампов относится к упомянутому иконографическому типу - поколенному изображению святителя с длинными седыми волосами и окладистой раздвоенной бородой, в рясе и клобуке, с четками в левой руке. На груди И.- панагия и 2 орденские звезды (тоновая литография 70-х гг. XIX в. с пометой: «съ Фотогр[афии] Троице Сергiевои Лавры», РГБ, ЦАК МДА); к ним могут быть добавлены наперсный крест, орденские знаки и звезды, как на с.-петербургской гравюре на стали 1894 г., изданной П. П. Протасовым (ЦАК МДА, вариант в ИРЛИ. ПД). На эстампе 1869 г., повторяющем гравюру Э. К. Даммюллера (ПФА РАН. Ф. 115. Оп. 5. Ед. 62), святитель показан погрудно, в повороте влево, в клобуке и с наградами, с факсимиле автографа под изображением. На литографии с раскраской 1868 г. московской мастерской И. Гаврилова, изданной П. Н. Шараповым (ГИМ), портрет И. фронтальный (руки отсутствуют), на панагии - образ Спасителя. Известна литография И. (1868, московская мастерская А. Руднева, РГБ), на к-рой он изображен в богослужебном облачении (в архиерейской мантии, в митре, с панагией), с 2 орденами, с благословляющей десницей и с жезлом в левой руке (РГБ, ИРЛИ. ПД - из собрания Ф. А. Витберга).

Портреты И. в технике эстампа были выполнены также в 1868 г. (после назначения святителя на Московскую кафедру) в московских мастерских Руднева (3 типа изображения), Чередеева, Е. Яковлева, А. В. Морозова, А. И. Стрельцова и др. (РГБ, ЦАК МДА). Бытовали англ. гравюра с ранним портретом И. в сане епископа, литография Леонтьева по рис. худож. Кулакова (Кат. выст. в память митр. Филарета по случаю 40-летия его кончины. М., 1907. С. 9). Портреты И. помещались в изданиях его жизнеописаний, напр.: Барсуков И. П. Иннокентий, митр. Московский и Коломенский, по его сочинениям, письмам и рассказам современников. М., 1883; О жизни и подвигах Иннокентия, архиеп. Камчатского, Курильского и Алеутского, впосл. митр. Московского. СПб., 18892; И[ером.] Х[аралампий]. Очерк жизни и апостольских трудов Иннокентия, митр. Московского. М., 19122.

Первые иконописные образы И. созданы к его прославлению в 1977 г. Святителя пишут, как правило, в богослужебном облачении - в саккосе, омофоре и митре (иногда в мантии и клобуке). К ранним произведениям принадлежит поясная икона 70-х гг. XX в. мон. Иулиании (Соколовой) - И. представлен с крестом и жезлом в руках (как свт. Иоасаф Белгородский). Подобный образ написан ею для московского храма в честь иконы Божией Матери «Знамение» (Алдошина Н. Е. Благословенный труд. М., 2001. С. 220). На иконе работы игум. Зинона (Теодора) из иконостаса придела в крипте Успенского собора лавры святитель изображен с благословляющей десницей, с Евангелием в левой руке (ок. 1980). Ставший иконографическим образцом рисунок И. выполнен для Миней МП прот. Вячеславом Савиных и Н. Д. Шелягиной в кон. 70-х - 80-х гг. XX в. (Изображения Божией Матери и святых Правосл. Церкви. М., 2001. С. 206). В сер. 90-х гг. XX в. в иконописной мастерской Троице-Сергиевой лавры иером. Иннокентием (Николаевым) написан ростовой образ на крышку раки И. В ризнице лавры находится 2 поясных образа святителя кон. XX в. (мастерская Худож.-производственного предприятия «Софрино» РПЦ). На нек-рых иконах он представлен на фоне Москвы, в житии, а также в группе Московских святителей (икона ок. 2006, ЦАМ СПбДА). Его образ включается в совр. композиции «Все святые, в земле Русской просиявшие», «Собор Московских святых» (2004, иконописец И. В. Ватагина, ц. свт. Николая Чудотворца в Клённиках в Москве).

Лит.: Ровинский. Словарь гравированных портретов. Т. 2. Стб. 998; Петров Н. И. Указатель Церк.-археол. музея при КДА. К., 18972. С. 54. № 2626; Духовные светочи России. С. 179-182. Кат. 158-159; Каталог збережених пам"яток Киïвського Церковно-археологiчного музею, 1872-1922 рр. К., 2002. С. 40, 153. № 70.

Я. Э. Зеленина, Е. В. Лопухина

Будущий святитель Иннокентий Московский и Коломенский родился 26 августа 1797 года в глухом сибирском селе Ангинском, что в Иркутской губернии, у пономаря церкви святого Ильи Пророка Евсевия Попова. Но не святительские труды на московской кафедре принесли ему венец угодника Божия, хотя и это служение нес владыка достойно. Более того, прославлен митрополит за свой апостольский подвиг, за ревностный миссионерский труд на ниве Христовой среди народов Приамурья, Якутии, Камчатки и Аляски.

Ване Попову, не было и пяти лет, когда отец стал учить его грамоте. Мальчик оказался на редкость смышленым. К восьми годам он уже читал в храме за богослужением Апостол, да так, что доставлял прихожанам большое утешение. В шесть лет Ваня осиротел — умер его отец, и мать, имея на руках еще троих маленьких сирот, вынуждена была отдать Ваню на воспитание брату покойного мужа — Димитрию Попову. В девять лет Иван был привезен в Иркутск и определен в тамошнюю духовную семинарию. Дядя его, Димитрий Попов, к тему времени овдовел и, приняв монашество с именем Давид, был перемещен также в Иркутск, где поселился в архиерейском доме уже в сане иеромонаха. В свободное время Иван часто навещал своего дядю и всегда заставал его за каким-либо занятием. Особенно тот любил заниматься механикой; племянник присматривался, помогал и наконец сам пристрастился к этому делу. Так в одной из комнат семинарии он устроил водяные часы с боем. Колеса сделаны были, при помощи простого ножа и шила, из дерева, циферблат — из писчей бумаги, стрелки — из лучинок.

В 1814 году в семинарии сменился ректор, и новый ректор решил переменить фамилии ученикам. Прежде всего изменены были неблагозвучные фамилии, затем наиболее употребляемые — чтобы не было путаницы. Так Иван Попов стал Вениаминовым, получив фамилию в честь умершего в том году уважаемого всеми епископа Иркутского Вениамина (Багрянского). В 1817 году, за год до окончания семинарии, Иван Вениаминов вступил в брак и был посвящен в диакона Иркутской Благовещенской церкви. В этом сане ему пришлось прослужить четыре года, и только в 1821 году он был рукоположен во священника той же церкви. Как священник отец Иоанн прослужил здесь всего два с небольшим года, но успел снискать любовь прихожан истовым совершением богослужения и в особенности тем, что по воскресеньям перед литургией собирал в храм детей и давал им уроки Закона Божьего. Но промыслом Божиим отец Иоанн был предназначен к иного рода деятельности.

В начале 1823 года Иркутский епископ Михаил получил предписание от Святейшего Синода послать священника на Алеутские острова (остров Уналашку), входившие тогда в состав русских владений, для просвещения светом Христовой веры тамошних инородцев. Однако, боясь дальности расстояния и суровых условий жизни, никто из духовенства ехать не хотел. Епископ Михаил оказался в большом затруднении: добровольцев не находилось, а насильно посылать было нельзя. И вдруг приходит к нему отец Иоанн Вениаминов и выражает желание ехать.

С грустью отпустил епископ Михаил такого примерного священника, и 7 мая 1823 года отец Иоанн выехал из Иркутска со своим семейством, которое состояло тогда из старушки-матери, жены, годовалого сына и брата.

Нужно заметить, что когда иркутское духовенство получило предложение преосвященного, отец Иоанн, как и другие священники, и не думал его принимать. Об Уналашке он слышал от одного выходца из тех мест, некоего Ивана Крюкова. Тот много рассказывал ему о тамошней жизни и даже убеждал его принять предложение преосвященного, но убеждения эти не действовали. О том, как появилось желание у отца Иоанна отправиться в столь далекое путешествие, он сам написал много лет спустя: «Когда этот же выходец, Иван Крюков, уже простивший со мною совсем и на прощание все еще убеждавший меня ехать в Уналашку — в тот же самый день, при прощании своем с преосвященным (у которого и мне случилось быть в то время), стал рассказывать об усердии алеутов к молитве и слушанию Слова Божия — то (да будет благословенно имя Господне!) я вдруг и, можно сказать, весь загорелся желанием ехать к таким людям. Живо помню и теперь, как я мучился нетерпением, ожидая минуты объявить мое желание преосвященному, и он точно удивился этому, но сказал только: посмотрим».

Отправился он прежде всего на свою родину, в село Ангинское, а оттуда на павозке (род баржи) по реке Лене до Якутска. Из Якутска путешественники должны были ехать на город Охотск, лежащий на востоке Сибири, у побережья Охотского моря. Весь этот трудный путь в тысячу верст отец Иоанн со всей семьей проехал верхом на лошадях. А дорога шла то узкими тропами через густые леса, то и вовсе по болоту; порой приходилось взбираться на длинный косогор или на крутую каменистую гору и двигаться по ее скользкой, покрытой снегом вершине... С помощью Божией все эти трудности были преодолены, и путешественники услышали наконец глухой рев морских волн, бившихся о высокие скалы, мало-помалу им стали показываться мачты судов, стоявших на реке Охоте, а потом и самый город Охотск. После долгого и трудного пути до Охотска, плавание оттуда до Уналашки показалось путникам несравненно легким. 29 июля 1824 года, более чем через год, они благополучно прибыли на место.

Остров Уналашка, где должен был поселиться отец Иоанн, принадлежит к группе Алеутских островов, которые, вместе с при-легающей территорией Аляски, были открыты русскими в половине XVIII столетия и вскоре объявлены владениями России. Заселение их русскими промышленниками, привлекаемыми богатым пушным промыслом, началось с конца XVIII века. Одновременно началась и проповедь христианства среди туземцев. В конце XVIII века здесь подвизалась миссия под начальством архимандрита Иосафа, которой удалось крестить жителей на Кадьяке и других островах.

Несмотря на кратковременность проповеди, в этих краях имело большой успех. Особенно усердно принималось оно алеутами, которые по своему мягкому и кротком характеру охотно принимали христианскую веру, навсегда оставляя язычество. Ко времени прибытия отца Иоанна в русских владениях в Северной Америке, на разных островах, служили еще три священника-миссионера.

Приехав на Уналашку, отец Иоанн Вениаминов нашел крайнюю скудость решительно во всех сторонах жизни и миссионерского дела. На острове не было даже храма, и богослужение совершалось в ветхой часовне. Поэтому первой заботой отца Иоанна было построение храма, что, однако, оказалось делом нелегким, так как из алеутов никто работать не умел, и миссионеру пришлось предварительно обучать их плотничному, столярному и другим ремеслам. В построенном наконец храме многое, как например, престол и иконостас, было сделано руками самого отца Иоанна. Одновременно он усердно изучал алеутский язык. Все это помогло ему с большим успехом заниматься миссионерской деятельностью. Его постоянные проповеди и беседы отличались простотою и доступностью и были согреты таким непосредственным христианским чувством, что производили большое впечатление и устанавливали настоящие сыновние отношения паствы к своему пастырю.

Помимо Уналашки, отец Иоанн Вениаминов часто бывал и на других островах, наставляя свою паству и проповедуя Слово Божие среди некрещеных. Невозможно себе представить те трудности и опасности, которые ему приходилось переносить в подобных путешествиях, совершавшихся на утлой туземной лодке в холод и непогоду. Но зато во время бесед с алеутами, когда, по словам отца Иоанна, «скорее утомится самый неутомимый проповедник, чем ослабнет их внимание и усердие к услышанию слова», он «деятельно узнал утешения христианской веры, эти сладостные и невыразимые прикосновения благодати». О чудесном же случае во время одного из таких посещений отец Иоанн рассказывает так.

«Проживши на Уналашке почти четыре года, я в Великий пост отправился в первый раз на остров Акун к алеутам, чтобы приготовить их к говению. Подъезжая к острову, я увидел, что они все стояли на берегу наряженными, как в торжественный праздник, и когда я вышел на берег, то они все радостно бросились ко мне и были чрезвычайно со мною ласковы и предупредительны. Я спросил их: почему они такие наряженные? Они отвечали: «Потому, что мы знали, что ты выехал и сегодня должен быть у нас. На радостях мы и вышли на берег, чтобы встретить тебя». — «Кто же вам сказал, что я буду у вас сегодня, и почему вы узнали меня, что я именно отец Иоанн?» — «Наш шаман, старик Иван Смиренников, сказал нам: ждите, к вам сегодня приедет священник, он уже выехал и будет учить вас молиться Богу; и описал нам твою наружность так, как теперь видим тебя». — «Могу ли я видеть этого вашего старика-шамана? — Отчего же, можешь; но теперь его здесь нет, и когда он приедет, то мы скажем ему, да он и сам без нас придет к тебе».

Это обстоятельство хотя чрезвычайно меня и удивило, но я все это оставил без внимания и стал готовить их к говению, предварительно объяснив им значение поста и прочее, как явился ко мне этот старик-шаман и изъявил желание говеть, и ходил очень аккуратно. Я все-таки не обращал на него особенного внимания и во время исповеди упустил даже спросить его, почему алеуты называют его шаманом. Приобщив его Святых Таин, я отпустил его... И что же? К моему удивлению, он после причастия отправился к своему тоену (старшине) и высказал свое неудовольствие на меня, а именно за то, что я не спросил на исповеди, почему алеуты называют его шаманом, так как ему крайне неприятно носить такое название от своих собратий, и что он вовсе не шаман.

Тоен, конечно, передал мне неудовольствие старика Смиренникова, и я тотчас же послал за ним для объяснения. Когда посланные отправились, то Смиренников попался им навстречу со словами: «Я знаю, что меня зовет священник отец Иоанн, и я иду к нему». Я стал подробно расспрашивать его о неудовольствии ко мне, о его жизни. На вопрос, грамотен ли он, он ответил, что хотя и неграмотен, но Евангелие и молитвы знает. Затем я попросил его объяснить, откуда он знает меня, что даже описал мою наружность своим собратьям, и откуда узнал, что в известный день должен явиться к вам и что буду учить вас молиться. Старик отвечал, что ему все это сказали двое его товарищей. «Кто же эти двое твоих товарищей?» — спросил я его. «Белые люди», — отвечал старик. «Где же эти твои белые люди, что они за люди и какой наружности?» — спросил я его. «Они живут недалеко здесь в горах и приходят ко мне каждый день», — и старик представил мне их так, как изображают святого архангела Гавриила, т. е. в белых одеждах и перепоясанного розовою лентою через плечо. «Когда же явились к тебе эти люди в первый раз?» — «Они явились вскоре после того, как окрестил нас иеромонах Макарий». После сего разговора я спросил Смиренникова, могу ли я их видеть. — «Я спрошу их», — ответил старик и ушел от меня. Я же отправился на некоторое время на ближайшие острова для проповедания Слова Божия и по возвращении своем увидел Смиренникова и спросил его: «Что же, ты спрашивал этих белых людей, могу ли я их видеть, и желают ли они принять меня?» — «Спрашивал, — ответил старик. — они, хотя и изъявили желание видеть и принять тебя, но при этом сказали: «Зачем ему видеть нас, когда он сам учит вас тому, чему мы учим?» — Так пойдем, я приведу к ним». Тогда что-то необъяснимое произошло во мне, какой-то страх напал на меня и полное смирение. Что, ежели в самом деле, подумал я, увижу их, этих ангелов, и они подтвердят сказанное стариком? и как я пойду к ним? ведь я же человек грешный, следовательно, и недостойный говорить с ними, и это было бы с моей стороны гордостью и самонадеянностью, если бы я решился идти к ним; наконец, свиданием моим с ангелами я, может быть, превознесся бы своею верою или возмечтал бы много о себе... И я, как недостой-ный, решился не ходить к ним, сделав предварительно по этому случаю приличное наставление как старику Смиренникову, так и его собратьям-алеутам, чтобы они более не называли Смиренникова шаманом».

Отец Иоанн Вениаминов весьма утешался усердием алеутов к слушанию Слова Божия и исполнению заповедей. Редкие из них при его посещении уклонялись по лени или нерадению от говения и очищения совести, и так как их пища всегда одинакова, то они, чтобы отметить пост , в дни говения совсем ничего не ели. Во время богослужения они стояли внимательно и настолько неподвижно, что можно было по следам их ног узнать, сколько народу было в храме. Многие были большими молитвенниками, что часто обнаруживалось лишь случайно или при их кончине. К священникам питали предан-ность и любовь и готовы были услужить им, чем могли. С распространением христианства стало прекращаться многоженство и внебрачное сожитие, а также убийство рабов при погребении знатных лиц. Даже ссоры и драки стали происходить редко, а междоусобия, сильно распространенные до того, совсем прекратились.

Кроме своей паствы на островах отец Иоанн Вениаминов посетил также селение Нушегак на материке Америки, где в первое его посещение крестилось тринадцать человек, а во второй приезд число уверовавших возросло до двухсот двадцати.

Жизнь среди алеутов, постоянная проповедь им Слова Божия спо-собствовали углублению знания отцом Иоанном алеутского языка. В дальнейшем он сам изобрел для алеутов азбуку и мало-помалу стал переводить священные книги. Так, он перевел Катехизис и Евангелие от Матфея. Появление этих переводов алеуты встретили с большой радостью и стали усердно учиться грамоте. Отец Иоанн устроил на Уналашке училище для мальчиков и сам учил их, составив все учебники.

Кроме языка отец Иоанн усердно изучал быт своей паствы. Так, он собрал песни алеутов, по своим наблюдениям за природными явлениями составил «Записку об островах Уналашкинского отдела». Хорошо изучив фауну острова, он даже подавал ценные советы русским промышленникам относительно охоты на морских котиков, направленные к сохранению и умножению стада этих ценных животных.

Сам отец Иоанн Вениаминов жил с семьей сначала в тесной землянке, или юрте, а потом перешел в скромный домик, выстроенный собственными руками. Свободное время он посвящал деланию органчиков, а также беседам и играми с детьми, своими и чужими, которых он очень любил и был с ними очень нежен.

В таких заботах и неусыпных трудах отец Иоанн Вениаминов провел на Уналашке десять лет. В течение этого времени он обратил в всех жителей острова. Труды и подвиги отца Иоанна Вениаминова не могли остаться незамеченными со стороны начальства, и он был награжден наперсным крестом и переведен на остров Ситху, в Новоархангельск — административный центр русских владений в Северной Америке, для просвещения другого народа — колошей.

Новая паства отца Иоанна сильно отличалась от алеутов как по внешнему виду, так и характером. В отличие от некрасивых неуклюжих, но добрых алеутов, колоши были довольно красивы: у них большие черные глаза, правильные черты лица, черные волосы, средний рост. По нраву были они горды и самолюбивы. Идя в гости к русским, они надевали самые лучшие свои наряды и держали себя с большим достоинством. Они очень мстительны: если колош почему-либо не мог отомстить за обиду при жизни, он завещал свою месть потомкам. О проповеди христианства среди колошей не могло быть и речи, так как к русским они относились с большим подозрением.

Прибыв на Ситху, отец Иоанн занялся сначала изучением языка и обычаев колошей. Вскоре особенный случай изменил отношение колошей к русским. На острове началась эпидемия оспы, от которой колоши, отказывавшиеся принимать прививки от русских, гибли в большом количестве. Между тем русские и алеуты, которым оспа была привита, остались невредимыми. Это заставило и колошей просить русских о помощи, и после своего спасения они перестали смотреть на них как на своих врагов. Тем самым открылась возможность проповеди христианства. И хотя обращение колошей шло медленно, однако они относились к проповедникам с уважением и не препятствовали желающим креститься.

На острове Ситхе отец Иоанн пробыл пять лет. Вся его пятнадцатилетняя деятельность, сначала на острове Уналашке, а потом на Ситхе, отличалась тем же рвением, которое издревле прославило проповедников Евангелия. Он всегда с большой осторожностью принимался за свое дело и тем привлекал к себе грубые сердца дикарей; старался более убеждать, чем принуждать, и терпеливо выжидал добровольного желания креститься. Для детей он устраивал школы, в которых преподавал по им самим составленным учебникам. Наконец, кроме просвещения светом Евангелия, он обучал туземцев кузнечному и плотницкому ремеслам, научил их прививать оспу. При этом он снискал сердечное расположение к себе: дикари полюбили его. И поистине он был их благодетелем и наставником.

За время пребывания на Ситхе отцом Иоанном была начата книга «Замечания о колошском и кадьякском языках и отчасти о прочих наречиях в Российско-американских владениях», которая, как и грамматика алеутского языка, удостоилась лестных отзывов специалис-тов и внесла много нового в науку.

Многолетний опыт в деле распространения Слова Божия убедил отца Иоанна в том, что при разбросанности туземных поселений и все возраставшем числе крещеных трудно поддерживать дух христианства у паствы. Для этого была нужна постоянная проповедь, что было невозможно при малочисленности священников и недостатке средств. Решение этого зависело от высшего начальства, следовательно, нужно было хлопотать. Кроме того, ему нужно было лично просить разрешения на издание священных книг на алеутском языке. С этой целью отец Иоанн решился отправиться в Петербург. Приняв такое решение, Иоанн взял отпуск и, отправив супругу и детей на родину в Иркутск, 8 ноября 1838 года отплыл с острова Ситхи. Плавание его продолжалось около восьми месяцев. 25 июня 1839 года он прибыл в Петербург.

По прибытии в столицу отец Иоанн в тот же день явился в Святейший Синод и своими рассказами живо заинтересовал его членов. Однако хлопоты в Синоде растянулись на несколько месяцев, которые отец Иоанн не потратил напрасно. Он занялся сбором пожертвований для распространения и утверждения христианства на Алеутских островах и с этой целью отправился в Москву. В Москве он явился к преосвященному Филарету, тогдашнему митрополиту Московскому. Святитель с первого взгляда полюбил трудолюбивого проповедника. «В этом человеке есть что-то апостольское», — говорил он об отце Иоанне. Не раз в свободное время беседовали они наедине, и святитель с удовольствием слушал дивные рассказы отца Иоанна о его жизни среди алеутов. Осенью отец Иоанн вернулся в Петербург, где его ждало решение Святейшего Синода об увеличении штата священно- и церковнослужителей в американских владениях России. Ему также было разрешено печатать свои переводы, и, кроме того, за свои долголетние апостольские подвиги он был награжден званием протоиерея.

Но не только радостные вести ждали его в Петербурге; из Иркутска сообщили о кончине его супруги. Тяжко поразило его это горе. Митрополит Филарет, утешая его, убеждал принять монашество. Но из-за обремененности большой семьей и невозможности в миссионерских разъездах выполнять все требования монашеского устава отец Иоанн согласился не сразу. Когда же, по ходатайству митрополита Филарета, дети его (а их у него было шестеро: две дочери и четыре сына) были устроены на казенное содержание, то он, видя в этом указание Божие, подал прошение о пострижении в монашество. Постриг был совершен 19 ноября 1840 года с наречением имени Иннокентия, в честь святителя Иркутского. На другой день иеромонах Иннокентий был возведен в сан архимандрита.

Между тем в Святейшем Синоде состоялось решение об образова-нии новой епархии, к которой были отнесены и Алеутские острова. Возник вопрос о назначении архиерея на новое место. Императору Николаю Павловичу был представлен список из трех избранников, в числе которых был и архимандрит Иннокентий. Государь пожелал его видеть. Обласкав новопоставленного архимандрита, император сказал ему на прощанье: «Передайте митрополиту, что я желаю, чтобы вы были назначены архиереем новой епархии».

Посвящение Иннокентия во епископа Камчатского, Курильского и Алеутского последовало 15 декабря 1840 года в Казанском соборе. «Я твердо уповаю и верую, — говорил во время своего наречения во епископа Иннокентий, — что Господь, так давно путеводящий меня и дающий мне ныне новый жребий служения благодатию Своею, дарует мне и новые силы к совершению моего служения. Молю вас, Богоизбранные отцы и предстоятели сущей на земле Церкви! Восприимите меня в молитвы ваши и молите Господа, да будет со мною благодать и милость Его всегда». 10 января 1841 года преосвященный Иннокентий уже выехал из Петербурга к месту своего служения на остров Ситху, в Новоархангельск, где было назначено его местопребывание.

Обратный путь епископ Иннокентий совершал уже через Сибирь. По пути он заехал в Иркутск. Можно себе представить, с каким чувством въезжал преосвященный Иннокентий в свой родной город и с каким благоговением и радостью встречали жители Иркутска бывшего своего священника. Народ толпами встречал его при въезде, все церкви приветствовали колокольным звоном. Преосвященный посетил Благовещенскую церковь, где прежде служил священником, и совершил там литургию с благодарственным молебствием. Отъезжая из Иркутска, он заехал на место своего рождения в село Ангинское, заходил в избу, в которой родился и провел детство, посетил своих старых знакомых и, отслужив молебен, пустился в дальний путь, напут-ствуемый добрыми пожеланиями земляков. Наконец, 27 сентября 1841 года после утомительного и долгого пути Иннокентий благополучно прибыл на остров Ситху.

Теперь, с принятием нового звания, круг просветительской деятельности епископа Иннокентия сильно расширился. Он начал с открытия новых приходов, в которых до сих пор чувствовался сильный недостаток. Поставляя священников во вновь открытые приходы, преосвященный давал им самые подробные наставления и убеждал их действовать силой проповеднического слова, а не принуждением или заманчивыми обещаниями.

Обращения туземцев шли также успешно и почти без всяких настояний миссионеров; напротив, искавшие крещения подвергались самому строгому испытанию. Особенно утешительными для миссионеров были обращения тех язычников, которые сначла сопротивлялись обращению, а затем сами являлись с мольбой о крещении.

В местах, регулярно посещаемых миссионерами, население особенно ревностно исполняло их наставления. Случаев отпадения или возвращения к шаманству почти не бывало, если же они происходили, то скоро оканчивались раскаянием и исправлением. Бывали случаи и чудесного исцеления после крещения. Так, одна старуха, будучи при смерти, пожелала принять крещение, но так как сама она ходить уже не могла, то была принесена для таинства на носилках. После крещения она вернулась домой самостоятельно, лишь опираясь на палку. Точно также молодой мужчина, с детства страдавший припадками безумия, после крещения совершенно исцелился. Нечего и говорить, что подобные случаи, свидетельствуя о Божественной силе христианства, особенно способствовали обращению туземцев. Помимо проповеди и наставлений в Законе Божием, епископ Иннокентий предписывал миссионерам учить детей и всех желающих грамоте как на местном, так и на русском языке, что население делало очень охотно, и вскоре грамотность туземного населения стала даже выше, чем грамотность населения коренной России.

Прожив в Новоархангельске около семи месяцев, преосвященный отправился обозревать свою епархию. На каждом острове, в каждой деревне принимали его с величайшим торжеством и радостью, и нигде не оставлял он жителей без архипастырского назидания. Его епархия была чрезвычайно обширной и обнимала многочисленные народы, жившие на американском материке, Алеутских и Курильских островах, на Камчатке и на побережье Охотского моря. Так, в первую свою поездку по епархии он преодолел более пяти тысячи верст где морем, а где и на собаках. Таких поездок для обозрения епархии, во время которых он старательно осматривал вновь устроенные приходы, освящая церкви, лично поучал инородцев Слову Божию и устраивал, где можно, училища для детей, у него было три.

За свою плодотворную миссионерскую деятельность среди народов далекой окраины России епископ Иннокентий в 1850 году был возведен в сан архиепископа.

Во время своих путешествий по материковой части России архиепископ Иннокентий бывал также и у якутов, и тунгусов, за отдаленностью жительства никогда не посещавшихся своими архипастырями. Архиепископ был знаком с этими народами еще с детства, когда сталкивался с ними у себя на родине, в селе Ангинском и в Иркутске. Следствием такого попечения было то, что Якутская область была отчислена от Иркутской епархии и присоединена к Камчатской. По этой причине преосвященный Иннокентий должен был переменить место своего постоянного жительства и переехать в Сибирь, в город Якутск.

Новые миссионерские труды предстояли здесь архиепископу Иннокентию. Якуты, принимая крещение, главным образом, из-за подарков и некоторых льгот, оставались почти в полном неведении христианства и, вследствие редкого посещения их священниками, часто сохраняли прежние языческие верования и обычаи. Верный своим принципам, архиепископ Иннокентий немедленно принялся за просвещение страны, открывая храмы и часовни, переводя на якутский язык священные и богослужебные книги, для чего им была организована специальная комиссия. Несмотря на трудности этого перевода, комиссия успешно справилась со своей задачей, и 19 июля 1859 года в Якутском Троицком соборе впервые было совершено богослужение на якутском языке. Преосвященный сам служил молебен и читал Евангелие. Якутов до того тронуло это событие, что старшины их от лица всех своих собратьев представили владыке Иннокентию просьбу, чтобы день этот навсегда стал праздничным. Кроме этого велась работа по переводу священных и богослужебных книг и на тунгусский язык.

Несмотря на свои уже преклонные лета, архиепископ почти постоянно предпринимал путешествия по своей еще более расширившейся епархии, часто подвергая себя разного рода лишениям и опасностям. В одно из таких путешествий, находясь в Аянском порту, он едва не был взят в плен англичанами, которые в связи с Крымской войной напали на российские дальневосточные владения. Преосвященный убедил англичан не брать его в плен, так как пользы им от этого не будет, что принужденные кормить его, они понесут только ущерб. Англичане не только оставили его в покое, но даже освободили захваченного ими ранее одного священника.

Миссионерское рвение архиепископа Иннокентия простиралось и на более отдаленные народы, жившие по Амуру и даже за границей с Китаем. Как человек, преданный своей Родине, близко принимавший к сердцу ее интересы и радеющий о ее величии, он проявлял большую заботу о благоприятном для России разрешении амурского вопроса. С этой целью он сам предпринял путешествие по Амуру и составил подробную записку «Нечто об Амуре», в которой, на основании личных наблюдений и опросов, обосновал возможность навигации по Амуру и заселения его берегов. Содействие архиепископа Иннокентия присоединению Амура к России было оценено очень высоко: в его честь был назван город Благовещенск — в память начала его священнослужения в Благовещенской церкви Иркутска.

В конце июня 1857 года архиепископ Иннокентий был вызван в Петербург для присутствия в Святейшем Синоде. Его участие в работе высшего органа церковного управления помогло благополучно разрешить вопрос об открытии викариатства на Ситхе и в Якутске. Кафедру решено было перевести в Благовещенск.

Вернувшись из Петербурга, преосвященный Иннокентий переселился в Благовещенск, где так же неутомимо, так же ревностно продолжал дело своего служения, неусыпно заботясь о поддержании православия в епархии. Отсюда он также предпринимал частые путешествия по Амуру и по другим областям для личного надзора и наставления новообращенных. Но преклонные лета и плохое здоровье заставляли его задумываться об отдохновении. Но не к покою от трудов, а к новой деятельности готовил архиепископа Иннокентия Промысел Божий. В 1867 году скончался Московский митрополит Филарет и на место почившего был назначен архиепископ Иннокентий. Сам преосвященный Иннокентий был поражен этой вестью более всех. Прочитав депешу, он изменился в лице и несколько минут был в раздумье. Затем целый день оставался один, а ночью долго и усердно молился, стоя на коленях. Дивился он собственной судьбе: сын бедного сельского пономаря, которому во время оно и в пономари, на место отца, невозможно было попасть, делается преемником великого архипастыря, одним из первых иерархов Русской Церкви — митрополитом Московским!

С глубоким смирением принял преосвященный Иннокентий новое свое назначение и стал собираться в путь. Излишне говорить, с каким чувством радости и благоговения встречали его жители сибирских городов, через которые ему приходилось проезжать по пути в Москву. В первый раз на своем веку видели они митрополита. С особой торжественностью приветствовали митрополита Иннокентия в его родном Иркутске, где из-за распутицы он пробыл довольно долго и несколько раз совершал литургию в сослужении с другими архиереями.

Наконец 25 мая 1868 года, вечером, огласивший всю Москву колокольный звон возвестил о прибытии в столицу ее нового архипастыря. На другой день высокопреосвященный Иннокентий, митрополит Московский и Коломенский, вступил в Большой Успенский собор, на ступенях которого произнес речь, исполненную истинного смирения. «Кто я, — говорил он, — дерзающий восприять и слово и власть моих предшественников? Ученик отдаленнейшего времени, отдаленнейшего края и в отдаленной стране проведший более половины своей жизни; не более как смиренный делатель на ниве Христовой, учитель младенцев и младенчествующих в вере».

С таким смирением вступал преосвященный Иннокентий в новое свое служение. Ему было уже более семидесяти лет, он был удручен болезнью, почти слеп, но все-таки был преисполнен сил и рвения к деятельности. За новыми заботами он не забывал своего миссионерского призвания. С целью проповеди Евангелия на окраинах России им было учреждено миссионерское общество. Открытое в Москве в январе 1870 года, оно встретило большое сочувствие во всех уголках России. Во многих епархиях были открыты соответствующие комитеты. Но главной его заботой оставалось наставление народа в истинах христианской веры и нравственности.

Однако среди всех пастырских трудов и забот старость недуги телесные давали о себе знать. Митрополит дважды ходатайствовал об увольнении на покой, однако просьбы его были отклонены. С некоторого времени ему пришлось отказаться от поездок по епархии, которые теперь за него совершали его викарии. С середины 1878 года митрополит Иннокентий почти непрерывно хворал и даже отменил в конце этого года поездку в Петербург для присутствия в Святейшем Синоде. На Страстной неделе, почувствовав приближение кончины, он попросил себя пособоровать. Последний раз приобщался в Великий четверг. 30 марта 1879 года он потребовал к себе преосвященного Амвросия (позднее епископа Харьковского) для чтения канона на исход души, а 31 марта в 2 часа ночи его не стало.

«Дайте знать, — говорил, умирая, преосвященный, — чтобы при погребении моем речей не было, в них много похвал. А проповедь по мне скажите, она может иметь назидание, и вот текст для нее: «от Господа стопы человеку исправляются» () ».

На другой день в одиннадцать часов утра колокол Ивана Великого возвестил москвичам о кончине их святителя, а 5 апреля тело почившего было предано земле рядом с могилой митрополита Филарета в Троице-Сергиевой Лавре.

Не оставляет Господь Своих праведников и, предуготовляя им место в Царствии Небесном, заботится о их прославлении среди верных чад Своих под омофором земной Церкви. В марте 1974 года на заседании Святейшего Синода Православной Церкви в Америке был поднят вопрос о канонизации приснопамятного просветителя Аляски митрополита Московского и Коломенского Иннокентия (Вениами-нова). 8 мая того же года американские иерархи обратились к Матери-Церкви в Москву с просьбой изучить вопрос о возможной канонизации митрополита Иннокентия, если на то изволится Духу Святому и Священному Синоду Русской Православной Церкви.

Три года ушло на изучение бережно собранных в США и на родине святителя свидетельств о его жизни и равноапостольных трудах. А 23 сентября (6 октября по новому стилю) 1977 года Священный Синод Русской Православной Церкви, воздав славу и хвалу Господу, определил: приснопамятного митрополита Иннокентия, святителя Московского и апостола Америки и Сибири, причислить к лику святых, благодатию Божиею прославляемых, и совершать его память дважды в год — 31 марта, в день блаженной кончины, и 23 сентября — в день его прославления. 10 июня память святителя Иннокентия празднуется вместе со всеми Сибирскими святыми, прославленными в 1984 году.

Тропарь святителю Иннокентию, митрополиту Московскому, глас 1

Во вся страны полунощныя изыде вещание твое, / яко приемшия слово твое, / ихже боголепно научил еси, / неведущия Христа светом Евангелия просветил еси, / человеческия обычаи украсил еси, / Российская похвало, святителю отче наш Иннокентие, / моли Христа Бога // спастися душам нашим.

Ин тропарь святителю Иннокентию, митрополиту Московскому, глас 3

Первый учитель прежде темным языческим племенам, / первый возвеститель им пути спасительнаго, / апостольски потрудивыйся в просвещении Сибири и Америки, / святителю отче наш Иннокентие, / Владыку всех моли / мир вселенней даровати // и душам нашим велию милость.

Кондак святителю Иннокентию, митрополиту Московскому, глас 4

Истинный и неложный учитель был еси: / заповеданная бо Господом сам сотворив, / имже учил еси и наказал еси ко благочестию приходящая чада, / неверныя вразумлял еси познати веру истинную, / просвещая их святым Крещением. / Сего ради со апостолы радуешися, // приемля почесть благовестника Христова.