Весь мир лежит во зле. Мир во зле лежит, вы что, не знали? мы знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле

Ксения Туркова

«Вы что! Если мы будем говорить о ГО а вместо ГоА , клиенты подумают, что тут просто неграмотные люди работают!» - говорила мне недавно сотрудница компании, которая занимается консьерж-услугами .

Мы повторяли ударения в названиях стран и городов - я проводила тренинг для тех, кто работает в call-центре и постоянно общается с клиентами по телефону.

Психолингвистическая задачка. Как поступить: соблюдать нормы и вызывать косые взгляды или использовать неверный вариант, который всем понятен и всем приятен? Направо пойдешь - норму позабудешь, налево - клиента потеряешь.

Найти решение не так-то просто. Ведь главной задачей в таком рабочем разговоре все-таки остается коммуникация, которую надо не только наладить, но и удержать.

Варианты ударения и произношения, которые словари признают литературной нормой, вообще, как оказалось, раздражают многих. И не просто раздражают - люди, зная правила, боятся их публично соблюдать: «А ну как я скажу, что в слове - „апострОф “, а на стене - „граффИти “, что люди подумают? Так никто не говорит». В результате сомневающиеся либо скрепя сердце попирают норму, либо стыдливо обходят слово, выбирая описательные обороты и неловкие намеки.

Как признаться врачу, что в детстве переболел коклЮшем , если сам врач говорит только кОклюш и никак иначе?

Как обсудить с родителями в среднестатистическом детском саду новогодний костюмирОванный бал?

Как купить на рынке щавЕль , в конце концов?

Интересно, что нормативные ударения бесят не только тех, кто говорит не очень грамотно, но и тех, кто обычно стремится следовать норме, переживает за нашу речь и даже причисляет себя к граммар-наци.

«Верны мужьям шалуньи и насмешницы, а в маске благочестья ходят грешницы». Эта цитата из «Виндзорских насмешниц» Шекспира очень хорошо описывает подход и к языковому «благочестию». Многие борцы за чистоту языка втайне раздражаются на словари, диктующие им «странные» нормы.

Мой пост в фейсбуке с просьбой составить hate-лист правильных ударений собрал полторы сотни комментариев.

Подключились, в том числе и лингвисты. Все, что накопилось, выплеснулось на страницы соцсети. Оказалось, что раздражает многое. Список выглядит так:

фОльга (устаревший вариант, когда-то был единственным нормативным)
дОгмат (этот вариант тоже признан устарелым, современный - «догмАт»)
коклЮш (литературный вариант, но допустимо и «кОклюш»)
апострОф (в Большом орфоэпическом словаре есть помета: «апОстроф» не рекомендуется!)
по средАм (допустим и вариант «по срЕдам»)
жалюзИ
обеспЕчение (вариант «обеспечЕние» не рекомендуется)
кулинАрия (допустимо также «кулинарИя»)
костюмирОванный (именно этот вариант считается литературным, «костюмИрованный» не рекомендуется)
щавЕль
предвосхИтить (вариант «предвосхитИть» отмечен в Большом орфоэпическом словаре как неправильный)
платО («плАто» неправильно)
фетИш (Большой орфоэпический словарь признает этот вариант неправильным и рекомендует делать ударение на первом слоге, тогда как словарь «Русское словесное ударение» М.В.Зарвы дает противоположную рекомендацию: «фетИш» верно, «фЕтиш» - неверно).
ломОть (возможен и вариант «лОмоть»)
тОрты (только так!)
граффИти (Большой орфоэпический словарь отмечает вариант «грАффити» как неправильный)
вЕчеря («вечЕря» - неверно)
мастерскИ (возможен и вариант «мАстерски»)
мизЕрный (этот вариант уже перешел из разряда основных в разряд допустимых, а основным, на радость многим, стал «мИзерный »)
рожЕница (допустим и вариант «роженИца»)
одноврЕменно («одновремЕнно» - равноправный вариант, но в аудиовизуальных СМИ принято говорить именно «одноврЕменно»)
завИдно (допустим в разговорной речи и вариант «зАвидно»)
фенОмен (вариант «феномЕн» употреблять не рекомендуется)
баловАть

Чемпионами стали слова “обеспечение “, “феномен ” и “граффити “. А один из пользователей сделал шокирующее общественность признание: «Бесит, что кофе пока еще мужского рода».

Все эти откровения обнажают то самое раздвоение, распутье, о котором шла речь в самом начале. С одной стороны, человек изо всех сил хочет соблюсти норму, с другой, на самом-то деле чувствует себя в ней некомфортно. Именно поэтому, кстати, так возмутило участников «Тотального диктанта» ударение в прилагательном «строчнАя», которое, объясняя правила, произносили диктаторы.

Известный российский лингвист Алексей Шмелев признается:

Часто я говорю именно так, как раздражает комментаторов, но иногда считаю допустимым и альтернативное ударение (например, я говорю „фОльга“, но не считаю ошибкою вариант „фольгА“, говорю „ягУрт“ или „югУрт“, но не считаю ошибкою „йОгурт“, обычно говорю „дЕньгам“, но могу сказать и „деньгАм“, в равной мере могу сказать „одноврЕменно“ и „одновремЕнно“ или кофе в мужском и среднем роде - хотя предпочитаю средний). В некоторых случаях альтернативное ударение я считаю ошибкою, но не грубою (скажем, „обеспечЕние“ вместо правильного „обеспЕчение“). Но от некоторых ошибок „раздражаюсь“, считая их проявлением недостаточной грамотности („брелка“ вместо правильного „брелока“, „жАлюзи“ жалюзИ, „грАффити“ вместо правильного „граффИти“).

В свою очередь, доцент института лингвистики РГГУ Татьяна Базжина говорит, что многие из указанных в списке слов большинство людей произносит неправильно просто потому, что редко этими словами пользуется:

„АпострОф“, „оксЮморон“, „строчнАя“ произносятся с неверным ударением по той простой причине, что нормальный человек (не лингвист) произносит эти слова так же часто, как пишет, например, слово „брандспойт“, а потому ударяет там, где ему удобно/привычно, даже не догадываясь о том, что ошибается».

А успешная коммуникация, по словам Базжиной, не всегда зависит от ударения: эмпатия не исчезает одноврЕменно (сама она говорит «одновремЕнно») с неточностями в огласовке.

Впрочем, справедливости ради надо сказать, что есть слова, которые мы все-таки используем гораздо чаще, чем «апостроф» и «оксюморон». Например, слово «страхОвщик», которое словари предписывают произносить с ударением на О. Большинство людей, в том числе и сами страховщики, используют другой, ненормативный вариант - «страховщИк».

Что делать, если боишься сказать правильно, если верное ударение раздражает и ты втайне мечтаешь о новой норме?

«Правильные ударения придуманы, чтобы не фиксировать внимание каждый раз на таких мелочах. Мол, один раз договорились, занесли в словарь, скрепили общественный договор авторитетом РАН - и забыли про эту проблему коммуникации. То есть делегировали чисто техническую проблему языковым „службам ЖКХ“. А раз есть общественный договор, нужно стремиться его соблюдать всегда. Как ПДД - иногда вроде во двор быстрее через сплошную, а все объезжают по полчаса. Неудобно, но объезжают. Что будет, если все будут сворачивать? Но есть способ в случае с дорожным знаком и разметкой - написать письмо в соответствующие органы, пусть сделают как удобнее людям. И с ударениями так же».

Что выйдет из такого обращения и насколько быстро на него могут отреагировать службы «языковых ЖКХ», сказать сложно. Но некоторые рекомендации сомневающимся можно дать уже сейчас. Сотрудникам компании, которая не знает, как быть с наименованием Гоа, Татьяна Базжина подбрасывает идею:

«Если компания, которая занимается консьерж-услугами, хочет научить клиентов правильности, она может честно-открыто, с шутками-прибаутками, рассказать клиенту, что вообще-то говорить надо ГОа, и тем, кто так говорит, скидка 3% (5, 15 - в зависимости от фантазии). К гадалке не ходи - через месяц все ИХ клиенты будут говорить ГОа. Но вообще-то лет шесть-семь назад я делала серию глубинных интервью с российскими дауншифтерами - насельниками этого райского места. Ни от одного (подчеркиваю - ни от одного!) из них не слышала ударения на -О-, у всех на -А. Видно, это волшебное слово мы изначально осмысляем как „русское“, правда, не редуцируем гласный в первом слоге».

Но главное, на чем сходятся все лингвисты, - не надо бояться ни «правильных», ни «неправильных» вариантов. Автор словаря - не каратель, засевший в кустах с увесистым словарем. Он и сам не чужд разговорным, а порой и просторечным вариантам. Составитель «Словаря образцового русского ударения» Михаил Штудинер как-то признался мне , что в разговоре с шоферами с удовольствием говорил бы «шоферА».

И мир (который весь во зле лежит ) означает не творение, но мирских людей, живущих вожделениями.

Заметки на Кафолические послания.

Прп. Иустин (Попович)

вемы, яко от Бога есмы, и мир весь во зле лежит

Мы знаем, что мы от Бога – это обычное знание христиан, знание, которое нас делает христианами, то есть настоящими людьми. От Бога есмы – мы от Бога, мы происходим от Бога. Христиане знают, откуда они происходят, где находятся и куда следуют. Они единственные, кто знает правильный путь человеческой сущности, от начала до конца. Зная, что они от Бога, они живут по Богу и ради Бога, живут с вечным и ради вечного, живут вечной жизнью. Поскольку в них все от Бога, им удается различать и видеть границу между тем, что от Бога, и тем, что не от Него, между добром и злом, между правдой и неправдой, истиной и ложью, жизнью и смертью, Богом и дьяволом. У них зрение и знание “в Боге”, поэтому видят и знают они, что мир весь во зле лежит. Лежит во зле мир, потому что его одолели и повалили грехи, и мир не хочет и не желает вернуться на путь истины из своего состояния. В то же время христиане живут в этом лукавом мире со святыми силами и ими сохраняются от зла и греха.

Весь мир лежит во зле. Весь мир погружен во зло, терзается от зла, ввергнут во зло и унижен им. И такой мир составляют люди, которые с удовольствием делают грехи и предаются порокам. Подвиг, ангельский подвиг христиан состоит в следующем: несмотря на то, что они живут в этом мире, который весь во зле лежит, который весь находится в аду, христиане господствуют над злом всего мира и не дают себя превратить в злых, дьявольских людей мира. И еще: свет, какой имеют христиане, освещает для них и достоинства всего создания Божия на земле: людей, животных и т. д. Весь этот мир, хотя и богоданный, изнурен злом, в котором (во зле) лежит, как в тяжелой болезни. Это есть и величайшее мучение для создания Божия, ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне (Рим. 8:22) , ожидая славного явления сынов Божиих, которые освободят ее (тварь) от порабощения греху, злу, падению, смерти и дьяволу (ср. Рим. 8:19-21). И чада Божии – это христиане, которые с Божией помощью освободятся от зла и греха, будут бороться всеми своими силами, чтобы мир освободился от зла и греха, в которых он весь лежит, находится, и которыми он порабощен.

Толкование на 1-ое соборное послание святого апостола Иоанна Богослова.

Блж. Феофилакт Болгарский

Ишодад Мервский

мы знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле

Мир подчинен стремлению к злодеяниям и поэтому с легкостью творит грех.

Комментарии.

Дидим Слепец

мы знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле

Мир, то есть приверженцы мира, подвержен гибельному началу. Иоанн говорит весь, потому что все мы рождаемся во грехе <…> Мы знаем, что эти слова, сказанные о мире, подразумевают дурных людей, и не верим, как еретики, что мир, основанный на зле, является созданием некоего бога-творца.

На 1-е послание Иоанна.

Еп. Михаил (Лузин)

мы знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле

«Однако же, чтобы кто-нибудь не подумал, что природа его (возрожденного) претворяется и становится уже неуловимою для греха, прибавляет: хранит себя, то есть если не будет хранить и беречь себя от лукавого, то, без сомнения, согрешит. Итак, он не по природе достигает безгрешности, но по великому дару Божию. Бог, усыновив нас, удостоил нас такой благодати, что мы, сохраняя и соблюдая поданный от Него дар, можем и не грешить» (Феофилакт). Мы знаем (ст. 19) из Божественного откровения, собственного опыта и из свидетельства Святого Духа, что мы , верующие во имя Сына Божия

Всякий раз, когда мы говорим о каком-то событии, то к слову "событие" добавляем еще одно слово, которое придает нашему повествованию ту или иную окраску. Например, международное событие, радостное событие, печальное событие и т.д. Евангельское повествование, записанное в Евангелии от Марка 4:35-41, сообщает о неожиданном, точнее страшном событии, участниками которого были апостолы Господа Иисуса Христа, когда поднялась на Галилейском море великая буря. С ее приходом в обычный темный вечер стало еще темнее. Конечно, если бы это был тихий, теплый вечерний ветерок, тогда он был бы приятен и нужен. Кто бывал летним теплым вечером на берегу озера, тот знает, как приятно сидеть, слыша тихий плеск воды и ощущать на себе дыхание легкого ветерка. Но когда он набирает силу и превращается в бурю – это уже приносит бедствия. А все, что приносит нам бедствие и вред, расценивается как зло, потому что оно угрожает нашему здоровью, угрожает нашей жизни, несет материальный ущерб. Апостол Павел видел, что плавание по Средиземному морю было опасно в это время года, он уговаривал сотника, кормчего и начальника корабля, говоря: "Мужи! Я вижу, что плавание будет с затруднениями и с большим вредом не только для груза и корабля, но и для нашей жизни" (Дн. 27:10). Но они не последовали его совету и в результате во время морского шторма потеряли корабль, груз. Спаслись только люди. И вот таким родом зла, которое несет нам материальные убытки, лишает нас здоровья и даже жизни, мы окружены повсюду: на суше и на море, в воздухе и в космосе. Нам может причинить зло плохая пища, плохой воздух, сильный ветер, очень жаркий или очень холодный день, холодная вода, растительность, животные, какой-то предмет и т.д. Например, такой случай. Христианская молодежь выехала в горы отдыхать. На склоне горы, поросшей прекрасным лесом, сидели две подруги и весело о чем-то говорили. Вдруг камень ударяет в висок одной из них, и она мертвая падает вниз. Откуда этот камень? Оказывается, он сорвался с каменистого склона горы. Этот камень причинил вред, причинил зло!

Кроме такого рода зла, нас повсюду окружает другой род зла – это моральное зло, исходящее от морально ответственных личностей. Такими, согласно Священному Писанию, является сатана и подчиненные ему духи зла. Поэтому дети Божии призваны бороться с этими силами зла, чтобы устоять в следовании за Господом. "Наконец, братия мои, укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его, – пишет Павел, – облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских" (Еф. 6:10-11). Кроме них, морально ответственными личностями являются люди. Люди последних дней, пишет ап. Павел, будут особенно злы (2Тим. 3:13). Он встречался с такими и даже называет имя одного человека, который много сделал ему зла: "Александр медник много сделал мне зла. Да воздаст ему Господь по делам Его!" (2Тим. 4:14). Таким образом, мы, живущие на земле, повсюду окружены злом всякого рода. Оно восстает на нас, когда мы плывем в лодке по озеру, когда едем на автомобиле, когда, расслабившись, сидим на склоне горы, поросшей горным лесом, и любуемся красотой его, когда занимаемся обычными делами. Даже если ноги наши ступят на другую планету, и там нас встретит зло. Оно восстает и внутри нас как у морально ответственных личностей. Оно встречает нас, когда мы имеем дело с людьми, когда попадаем под влияние источника зла. Вот почему Иоанн пишет верующим в Господа Иисуса Христа: "Мы знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле" (1Ин.5:19). По той причине, что весь мир лежит во зле, Бог совершит в свое время огненный суд, чтобы уничтожить всякое зло. "А нынешние небеса и земля, – пишет ап. Петр, – содержимы тем же Словом, сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых человеков" (2Пет. 3:7). После этого будет новое небо и новая земля, где не будет всякого рода зла – "ибо прежнее прошло" (Отк. 21:1-4). Конечно, в нынешнем мире нам бывает страшно жить. Это видит наш Спаситель Господь Иисус Христос. Поэтому Он молился о нас, говоря Отцу Небесному: "не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла" (Ин. 17:15). Бог действительно хранит нас от всякого зла, но в то же время Он допускает воздействие зла на нас, как это было допущено Господом к апостолам, переправляющимся через Галилейское море по Его повелению. На примере учеников Господа, попавших в великую бурю, можно научиться, как себя вести, когда Господь допускает действие зла на нас. Первое, что они сделали, когда увидели, как волны бьют в лодку и она наполняется водой, они стали умоляюще будить спящего Господа Иисуса Христа, говоря: "Учитель! Неужели Тебе нужды нет, что мы погибаем!". Они стали молиться Господу в этих тяжелых обстоятельствах. Действительно, это так! Когда Бог допускает на нас действие зла, нам хочется, во-первых, молиться. Когда царь Давид устал от преследования со стороны злых гонителей, то он умолял Господа, чтобы Он пробудился и защитил Его (Пс. 7:7). "Как часто, жизнью утомленный, – поется в одном христианском гимне, – убитый грозною волной, молюсь я с верой умиленной: О, Боже мой, пошли покой". В случае с апостолами Христа Господь, пробудившись, запретил ветру и морю: "И сделалась великая тишина". До этого момента была великая буря, а теперь наступила великая тишина, в которой ученики услышали голос Господа: "Что вы так боязливы? Как у вас нет веры?" Если говорить об их боязливости, то, действительно, страх перед великой бурей они имели. Если говорить об их вере, то и вера была у них, потому что они были последователи Господа. Если бы не было веры, они оставили бы Господа, как сделали некоторые. Но в этих обстоятельствах в их вере не было достаточно доверия Господу. Доверяться – это значит полностью положиться на Бога во всех обстоятельствах жизни. Упрек Господа апостолам учит нас второму шагу после молитвы. Если Бог допускает действие зла на нас – надо научиться доверяться Ему. Примером абсолютного доверия Богу является Сын Божий Иисус Христос. Когда Он в страшных муках, причиняемых Ему силами зла, умирал за нас на кресте, то и тогда в глубоком доверии к Отцу Небесному громко возгласил: "Отче! В руки Твои предаю дух Мой. И сие сказав, испустил дух" (Лк. 23:46). Утешая страждущих, автор одного христианского гимна обращает внимание на голос небесный: "Вот, голос небесный звучит с высоты: "Мне вверься ты, Мне вверься ты! В печали, в грозе, в искушенье, в борьбе буду помощник тебе". Когда по повелению Господа наступила великая тишина, учениками овладел великий страх. Это был страх перед Тем, Кто имеет власть над стихией. Во время великой бури они трепетали перед ней, а теперь их посетил особый страх перед Господом. Это учит нас третьему шагу. Когда Господь допускает действие зла на нас – верующие в него возрастают в страхе Божьем, а страх Господень отводит от зла. В этом мире, лежащем во зле всякого рода, нам не нужно бояться того, чего боятся люди, не знающие Бога, но необходимо возрастать в страхе перед Господом, необходимо много молиться, все больше и больше доверяться Ему во всех обстоятельствах и постоянно возрастать в страхе Божием. И тогда мы обязательно дойдем до цели. В одном стихотворении сказано так:

Еще одна гора,
Еще одна долина,
Еще один крутой над бездной перевал,
Еще немного слез и горечи полынной,
А там – а там Спаситель вечность обещал!

«Мир во зле лежит, вы что, не знали? Люди страдают, болеют, умирают. А еще они тяжело грешат. Вот и ты наверняка сам грешник, а еще пытаешься кого-то в чем-то убедить…»

Андрей Десницкий

То и дело слышу такие слова от христиан по самым разным поводам. Собственно, повод примерно один и тот же: рядом с нами творится некое очевидное зло, и кто-то предлагает задуматься об этом и по возможности его исправить. Например, смертельно больные люди не могут получить обезболивание, или в тюрьму отправляются невиновные, тогда как настоящие бандиты живут беспечально…

«Ну и что, мир во зле лежит, вот и я на печи полежу. Пока меня лично не коснулось». Да, именно с таким прибавлением, потому что всякий, к кому пришла страшная боль или несправедливость, кричит о ней и ждет помощи и сочувствия, и в первую очередь – от тех, кто, казалось бы, призван помогать и сочувствовать. От христиан.

Но… «Мир во зле лежит. Зато у нас есть возможность приступать к таинствам, молиться, возрастать духовно». Так говорят православные. Но с ними вполне согласны и протестанты: «Главное – принять Иисуса как своего личного Спасителя и исповедовать эту веру перед остальными! Брат, ты покаялся? Аллилуйя!»

Формы разные, а суть одна: занимайся своей собственной духовной жизнью и не обращай внимания на это зло. Ты же христианин, что тебе до того? В общем-то правильно, но только при одном условии: если ты аскет и отшельник, удалившийся из этого мира для поста и молитвы в пустыне. А если ты пользуешься всеми благами этого мира, изволь заметить и зло, как замечаешь погоду за окном и курс валют перед отпуском.

Мир во зле лежит, а нам-то что? Если бы так рассуждал Христос, он бы остался на горе Преображения с избранными учениками, Моисеем и Илией. Что уж было бы лучше, чем беседовать с ними в приятном уединении, вдали от страданий и грехов?

Да, впрочем, к чему было Ему тогда и рождаться в этом мире, полном страданий и зла? А родившись – к чему было «дразнить гусей», спорить с книжниками и фарисеями, обличать лицемеров? Ведь мир во зле лежит, и есть к тому же множество оправданий: посмотрите, к примеру, на этих язычников-римлян, которые творят всякие безобразия, поклоняются идолам и, к тому же, хотят завоевать весь мир силой своих легионов. Разве на этом фоне не простительны некоторые, скажем так, шероховатости в поведении всеми уважаемых израильтян?

Да и Иоанн Креститель не с обличений ли начал? Мог бы крестить и проповедовать, проповедовать и крестить невозбранно… Сам царь относился к нему с полным уважением – так нет, Иоанн стал обличать его в беззаконном браке. Что он, впервые услышал, что в мире есть блуд, что даже цари от него не свободны? Не мог хотя бы обличить кого-нибудь менее важного?

Не мог. Что творили в темном закутке какие-нибудь темные крестьяне, касалось только их самих, а царский блуд демонстрировался со всей должной пышностью на общенациональном уровне, при стечении всего народа. Таким же было и обличение.

Но я сейчас даже не об этом. Христианство, если посмотреть на его историю, распространилось по Римской империи стремительно и притом совершенно мирным путем: в середине I века это маленькая кучка людей на задворках империи, а в середине IV века – государственная церковь с храмами и многотысячными общинами в каждом из городов.

Видимо, христианство предложило самым разным людям античности такой образец, который показался им намного привлекательнее всех прочих. А ведь у этих людей не было недостатка ни в сложных философских построениях, ни в сложных мистериях, ни в народных обычаях, ни в чем ином, что обычно относится к области религии, что помогает человеку стремиться к высоким идеалам и расти духовно.

Вот как описывает книга Деяний (4:32-34) иерусалимскую общину сразу после Пятидесятницы: «У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но всё у них было общее. Апостолы же с великою силою свидетельствовали о воскресении Господа Иисуса Христа; и великая благодать была на всех их. Не было между ними никого нуждающегося».

Конечно, это идеал, но где тут место для личного благочестия, которое закрывает глаза на всё творимое по соседству зло и проходит мимо человеческого страдания? А предыдущая, 3-я глава Деяний, приводит нам еще один пример: Петр и Иоанн идут в храм на молитву. Что, казалось бы, важнее? Зачем отвлекаться на нищих, которые всегда были и всегда, видимо, будут? Пусть немного и этот пострадает, а мы пока пойдем, помолимся. Каждому свое.

Нет, Петр и Иоанн исцеляют его, как прежде исцелял страждущих Иисус. Он не отменил болезни и смерти в этом мире, Он не вылечил всех, кто в этом нуждался. Но Он никогда не проходил мимо страдальцев с широко закрытыми глазами. И если мы проходим, мы – не Его ученики. И если бы тогда так поступали апостолы, вряд ли бы христианство переросло границы их узкого кружка.

Есть у этой проблемы и еще одна грань. Сегодня все чаще говорят о « », причем опять-таки и православные, и протестанты. Некогда стал человек христианином, постепенно втягивался в ритм церковной жизни – воцерковлялся… А потом ему это вдруг надоело. Из года в год одно и то же, ходит он по кругу, а результатов особых не видит. В Бога по-прежнему верит, даже в церковь иногда заглядывает, но не видит большого смысла в том, что когда-то составляло основу его жизни.

А не связано ли это, по крайней мере, иногда, именно с таким равнодушным подходом: ну да, мир во зле лежит, и я полежу на печи, позанимаюсь собственным самоусовершенствованием? Совершенства достичь все равно ведь не удастся, а так… Ну да, все грешны, и я грешен, ну, исповедуюсь иногда, ну, живу, как и все. Мир во зле лежит, и я во зле лежу. И ничего, нормально. Уютно даже.

Я прекрасно понимаю, что всевозможные формы «активничанья» могут точно так же привести к разочарованию, выгоранию и всему такому прочему, и что не в человеческих силах переделать окружающий мир. Но мне кажется очень характерным, что «христианство», которое не хочет быть солью земли и светом миру, которое говорит этому миру: ты во зле, ну и ладно, ну, и мы тоже тут где-то рядом со своими всякими ценностями, традициями, обрядами и потребностями, изволь их уважать – такое «христианство» скоро перестает быть интересным не только миру, но и тем, кто его придерживается. И, может быть, даже Богу.

Да, мир во зле лежит, но «встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос» (Ефесянам 5:14). И сделай уже что-то по этому поводу – а для начала, прекрати оправдывать свое бездействие, безмыслие, бесчувствие.