Преподобный Сергий родился в селе Варницы под Ростовом Великим 3 мая 1314 года в семье боярина Кирилла и его супруги Марии. Ребенка окрестили с именем Варфоломей, что значит «сын радости». Еще до рождения Бог избрал его на служение Себе: младенец во чреве матери трижды возгласил в храме во время Божественной литургии.
С детства Варфоломей отличался добротой, любовью к молитве и посещению храма. Рос он тихим и кротким мальчиком, любившим уединение и сторонившимся сверстников. Вместе с братьями Степаном и Петром в семилетнем возрасте Варфоломей был отдан в учение, которое давалось ему с превеликим трудом. Впечатлительный мальчик очень переживал эту напасть и усердно молил Господа «открыть ему дверь книжного разумения».
Однажды, разыскивая в поле пропавших лошадей, он увидел старца-монаха. От смиренного и кроткого облика старца веяло такой необыкновенной добротой и любовью, что неожиданно для самого себя Варфоломей поведал ему свое горе. Старец помолился, благословил мальчика, и… Господь дал тому память и разумение: Варфоломей стал преуспевать в книжной премудрости гораздо больше, чем и его братья и все прежде насмехавшиеся над ним соученики.
После этого чудесного события в юном Варфоломее еще более окрепло желание служить только Богу.
XIV век был тяжелым временем для Руси - татары разорили практически всю страну, а между русскими князьями шли бесконечные раздоры и междоусобицы. Обеднев от татарских набегов и поборов московского князя, некогда довольно зажиточная семья Варфоломея вынуждена была оставить родную ростовскую землю. Как и многие ростовчане, перебрались они в маленький городок Радонеж - удел младшего сына Ивана Калиты Андрея, где переселенцам были обещаны многие льготы и всяческая помощь. Было это в 1328 году.
После смерти родителей, в 20-летнем возрасте, Варфоломей вместе со старшим братом Стефаном, к тому времени овдовевшим и принявшим монашеский постриг, поселился в 10 верстах от Радонежа в глухом лесу на горе Маковец у речки Кончуры. Здесь они срубили убогую келью и маленькую церковь, которую освятили в честь Святой Троицы. Так в 1337 году было заложено основание знаменитой впоследствии обители преподобного Сергия.
Вскоре Стефан, не выдержавший суровой жизни, ушел в Москву, в Богоявленский монастырь. Кстати, впоследствии, будучи архимандритом, Стефан стал духовником великого князя Симеона Гордого, а его сын - святой Феодор - будет духовным отцом государя московского, благоверного князя Димитрия Донского.
Варфоломей же, постриженный на 23-м году жизни в монашество с именем Сергий (что у древних римлян значило «высокий, почтенный»), два года жил один. Тяжела была жизнь в «пустыне»: мимо его одинокой кельи пробегали голодные волки, готовые растерзать инока, бродили медведи, бывало ему холодно и голодно… Но какая-то чудесная сила, жившая в нем, заставляла переносить все тяготы и невзгоды - во всех скорбях и искушениях был с ним Господь! Незримая помощь Божья по усердным молитвам молодого монаха поддерживала и охраняла от всех напастей, ободряла и укрепляла усердного и верного раба Господня.
Как сказано в святом Евангелии: «Не может укрыться город, стоящий на верху горы» (Мф. 5: 14), так не могли укрыться и подвиги Сергия, и вскоре о необыкновенном пустынножителе повсюду стала распространяться молва. Одни говорили о его трудолюбии и строгом воздержании, другие удивлялись его простоте и незлобию, третьи рассказывали о его власти над злыми духами - все поражались его смирению и душевной чистоте. Из окрестных сел и деревень к обители Сергия начали пробираться многие: кто обращался к нему за советом, кто желал насладиться его душеспасительной беседой - всякий слышал от него доброе слово, возвращался утешенный и успокоенный.
Пришли к Сергию и 12 иноков, которые стали делить с ним тяготы пустынножительства. Сергий трудился больше всех: рубил дрова, строил для братии жилища, пек хлеб, носил воду, постоянно помня слова Спасителя: «И кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом» (Мк. 10: 44). Он оставался самым смиренным из монахов, носил самую ветхую одежду. Вскоре, как наиболее достойного, братия избрала Сергия своим игуменом. Было ему в это время около 40 лет. И еще долгих 30 лет управлял преподобный Сергий своей родной обителью.
Шли годы... Слава о преподобном Сергие распространилась не только по Русской земле, но и за ее пределами: сам Константинопольский патриарх Филофей прислал преподобному крест и грамоту, которой утверждались новые порядки пустынного общинножития. Митрополит Алексий Московский, с которым преподобного Сергия связывали тесные узы духовной дружбы, предчувствуя близкую кончину, хотел передать ему свои полномочия, но Сергий по своему смирению отказался от первосвятительства.
Как поется в церковном песнопении, «в пениях, бдениях и пощениях ты был примером твоим ученикам, поэтому вселился в тебя Святой Дух». Преподобный Сергий совершал многие чудеса по молитве, удостаивался великих откровений: за четыре года до кончины явилась ему Матерь Божия и обещала покровительство его обители. Вот как описывает это чудо Епифаний, ученик и автор жития преподобного.
Однажды блаженный старец молился перед образом Богоматери. Прочитав положенные молитвы, присел он немного отдохнуть и вдруг сказал своему ученику Михею: «Чадо, трезвись и бодрствуй, ибо чудное и ужасное посещение готовится сейчас нам». И тотчас послышался голос: «Се, Пречистая грядет». Святой заторопился из кельи в сени. И вот яркий свет осенил его, и увидел он Пречистую с двумя апостолами, Петром и Иоанном. И упал он ниц, не в силах терпеть «нестерпимую зарю».
«Пречистая же своими руками коснулась святого, сказав: “Не ужасайся, избранник мой, я пришла посетить тебя. Услышана молитва твоя об учениках… и об обители твоей. Не скорби уже, ибо отныне она всем изобилует, и не только при жизни твоей, но и по отшествии твоем ко Господу неотлучна буду от обители твоей, подавая потребное неоскудно, снабдевая и покрывая ее”. И, сказав сие, стала невидима». И действительно, за все время своего существования Троице-Сергиева лавра ни разу не была захвачена врагами - татары проходили мимо нее, поляки безуспешно осаждали ее, русские (приверженцы самозванца) не смогли взять ее.
Много и других чудесных явлений наблюдали ученики Сергия в его святой жизни: так, Исаакий видел, как вместе с преподобным служил литургию ангел Божий - «светоносный муж в блистающих ризах»; Симон - как во время службы небесный огонь, окружавший святой престол, неожиданно свившись «яко же некая плащаница, вниде во святый потир, и тако преподобный причастися».
Преподобный Сергий оказал неоценимые услуги Русской земле в укреплении и поддержании мира, содействовал сосредоточению и усилению государственной власти в руках великого князя московского, умирял удельных князей.
Так, по просьбе митрополита Алексия преподобный Сергий отправился к рассорившимся князьям-братьям Дмитрию и Борису Константиновичам, оспаривавшим друг у друга Нижний Новгород - стольный город их княжества. Чтобы заставить покориться младшего, Бориса (противника Москвы), преподобный Сергий применил к упрямцу небывалую тогда на Руси «крайнюю» меру: «затворил» все церкви в Нижнем, прекратив богослужения. И князь Борис был вынужден помириться с братом, отдать ему город.
В другой раз, по просьбе великого князя московского Дмитрия Ивановича, преподобный пришел пешком к рязанскому князю Олегу, чтобы склонить его к примирению и союзу с Москвой. После долгих увещеваний миссия троицкого игумена завершилась успешно.
Преподобный Сергий благословил князя Дмитрия Донского на битву против полчищ Мамая, предсказав победу русскому воинству: «Без всякого сомнения, господине, со дерзновением пойди противу свирепства их, никакоже ужасайтеся, всяко поможет ти Бог».
Подписью преподобного Сергия было скреплено завещание великого князя Дмитрия Донского, в котором был записан новый порядок престолонаследия - от отца к старшему сыну.
Преподобным Сергием и при его содействии были основаны 37 (!) монастырей в дотоле необжитых местах нашей Отчизны, которые составили своеобразную «школу». Среди них Симонов в Москве, Киржачский, Голутвин в Коломне, Высоцкий близ Серпухова, Борисоглебский около Ростова, Дубенский (в память Куликовской битвы), Покровский близ Боровска, и другие.
Отказавшись от всех благ этого мира ради любви к Всевышнему, преподобный Сергий не имел кровных детей, но создал величайшую «семью» святорусскую. Его духовные дети, внуки, правнуки и праправнуки возглавляли Русскую Церковь, осваивали глухие края и повсюду зажигали «светильники духа». Ученики преподобного Сергия - Андроник, Феодор Симоновский, Афанасий Серпуховской, Савва Звенигородский, Авраамий Галичский, Мефодий Пешношский, Иаков Железноборский и многие другие - основали еще около 50 монастырей, ставших впоследствии духовными и культурными центрами России. Среди них Спасо-Андроников в Москве, Саввино-Сторожевский близ Звенигорода, Железноборский близ Галича, Воскресенский на севере Ярославской области, Ферапонтов, Кирилло-Белозерский и другие.
Несомненно, то была Божья воля: ученики преподобного Сергия помнили удивительный рассказ своего учителя, ставшего всероссийским игуменом, отцом-наставником всего русского народа. Однажды ночью в своей келье преподобный услышал голос, назвавший его имя: «Сергий!» Открыв оконце, Сергий увидел необычайный небесный свет и множество «зело красных птиц». И тот же голос торжественно произнес: «Им же образом видел еси птица сия, тако умножится стадо ученик твоих, и по тебе не оскудеют, аще восхотят стопам твоим последовати».
Как писал архимандрит Никон (Рождественский), «духовное потомство великого Радонежского подвижника распространилось по всей северо-восточной Руси, повсюду зажигая благодатный огонек духовной жизни и разливая свет просвещения христианского».
Осенью 1392 года, примерно на 80-м году жизни, преподобный Сергий впал в тяжкий недуг. Предчувствуя скорый конец, он призвал братию для последних наставлений...
Мощи Преподобного Сергия († 1392; память его 25 сентября) были обретены 5 июля 1422 г. при преподобном игумене Никоне († 1426; память его 17 ноября). В 1408 г., когда Москва и ее окрестности подверглись нашествию татарских орд Едигея, Троицкая обитель была опустошена и сожжена, иноки во главе с игуменом Никоном укрылись в лесах, сохранив иконы, священные сосуды, книги и другие святыни, связанные с памятью преподобного Сергия. В ночном видении накануне татарского набега Преподобный Сергий известил своего ученика и преемника о грядущих испытаниях и предрек в утешение, что искушение будет непродолжительно и святая обитель, восстав из пепла, процветет и еще более возрастет. Митрополит Филарет писал об этом в "Житии Преподобного Сергия": "По подобию того, как подобало пострадать Христу, и чрез крест и смерть войти в славу воскресения, так и всему, что Христом благословляется на долготу дней и славу, подобно испытать свой крест и свою смерть". Пройдя через огненное очищение, воскресла в долготу дней обитель Живоначальной Троицы, восстал и сам преподобный Сергий, чтобы уже навеки своими святыми мощами пребывать в ней.
25 сентября / 8 октября - память преставления преподобного Сергия, игумена Радонежского и всея России чудотворца.
Предлагаем вниманию читателей отрывок из книги архиепископа Никона (Рождественского) « Житие преподобного Сергия Радонежского », выпущенной Издательством Сретенского монастыря.
Кончина праведника
Прп. Сергий Радонежский, с Житием. Фрагмент. Клеймо " Отпевание Преподобного Сергия ". Первая треть XVI в. Мастерская Феодосия (сына Дионисия).
Как корабль, обремененный множеством сокровищ, тихо приближается к доброму пристанищу, так богоносный приближался к исходу из сей временной жизни. Вид смерти не страшил его, потому что он готовился к ней подвигами всей своей жизни. Ему было уже за 70 лет; непрестанные труды изнурили его старческие силы, но он никогда не опускал ни одной службы Божией и «чем больше состаревался возрастом, тем больше обновлялся усердием», подавая собою юным поучительный пример.
Вера должна быть православная, основанная на учении апостолов и святых отцов, чуждая высокомудрствования
За полгода до кончины великий подвижник удостоился откровения о времени своего отшествия к Богу. Он созвал к себе братию и в присутствии всех передал управление обителию присному ученику своему преподобному Никону, а сам начал безмолвствовать. Наступил сентябрь 1391 года, и преподобный старец тяжко заболел… Еще раз собрал он вокруг своего смертного ложа всех учеников своих и еще раз простер к ним свое последнее отеческое поучение… Сколько простоты и силы в этом предсмертном поучении умирающего отца иноков! Сколько любви к тем, которых оставляет! Он желает и заповедует, чтобы его духовные дети шли тем же путем к , каким шествовал он сам в продолжение всей своей жизни. Прежде всего он учит их пребывать в Православии. «Высокая черта духа апостольского в преподающем завещание!» — замечает один учитель церковный. Основанием всякого доброго дела, всякого доброго намерения, по учению слова Божия, должна быть вера: без веры угодить Богу невозможно. Но вера должна быть православная, основанная на учении апостолов и святых отцов, чуждая высокомудрствования, которое часто ведет к маловерию и неверию и сбивает с пути спасения. Далее преподобный завещавает братии хранить единомыслие, блюсти чистоту душевную и телесную и любовь нелицемерную, советует удаляться от злых похотей, предписывает умеренность в пище и питии, смирение, страннолюбие («Страннолюбия не забывайте!» — эти слова апостола, кажется, особенно любил повторять угодник Божий, и мы читаем их на многих древних иконах его в развернутой хартии начертанные) и всецелое искание горнего, Небесного, с презрением суеты житейской. Вот достолюбезный венец добродетелей, которыми украшал себя сам Сергий и которые он, как бесценное сокровище, завещевал своим возлюбленным ученикам! В своей последней, прощальной беседе умирающий старец со всею силою отеческой любви заботился напечатлеть в детски преданных ему сердцах спасительные правила иноческой жизни; он многое напомнил им из того, что говорил прежде, и наконец заповедал не погребать его в церкви, а положить на общем кладбище, вместе с прочими усопшими отцами и братиями…
Безмолвно стояли с поникшими главами скорбящие чада Сергиевы и с болью сердечной внимали последним наставлениям любимого старца. О, как тяжело было им расставаться со своим отцом, под молитвенным кровом которого им так тепло и уютно жилось! Кто без него утешит их в монашеской скорби — так, как он умел утешать? Кто понесет их немощи так, как носил любвеобильный их авва? Кто с такою горячею любовью будет пещись о спасении душ их? Нежнее матери был для них Сергий, и кто ж в состоянии его заменить?..
Особенно грустно было им слышать последнюю волю своего смиренного игумена относительно места его последнего покоя. Один вид могилы его в храме Божием, среди собора молящихся братий, мог бы служить для них некоторым утешением; «нет, он не покинул нас — духом он с нами: вот и залог его незримого присутствия между нас, вот тут покоится его многотрудное тело…» Так могли бы утешать себя осиротевшие дети. Но старец не желал быть погребенным в храме, и ученики лишались сего утешения… Не хотели они огорчать его смирения своим противоречием, а может быть, и боялись, чтобы это противоречие не побудило старца сделать более строгое (например — с заклятием, как делали некоторые подвижники) распоряжение относительно места его погребения, и вот всякое слово замирало невольно на их дрожащих устах…
А старец между тем с любовью смотрел на них; он видел их горе сердечное и тихим, изнемогающим голосом утешал их:
— Не скорбите, чада мои! Я отхожу к Богу, меня призывающему, и вас поручаю Всемогущему Господу и Пречистой Его Матери: Она будет вам прибежищем и стеною от стрел вражиих!..
Перед самым исходом души своей старец пожелал в последний раз приобщиться пречистых Тела и Крови Христовой. Руки учеников поддерживали его ослабевшие члены; с помощью их он приподнялся со своей убогой постели, чтобы встретить грядущего во Святых Таинах Господа; с глубоким благоговением вкусил он от Чаши Христовой и в изнеможении опустился на смертное ложе…
Весь исполненный благодатного утешения, он возвел горе свои слезящиеся от радости очи и еще раз, при помощи учеников, простер к Богу свои преподобные руки…
— В руце Твои предаю дух мой, Господи! — тихо произнес святой старец и в дыхании сей молитвы отошел чистою своею душою ко Господу, Которого от юности возлюбил…
Лишь только преподобный Сергий испустил последний вздох, несказанное благоухание разлилось по его келье…
Лицо усопшего праведника сияло небесным блаженством, и смерть не посмела наложить свою мрачную печать на святолепный лик новопреставленного старца Божия…
Немедленно старейшие из братии отправились в Москву со скорбною вестью к митрополиту Киприану. Они сообщили ему как завещание старца о месте погребения, так и усердное желание всей братии положить его в церкви , им самим созданной, и просили его архипастырского о том распоряжения. И святитель не затруднился благословить их на погребение смиренного игумена в церкви, хотя сам он не желал того. И вот с горькими слезами и рыданиями, которые заглушали псалмопения, братия понесли честное и многотрудное тело своего великого отца и наставника в храм Живоначальной Троицы… Весть о его преставлении привлекла в обитель множество народа не только из окрестных селений, но и из ближайших городов; каждому хотелось приблизиться и прикоснуться если не к самому телу богоносного старца, то по крайней мере ко гробу его или же взять себе на память и на благословение что-нибудь из его одежды и келейных вещей. Тут были и князья и бояре, и почтенные старцы-игумены и честные иереи столицы, и множество иноков, кто со свечами, кто с кадилами и святыми иконами, провожая святые останки блаженного старца к месту последнего их упокоения. И похоронили его у правого клироса в церкви Пресвятой Троицы.
Трогательными чертами изображает скорбь осиротевших учеников Сергиевых блаженный списатель жития его, сам свидетель и участник этой скорби.
— Все сетовали, — говорит он, — все плакали, воздыхали, ходили с поникшей головой… Встречаясь друг с другом, братия обливались слезами и в умилении скорбящего сердца изливали друг перед другом свои печальные чувства.
— Прости, отче, благослови, возлюбленный о Господе брате! — так говорили они. — Вот добрый и блаженный старец наш покинул нас — ко Господу отошел, сиротами оставил нас… Он ушел туда, где ждет его великая награда и воздаяние за все его труды и подвиги, — ушел с миром ко Господу, Которого возлюбил!.. Он уснул сном вечным и почил от трудов своих, а мы осиротели, мы вот оплакиваем его, нет его больше с нами, остались мы как овцы без пастыря, как корабль без кормчего, сад без сторожа, больной без врача!.. О, горе нам, бедным, сиротам безутешным!..
И в горести души своей часто приходили они на могилу старца, и здесь, в слезной молитве, припадали к его мощам святым и беседовали с ним, как бы с живым, поверяя ему свою…
— О, святче Божий, угодниче Спасов, избранниче Христов! — говорили они. — О, священная главо, преблаженный авво Сергие великий! Не забуди нас, убогих рабов твоих, не забуди нас, сирот своих; поминай нас всегда во святых твоих и благоприятных молитвах ко Господу, поминай стадо, тобою собранное; молись за нас, отче священный, за детей твоих: ты имеешь дерзновение у Царя Небесного; не премолчи же, вопия за нас ко Господу! Тебе дана благодать за нас молитися… Мы не считаем тебя умершим, нет: хотя телом ты и преставился от нас, но дух твой с нами; не отступай же от нас, пастырь наш добрый!..
Благочестивый инок Игнатий видел наяву: преподобный Сергий стоит на месте игуменском и поет вместе с братией
Так оплакивали святые ученики святого старца; так крепко веровали они в его благодатное сопребывание духом с ними. И по вере их угодник Божий не оставлял их без утешения: так, однажды благочестивый инок Игнатий видел наяву, во время всенощного бдения, что преподобный Сергий стоит на своем месте игуменском и поет вместе с братией. Это видение было как бы ответом любвеобильного старца своим присным ученикам из загробного мира, ответом на их сердечный молитвенный плач над гробом его… И поныне слышится этот трогательный плач у гроба Сергиева — каждый раз после молебного пения.
И много говорит этот плач душе богомольца, и каждый внимательный читатель жития Сергиева не может не согласиться с блаженным Епифанием, который говорит: «Покажите мне жизнеописания древлепрославленных угодников Божиих, и мы увидим, что воистину ничем не уступал Сергий божественным мужам, в древности просиявшим, ибо и сам он был великим подвижником на пути к Царствию Небесному, и пустыню населил добродетельными иноками. Похваляем его не потому, как будто он требует от нас похвал; нет, мы только просим, чтобы помолился за нас сей истинный подражатель Христов!»
Заключим наше сказание о житии и подвигах преподобного и богоносного отца нашего Сергия словами святителя Платона, обращенными к самому угоднику Божию:
«Святый муж, ныне и присно нами прославляемый! Скончався вмале исполни лета долга (Прем. 4: 13). Се уже около 400 (теперь уже 500) лет Церковь празднует память твою, но пройдут и тысячи лет, а имя твое останется незабвенно. Да хотя б люди и дошли до такого развращения, что имя твое предали бы забвению; но оно у Бога вечно, в блаженной вечности записано в книгах животных и из оных никогда не будет изглаждено… Хотя б чудесные силы, от тебя текущие, по судьбам Божиим, и иссякли, но истина евангельская пребывает вовеки, а она говорит: не радуйтеся, яко дуси вам повинуются, радуйтеся же, яко имена ваша написана суть на небесех (Лк. 10: 20)».
