ВАЖНО: Сегодня, 28 мая Святая Православная Церковь празднует обретения мощей Святого Преподобного Илии Макеевского. 28 мая - знаменательный день для всех православных города Макеевки. В 2012 году Священный Синод Украинской Православной Церкви принял решение о прославлении в лике святых схимонаха Илии. Днями памяти преподобного стали 17 апреля - день его кончины и 28 мая - день обретения мощей. Преподобный Илия, схимонах Макеевский (в миру Илья Яковлевич Ганжа), родился в 1837 году в пос. Макеевка Миусского округа Области Войска Донского (ныне город Макеевка в ДНР). "Сведений о жизни подвижника, полученных из рассказов очевидцев, немного - да и то они касаются последних 19 лет его жизни. О том, где преподобный принял монашеский постриг и как провел 90 лет своей жизни, известно одному Богу. Но дивные дела, которые явил миру Господь в последние годы жизни старца, свидетельствуют о долгих годах его духовной борьбы со страстями и соблазнами. Податель всяческих благ Христос сподобил его дара любви, сострадания, утешения, терпения и прозорливости", - повествует о старце сайт "Донбасс православный". Известно, что долгие годы схимонах Илия подвизался в Ильинском скиту Святой горы Афон, откуда предположительно в начале ХХ века перебрался в Киево-Печерскую Лавру. Появился схимонах Илия в родной Макеевке в 1937 году, будучи столетним старцем. Преставился на Страстной Седмице в 1946 году и был похоронен в Макеевке на кладбище Кировского района. За биографией в несколько строк стоят годы внешне трудной, но внутренне радостной и исполненной глубокого смысла жизни человека, искренне любящего Бога и ближних. Лучше всего об этой жизни могут рассказать те, кто знал отца Илию, имел возможность поговорить с ним, спросить совета, попросить молитв. М.В. Карагодина так описывала подвижника: «Был отец Илья широкоплечим и бодрым; при ходьбе опирался на палочку, но не горбился, был даже стройным. Носил часто светлый подрясник и сам был очень чистоплотным. Жалостливый и добрый к людям, он как будто весь светился». Надежда Сергеевна Кириченко рассказала следующее: «Когда я познакомилась с очень хорошим парнем, и он предложил мне выйти за него замуж, мы пошли за благословением к Илье. Отец Илья согласился, что парень действительно очень хороший, а замуж за него не благословил. Тогда мы с моим женихом стали уговаривать старца благословить наш брак. Илья так ласково посмотрел на нас и говорит: «Если уж так хотите – благословлю через 3 месяца». Через 3 месяца парень этот, разгружая вагон у себя на работе, зацепился тулупом за проходящий состав. Пытался освободиться – не успел и, попав под поезд, погиб». «Одна наша знакомая, – вспоминает Иван Ульянович Генераленко, – пошла к старцу, а он и говорит: «У тебя дети есть, ты их жалеешь, учишь их танцам да пляскам, а к Богу не привлекаешь; а вере не учишь – большой грех детям своим делаешь! Жизнь на земле – временна, а ты забываешь, что уйдешь в вечность и ты, и твои дети». Прасковья Федоровна Сухина свидетельствует: «Схимонах Илья вообще как-то особенно трогательно, душевно относился к шахтерам за их опасный, тяжелый труд; жалел шахтеров и молился о них Господу. М.В. Карагодина рассказала, что с ее дядей, произошел случай, который не вызывает никаких сомнений, что схимонах Илья был истинно прозорливым и чудотворцем. «Когда наш дядя Ваня уходил на фронт, он пошел к отцу Илье, чтобы благословил его Божий человек, на войну ведь идёт…Отец Илья ласково его принял, помолился Господу и благословил. Стал дядя Ваня прощаться да уходить, а старец вдруг ему и говорит: «А ты ложку взять не забыл?» «Что взять?» – удивленно переспросил дядя. «Ложку не забыл? Возьми-возьми ложку, не забудь!» – несколько раз повторил отец Илья, что показалось нашему дяде Ване просто шуткой. На фронте дядя Ваня был определен на полевую кухню, и всю войну на этой самой кухне каши варил, так что ложка ему как раз очень пригодилась. Не забываем подписаться на группу в вк под названием "в макеевке в донецке опер. новости сводки", я оттуда все ворую уже пару лет! Не раз вспоминал солдат, как схимонах Илья его на фронт провожал. Домой вернулся после войны дядя Ваня живым и невредимым. Но рассказал нам из фронтовой жизни одно приключившееся с ними там, на войне, чудо: «Вот случай был у нас на фронте: шли мы, солдаты, с техникой, продвигались по лесу, да и застряли в трясине… Как глянули: кругом – болото. Признаюсь: тоскливо стало! «Господи, – думаю, – ведь Илья, Божий человек, на фронт благословил, – не может быть, чтобы погибли!..» Смотрим: вдруг откуда-то появился седой, беленький весь, старичок, в точности похожий на Илью. И повел нас этот старичок, идя впереди всех, и вывел нас из трясины на дорогу. Да сразу потом и пропал. Хватились: а где же старичок-то, что спас нас? А его и нет! Вывел, спас и пропал. Илья это был, настоящий наш Илья! Только как он мог на фронте оказаться? Вот это – чудо!» Разным людям преподобный Илия давал разные наставления. Но всем приходившим к нему говорил слова, которые обращены и к каждому из нас: «В воскресенье и в праздники дома не сиди! В храм иди! И все у тебя будет хорошо!» Известным пророчеством старца, сбывшимся спустя полвека после его кончины, стало строительство в центре Макеевки Свято-Георгиевского собора и храмов, число которых уже дошло до двадцати четырех. "Господь будет хранить Макеевку до скончания века! Засияет она многими храмами! В самом главном, большом, златоглавом восстанет Троицкий храм. Ходите в него: его Господь благословит, в нем будет благодать Божия!" - эти слова старца в точности сбылись к радости православных макеевчан.
Сегодня в г. Макеевка Донецкой области Украины прославляют в лике святых схимонаха Илию (Ганжу). О самой его жизни известно немного: пришел в Макеевку в 1937 году, будучи уже столетним старцем. До этого подвизался в Ильинском скиту на Святой Горе Афон, позже, возможно, — в Свято-Успенской Киево-Печерской лавре. Своего угла не имел, жил у верующих людей — то в одном доме, то в другом. Много молился. Помогал людям. Все его предсказания сбывались. Преставился на Страстной Седмице в 1946 году, похоронен в Макеевке.
8 мая этого года решением Священного Синода Украинской Православной Церкви схимонах Илия (Ганжа) причислен к лику святых преподобных, а 28 мая состоялось обретение его мощей.
За биографией в несколько строк стоят годы внешне трудной, но внутренне радостной и исполненной глубокого смысла жизни человека, искренне любящего Бога и ближних. Лучше всего об этой жизни могут рассказать те, кто знал отца Илию, имел возможность поговорить с ним, спросить совета, попросить молитв. Дадим слово этим людям.
Рассказывает Александра Игнатьевна Богданович: «Однажды, когда схимонах Илья жил в семье Романовых, милиция нагрянула неожиданно. Старец увидел входящего во двор милиционера, вошёл в комнатушку, которая от других комнат отделялась только занавеской, даже двери не было, и сказал: «Вы только не говорите обо мне и не волнуйтесь — сюда он не войдёт».
Милиционер вошёл в дом: «Где у вас тут монах прячется?» «Никто у нас не прячется», — ответили хозяева. Милиционер стал искать: весь дом обошёл и осмотрел, заглядывал даже под стол; под кровать; в шкафы; опять обошёл все комнаты… А Илья стоял рядом, за занавеской, и молился. В эту комнату милиционер и не заглянул, он её как будто и не видел, — так и ушёл ни с чем».
Многие люди свидетельствуют: «Старец Илья молился непрестанно»; «Бог слышал молитвы схимонаха Ильи и исполнял все его просьбы»; «Он был сильным молитвенником, и Господь вознаградил Илью даром чудотворения».
М.В. Карагодина так описывала подвижника: «Был отец Илья широкоплечим и бодрым; при ходьбе опирался на палочку, но не горбился, был даже стройным. Носил часто светлый подрясник и сам был очень чистоплотным. Жалостливый и добрый к людям, он как будто весь светился».
Правый глаз у схимонаха Илии всегда был прикрыт веком — об этом упоминают многие очевидцы, считая, что он был с одним глазом.
Надежда Сергеевна Кириченко рассказывает: «Схимонах Илья был худощавым; здоровьем, наверное, был слабый, старенький ведь — уж 100 лет ему было; один глаз у него всегда был закрыт; наверное, одного глаза у него не было. Но на фотографиях он почему-то получался с двумя нормальными глазами. Почему так — не знаю».
Клавдия Герасимовна, часто и много беседовавшая со старцем, объяснила: «Оба глаза у Ильи были нормальными и здоровыми. Он сам прикрывал один глаз и говорил: «На этот мир достаточно смотреть и одним глазом». На окнах, где он жил, всегда были густые занавески.
Надежда Ивановна Телегина, в семье которой старец жил долгое время, говорит, что принимал отец Илия людей с большой любовью; обращался к людям обычно так: «Ну что, дорогие мои?» или «Мои дорогие!» или «Дорогие вы мои!».
«И голос был у него особенный, — вспоминает Надежда Ивановна, — у мужчин голоса — низкие, а у стариков ещё и хриплые, а у отца Ильи, хоть и мужской голос, но очень добрый, ласковый, даже нежный какой-то, словом, блаженный…
Но это не мешало ему говорить людям строго и грозно, когда они того заслуживали, но даже когда старец произносил что-то грозное и обличительное, ни в голосе, ни в словах не было злости, никогда».
Подтверждает эти слова и свидетельница-очевидица Н.С. Андрющенко: «Когда схимонах Илья жил в нашем доме, все члены семьи видели, как много он молился. Людей к нему шло много, встречал старец всех всегда ласково; сначала молился, а потом разговаривал, вернее, отвечал на волнующие пришедших вопросы, не спрашивая часто ни о чём.
Если на пришедших не было креста, схимонах сразу это обнаруживал, хотя пришедшие были одеты и покрыты, — и называл их «басурманки».
Когда обличал в плохих делах, говорил — «негодяйки». Но даже те, кого старец так, далеко не ласково, называл, говорили, что здесь было больше отцовского жаления, даже его скорби по этим «негодяйкам», чем гнева: те, кому адресованы были такие неласковые слова старца, совсем не ощущали обиды, а — только боль родного, доброго отца за плохие поступки детей».
Надежда Сергеевна Кириченко рассказала следующее: «Когда я познакомилась с очень хорошим парнем, и он предложил мне выйти за него замуж, мы пошли за благословением к Илье. Отец Илья согласился, что парень действительно очень хороший, а замуж за него не благословил. Тогда мы с моим женихом стали уговаривать старца благословить наш брак. Илья так ласково посмотрел на нас и говорит: «Если уж так хотите — благословлю через 3 месяца».
Через 3 месяца парень этот, разгружая вагон у себя на работе, зацепился тулупом за проходящий состав. Пытался освободиться — не успел и, попав под поезд, погиб».
Рассказывает Вера Павловна Прошкина о своей мачехе, женщине неверующей, пустой и очень злобной: «Била меня мачеха чем попало, поленом даже била. А за что? Ни за что! Просто злая была очень…
Вот прослышала однажды мачеха моя от людей, что есть такой монах — старец Илья, и чудотворец, и прозорливый; что много людей к нему ходит. Пошла и мачеха моя к прозорливцу… Возвратилась домой и молчит. Её спрашивают: «Ну что, была у старца? Что ж ты молчишь?»
А она отвечает: «Да что там рассказывать?! Говорили: мудрый — мудрый… А он мне какую-то чепуху сказал… Говорит: «Трава — ты! Трава и есть!»
Надежда Ивановна Телегина делится воспоминаниями: «Сестра моя Анастасия узнала, что муж ее после плена находится в Магадане. Муж её сам прислал ей письмо из Магадана. Анастасия решила ехать к нему, да денег на дорогу не было. Вот наша мать и пошла к Илье спросить, ехать ли Анастасии или не ехать.
Старец ехать не благословил, отец Илья сказал о сестре: «С чем поедет — с тем и приедет».
Но опять же: мы за благословением обращаемся, а сами не слушаем — делаем по-своему… Сестра не послушала старца — поехала. Приехала, а муж себе новую жену нашёл. Но Анастасия уезжать не захотела, сняла квартиру в надежде, что муж вернётся. Муж не вернулся…
Анастасия нагоревалась там вдоволь, да и потом вернулась домой ни с чем».
«Однажды как-то моя двоюродная сестра Евдокия, которая жила в другом доме, пролежала всю ночь в своей постели и не уснула: всё лежала да думала, а думы у неё были горькие, тяжёлые, даже страшные.
Наступило утро. Встала Евдокия с постели и к нам пришла: проходит мимо старца (всего один только раз мимо него прошла), а отец Илья вдруг ей и говорит: «Хватит тебе, Евдокия, ходить, остановись! А то ты сегодня ночью где только не побывала: и блудила, и вешалась, и под поездом побыла!»
А Евдокия никуда не ходила ночью; ни разу даже не поднялась; в постели своей лежала, только мысли были плохими, страшными. Схимонах Илья открыл все её тайные страшные помыслы…
Действительно, Евдокия ночью, лёжа на кровати, думала о своём ухажёре, который заставлял её страдать душой; всю ночь она провела в страстных, греховных мыслях. И решение своих проблем Евдокия увидела в самоубийстве: повеситься или броситься под поезд».
Прасковья Федоровна Сухина свидетельствует: «Схимонах Илья вообще как-то особенно трогательно, душевно относился к шахтёрам за их опасный, тяжёлый труд; жалел шахтёров и молился о них Господу.
Вот и Дуся уходила на шахту, а старец, как отец о дочери, молился всегда о ней Богу.
Однажды вернулась Евдокия домой из шахты, а отец Илья говорит ей: «Дуся! А я сегодня у вас на шахте был: пришёл, попросил шахтёрскую одежду, лампу, и спустили меня в шахту. А у вас вагон перекинулся, и десятник вас ругал».
Евдокия ничего не могла понять: старец рассказал ей, что произошло сегодня в шахте, в её смене; рассказал так, будто действительно опускался в шахту и эту аварию видел своими глазами. Отец Илья так подробно и точно описал происшедшую в шахте аварию, что Евдокия поверила, что схимонах-старец, которому было уже за 100 лет, принимавший людей, часто сидя на своей кроватке, седой и слабенький, действительно побывал в шахте.
Только позже Евдокия поняла, что старец Илья — прозорливый, и что аварию, как и многое другое, он видел духовными очами».
«Одна наша знакомая, — вспоминает Иван Ульянович Генераленко, — пошла к , а он и говорит: «У тебя дети есть, ты их жалеешь, учишь их танцам да пляскам, а к Богу не привлекаешь; а вере не учишь — большой грех детям своим делаешь! Жизнь на земле — временна, а ты забываешь, что уйдёшь в вечность и ты, и твои дети».
«А другая женщина, — продолжает он, — тоже собралась к схимонаху Илье сходить, а в гостинец решила молока взять.
Молока ей было не жаль, но посуды подходящей, чтобы молока налить и старцу понести, не было, кроме одного графинчика. Графинчик как раз был удобным, чтобы молоко отнести, но его было жаль. И решила женщина молока не нести: молока не жаль, а вот графинчика жалко. Ничего не взяла. Пошла к Илье.
Вошла и говорит: «Ой, отец Илья, я — без гостинчика…»
А старец и говорит: «А я знаю: молока не жалко тебе, графинчика жалко. Графинчик ты пожалела, а вот жизни своей не жалеешь. Что старичку молока принести пожалела, не так страшно! Страшно, что ты Бога не почитаешь! Что о молоке да о графинчике толковать? Безбожницей ты на свете живешь, — вот, что страшно!»
Был очень печальный случай (правда, единственный), когда небольшая семья, жившая в просторном доме, дала приют схимонаху Илье в крошечном флигеле в их же дворе, а потом выгнала старца на улицу. Дочь того самого отца семейства, который выгнал когда-то схимонаха из флигелька, продает на рынке овощи, выращенные на собственном огороде.
«К отцу Илье, — начала свой рассказ женщина, — текло много народа: каждый нёс старцу какой-то гостинец. Но отец Илья ел вообще очень мало. Этими приношениями старец кормил людей, которые шли к нему; много оставалось и нам, всей нашей семье — при нём у нас и сметана была, и хлеб, и картошка.
Но однажды сестра написала из Москвы, что приедет домой; только жить с нами вместе она не захотела, пожелала жить в этом флигельке, где Илья жил. И отец наш взял и выгнал старца на улицу.
Старец не сопротивлялся, только попросил дать ему малое время, чтобы найти себе кров, но отец наш почему-то очень грубо, даже с ругательствами немедленно выгнал его на улицу.
И вот прошло уже 60 лет, — женщина, рассказывая это, плакала, — а ни у кого из нашего семейства, ни у кого из всего рода нашего, счастья нет! Ну, всё у нас плохо! Одни несчастья преследуют нас! Не знаю: может, Бог за него нас наказывает, только очень мы все несчастные. Вот даже сегодня: стояла на рынке, стояла, а продать ничего не могу. Рядом у всех покупают, а у меня и кабачки лучше — и не берут. Даже на хлеб не заработала…
Отца нашего давно на свете нет, внуки у нас уже и правнуки — и у всех жизнь наперекос!
Может, пойти к нему, к схимонаху Илье, на могилу и попросить прощения?! Мы ни разу не были. Даже не знаем, где могила. Но мы узнаем. Надо, наверное, узнать и сходить — попросить прощения…»
«А однажды был такой случай, — рассказала Валентина Ивановна Жукова, — одной женщине приснился сон, который ее встревожил, решила она пойти к схимонаху Илье, чтобы старец сон её разгадал.
Пришла женщина к старцу, а схимонах ни о каком сне не стал слушать, а заговорил сам: «А ты, «добрая женщина», людям молоко водой разбавляешь — а потом продаёшь воду пополам с молоком, а сама-то сметаной питаешься (женщина эта имела две коровы, жила зажиточно, сытой жизнью; а людей обманывала).
Это сейчас ты — как сыр в масле купаешься, а умрешь с голоду…»
М.В. Карагодина рассказала, что с её дядей, произошёл случай, который не вызывает никаких сомнений, что схимонах Илья был истинно прозорливым и чудотворцем:
«Когда наш дядя Ваня уходил на фронт, он пошёл к отцу Илье, чтобы благословил его Божий человек, на войну ведь идёт…
Отец Илья ласково его принял, помолился Господу и благословил. Стал дядя Ваня прощаться да уходить, а старец вдруг ему и говорит: «А ты ложку взять не забыл?»
«Что взять?» — удивлённо переспросил дядя.
«Ложку не забыл? Возьми-возьми ложку, не забудь!» — несколько раз повторил отец Илья, что показалось нашему дяде Ване просто шуткой.
На фронте дядя Ваня был определён на полевую кухню, и всю войну на этой самой кухне каши варил, так что ложка ему как раз очень пригодилась. Не раз вспоминал солдат, как схимонах Илья его на фронт провожал.
Домой вернулся после войны дядя Ваня живым и невредимым. Но рассказал нам из фронтовой жизни одно приключившееся с ними там, на войне, чудо:
«Вот случай был у нас на фронте: шли мы, солдаты, с техникой, продвигались по лесу, да и застряли в трясине… Как глянули: кругом — болото. Признаюсь: тоскливо стало!
«Господи, — думаю, — ведь Илья, Божий человек, на фронт благословил, — не может быть, чтобы погибли!..»
Смотрим: вдруг откуда-то появился седой, беленький весь, старичок, в точности похожий на Илью. И повёл нас этот старичок, идя впереди всех, и вывел нас из трясины на дорогу. Да сразу потом и пропал. Хватились: а где же старичок-то, что спас нас? А его и нет! Вывел, спас и пропал.
Илья это был, настоящий наш Илья! Только как он мог на фронте оказаться? Вот это — чудо!»
Анна Яковлевна рассказывает еще об одном чуде, произошедшем во время : «Муж мой был на фронте. Вдруг получаю я похоронку — извещение о гибели мужа…
Тогда ещё об Илье я не знала. И вот в скорби своей я вдруг узнаю от верующих людей, что есть в Макеевке такой монах-схимник, большой молитвенник. В моём горе я не знала, что мне теперь делать, как теперь жить — и, узнав о старце, побежала к нему…
Зачем побежала — сама не знаю, горе было моё такое большое, что справиться сама я бы с ним не смогла, надеялась на его духовную поддержку.
Добрый и удивительный старец выслушал моё горе, строго посмотрел на меня и сказал: «Ходи в церковь, усердно молись, причащайся каждое воскресенье — вернётся твой муж!»
Схимонах Илья не оставил нам напечатанных поучений своих, но вся его смиренная жизнь в Господе, его наставления людям преобразовывали людей из далёких от Бога, от духовной жизни, — в людей новых, истинно верующих в Господа…
Анна Яковлевна приступила к молитве, посту, готовясь к …
Шла война… Отцы, мужья и братья ушли на фронт. Женщины же, чтобы где-то достать хлеба, крупы, хоть какой-нибудь еды и тем самым спасти своих детей от голода, рискуя собственной жизнью, цепляясь за идущие вагоны «товарняков», ехали куда-нибудь, чтобы выменять свои лучшие вещи на кусок хлеба.
А у Анны Яковлевны была корова, единственная во время войны добрая кормилица. Но наша рассказчица поверила словам старца и, неся в сердце надежду на милосердие Божие, готовилась каждую неделю, чтобы в воскресенье причаститься… Она постилась, когда единственной пищей в доме было молоко…
«Я ходила всё время в церковь, постилась, молилась и причащалась. Я слушалась Илью, всё делала, как сказал старец. И, уже имея на руках похоронку, вдруг получаю письмо… от мужа. Вот чудо-то! Я причащалась — и муж мой ожил!
Он писал: «В бою меня контузило, 7 суток лежал, присыпанный землёй. Фронт продвинулся, наши бойцы ушли, меня они не нашли, т.к. я был землёй засыпан. Подобрали местные жители, потом поместили в американский госпиталь, в котором меня, действительно, вернули к жизни».
С войны муж вернулся, умер он уже в старости, когда ему 73 года было».
Александра Игнатьевна Богданович рассказывает о чуде, которое произошло в юности именно с ней: о чудесном исцелении, когда больница отправила девушку домой умирать; и о том, что именно этот несчастный случай стал причиной первой встречи со схимонахом Ильёй.
«Было это в ноябре 1943 года, когда шла война. Разорвался бак с кипятком, — и я получила страшный ожог лица и половины тела. В больнице поставили диагноз: «нагноение ожоговых ран» — и лечить отказались; сказали, чтобы забирали домой. «Она,- сказали врачи,- всё равно умрёт».
Я была молоденькой девушкой. И вот привезли меня мои родные домой умирать. Моя мама всю ночь плакала и молилась Матери Божией, скорой нашей Заступнице. Молилась мама Царице Небесной, всю надежду на Неё возложила: «Спаси, Матерь Божия, спаси умирающую дочь!»
И услышала Царица Небесная! Утром в дом к нам пришли незнакомые нам верующие люди и рассказали маме, что есть в нашем городе Макеевке такой монах-схимник Илья, которого очень слышит Бог. Люди эти добрые сообщили матери адрес, где в то время жил старец.
Мама побежала к нему… Отец Илья помолился, потом говорит маме: «Иди спокойно домой. Не волнуйся совсем — придет в ваш дом женщина, принесёт лекарство. Выздоровеет дочка полностью. Только не забывай молиться Богу и Матери Божьей! И благодарить Господа и Царицу Небесную никогда не забывайте! Иди с Богом!»
Действительно, по посёлку разнеслась весть о тяжело больной девушке, которую привезли домой умирать. Какая-то женщина, услышав об этом, сама пришла в наш дом и принесла эмульсию. Стали мазать меня этой эмульсией — всё прошло: не осталось ни рубцов, ни следов ожогов».
Галина Самсоновна Колодяжная сама старца Илию не знала, но о нем ей рассказывала соседка бабушка Оля: «Из рассказа бабушки Оли об Илье помню совсем немного. Когда Илья жил в их семье, бабушка Оля, будучи тогда ещё совсем молоденькой, стала однажды свидетельницей вот какого случая.
Шла война. Старец Илья ходил по двору дома… Вдруг какой-то молодой немец остановился, прицелился и выстрелил в схимонаха из пистолета, а сам при этом что-то злобно приговаривал. И хотя немец выстрелил из очень близкого расстояния — он промахнулся. Сразу же выстрелил вторично — и промахнулся опять. Ещё выстрелил — и опять промахнулся. Видимо, немца взял азарт: он уже не мимоходом стрелял, а стоял — целился — стрелял — и промахивался.
Тогда немец вытаращил глаза и спрашивает отца Илью: «Ты кто?»
Бабушка Оля говорила, что немцы Илью уважали и считали его святым».
Разным людям преподобный Илия давал разные наставления. Но всем приходившим к нему говорил слова, которые обращены и к каждому из нас: «В воскресенье и в праздники дома не сиди! В храм иди! И всё у тебя будет хорошо!»
По материалам книги «Немощная мира избра Бог, да посрамит крепкая»
Как один молитвенник город вымолил… О прп. Илие Макеевском – очевидцы его подвигов
13 June 2013 19:14
Надежда Ефременко
Говорят, случайность – это псевдоним Господа Бога. Вот и я узнала о схимонахе Илии, можно сказать, случайно. Он еще не был тогда канонизирован, но народная молва давно гласила о нем как о святом. Даже фотографии старца люди помещали дома среди икон.
А тут в разговоре с сестрой, жительницей Макеевки, сказала ей о дальнем родственнике, с которым приключилась беда. Посетовала, что и молюсь о нем, и требы заказываю, но ничего не помогает, не вразумляется он. Наверное, слаба моя молитва. «Давай съездим на могилку Илии Макеевского, – предложила сестра. – К нему многие обращаются. Хоть и умер он давно, в 1946 году. Ведь если бы не помогал, давно бы о нем забыли…»
С тех пор я с нетерпением ожидала этой поездки. Вырезала из местных газет скупые публикации о старце. Узнала из них, что когда-то схимонах Илия служил Богу в Свято-Ильинском скиту на Афоне. После революции семнадцатого года, как многие русские монахи, вернулся на Родину. Жил в Киево-Печерском монастыре вплоть до его закрытия. И запомнилось, что почил он в возрасте 109 лет, но до последних своих дней оставался бодр, не переставал принимать людей.
Для нас, давно потерявших данные Богом крепость и многолетие человеческого организма, прожить до 109 лет в здравом уме и твердой памяти, да еще так, чтобы к тебе и в этом возрасте шли за помощью, – уже кажется чудом.
Вспомним из Библии, как инфекция первородного греха ломала и подтачивала человека. 930-950 лет жили Адам с сыновьями, Ной. Но всего лишь 120 лет жизни отводилось уже современникам Моисея. Наверное, Бог рассудил: зачем человеку, умножающему с каждым днем грехи, долголетие? А дальше псалмопевец Давид восклицает горько: «Дней же человека – 70 лет, а при большей крепости – 80 лет, и самая лучшая пора их – труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим. Кто знает силу гнева Твоего, и ярость Твою по мере страха Твоего? Научи нас так исчислять наши дни, чтобы нам приобрести сердце мудрое…».
Только в исключительных случаях Господь продолжает даровать человеку долголетие, хотя и не в полной мере. Наверное, это касается тех людей, которые сумели приобрести сердце мудрое и любовь, объединяющую Бога и мир.
…Мы приехали на старое кладбище в будний майский день, теплый и светлый
Солнечный свет мягко просвечивал сквозь густые зеленые кроны разросшихся повсюду деревьев. И тишина – какая-то особенная, проникающая в сердце, умиротворяющая. Наверное, такая тишина бывает только на старых кладбищах, там, где родные усопших уже отплакали, откричали свою скорбь. И теперь приходят сюда навестить тех, кто перешел в вечность, рассказать им о своей земной жизни и вспомнить то хорошее, что связывало с этими людьми.
Тропинка, по которой мы шли, начиналась сразу от автобусной остановки. Видно было, что по ней часто ходят – тропинка не заросла травой, а была твердой и утоптанной, почти как асфальт. И действительно, здесь не было пустынно. Впереди нас я видела идущих в том же направлении нескольких человек. Кто-то нес в руках букеты. Эти букеты лягут потом на могилу старца, и без того утопающую в цветах.
Большой черный крест над надгробием. Наполненный песком ящичек, куда так удобно поставить зажженную свечу. Служащая расположенного в поселке храма принимает записки на молитвенные требы. Аккуратные листочки с описанием жизни старца. Стопка фотографий. Такая же фотография помещена на гранитной стеле. Одеяние схимника, белоснежная борода отчасти скрывают лицо. Но из-под монашеского клобука – взгляд добрый, ласковый, даже жалостливый.
Отчего-то вдруг защипало в глазах, и я с трудом удержала подступающие слезы. Служащая храма посмотрела на меня внимательно, принесла невысокую скамеечку: «Посидите подольше. Вижу, у вас есть, о чем с ним поговорить». Присаживаюсь, опускаю руки на теплую могильную землю. Опять поднимаю глаза на фотографию. Откуда это ощущение исходящего от нее света? Может, потому что день такой солнечный?
Позже, знакомясь со свидетельствами знавших схимонаха людей, поняла, что похожее ощущение не у одной меня возникало.
Вот лишь несколько рассказов очевидцев о старце
М.В. Карагодина, А.И. Богданович : «Был отец Илья широкоплечим и бодрым; при ходьбе опирался на палочку, но не горбился, был даже стройным. Носил часто светлый подрясник и сам был очень чистоплотным. Жалостливый и добрый к людям, он весь как будто светился».
Н.И. Телегина : «Отец Илья был очень добрым, ко всем внимательным. Ходил в светлом подряснике. Очень много молился, и всегда – стоя, казалось, что он неутомимый. Разговаривал всегда как-то мягко и ласково. И голос у него был блаженный. Почему блаженный? Ну, у всех стариков голоса – низкие, даже хриплые, а у отца Ильи голос был нежный какой-то, словом, блаженный…»
К.Г. Никитенко : «Схимонах Илия был не щупленьким, а плечистым, красивым. Всегда в белом и очень чистенький. Опирался при ходьбе на палочку, но ходил быстро и легко (если идти рядом, то надо было поспевать за ним, а то обгонит). Никогда не сутулился. Глядя на него, многие думали, что он вообще никогда не умрет, такой он был бодрый».
Многие люди на вопрос о том, каким был схимонах Илия, отвечали практически одинаково: «Красивый. Добрый. Жалел всех. Будто светился»…
Как тут не вспомнить слова из Евангелия, обращенные к апостолам: «Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного».
Свет не может не светить. Если в сердце горит огонь любви к Богу и людям, то этот огонь и светит, как маяк, и согревает, как спасительный костер в холодную ночь. Наверное, такой огонь и есть то главное отличительное свойство, что присуще всем святым, богатырям духа. Характеры могут быть разные, благодатные дары могут быть разные. Но живительный свет от особого, ощутимого присутствия Божьего в человеке, свет, к которому и тянутся люди, присущ обязательно.
Вот и вокруг старца Илии всегда собирались люди. Для многих он был как связующее звено между духовным невежеством и Богом. Как рука, протянутая погибающему, чтобы вытащить из бездны греха.
Тогда, на могиле, никто из нас не знал еще, что пройдет всего несколько дней – и старца прославят. Священный Синод Украинской Православной Церкви под председательством Блаженнейшего Митрополита Киевского и всея Украины Владимира принял решение о канонизации схимонаха Илии. За его труды, подвиги, чудеса и огромное народное почитание решено было причислить макеевского подвижника к лику святых.
…Точная дата появления старца в Донбассе неизвестна. Одни утверждают, что было это в 1939 году, другие – в 1927-м. Скорее всего, он просто к 1939 году стал известен в городке. А поначалу о нем мало кто знал. Сходятся в одном: схимонах Илия появился в шахтерском городке Макеевка за несколько лет до начала войны.
Почему именно в Макеевке? Тут уже промысел Божий, пути Которого неисповедимы. Известно, что он пришел в Макеевку из Киево-Печерской Лавры. В 1926 году ВУЦИК и Совет народных Комиссаров УССР приняли постановление «О признании бывшей Киево-Печерской Лавры историко-культурным государственным заповедником и о превращении её во Всеукраинский музейный городок». Музей вытеснил монашескую общину, а монастырь полностью ликвидировали. Часть братии вывезли и расстреляли, часть заключили в тюрьмы или сослали, кого-то Господь сохранил. Лавра подверглась разорению.
К счастью, и сегодня еще живы люди, которые видели Божьего человека, общались с ним
Например, Ульяна Егоровна Власова, дочь псаломщика Свято-Троицкого храма села Калиново Егора Власова . Поначалу старец на какое-то время поселился в семье ее родителей.
Их семья была многодетной, рассказывает Ульяна Егоровна. Чтобы прокормиться, держали домашнее хозяйство. И у взрослых, и у детворы были свои обязанности – у одних на огороде, у других – по уходу за живностью. Она отчетливо помнит, как однажды престарелый монах вышел во двор и стал собирать в руки куриные и утиные перья. А потом подбросил их вверх. Перья и пух разлетелись по всему двору, а старец грустно сказал отцу: «Что ты будешь делать, когда и хозяйство твое так же разлетится?». «Не может такого быть! – поразился тот. – Разве что после моей смерти».
Но через три года, в 1932 году, так все и случилось.
Вначале потребовали от псаломщика отказаться от Бога, веры и Церкви. Но ему лучше было бы умереть, чем согласиться. Он так и сказал пришедшим в дом людям в кожанках. И тогда морозной январской ночью всю семью выбросили на улицу. Долгие годы пришлось им скитаться без своего угла. Хорошо, что хоть не арестовали никого, не отправили родителей в лагеря, а детей – в детские дома.
Конфискованное и брошенное затем хозяйство разлетелось по ветру, как те перья по двору. Все, как говорил схимонах.
Это было трудное и противоречивое время. Оно включает в себя много хорошего и еще больше плохого, трагичного. Те, кто тогда еще бегал в коротких штанишках, могут рассказать о беззаботной летней поре в пионерских лагерях. О том, как задорно звал горн на утреннюю линейку. О романтике вечерних костров и испеченной в золе, с хрустящей на зубах корочкой, обжигающей ладони рассыпчатой картошке. Их родители – о бесплатной медицине, бесплатно предоставлявшемся жилье и о том, что снижались цены.
Но одновременно пополнялись детские дома детьми «врагов народа». Организовывались не только пионерские, но и исправительно-трудовые, обтянутые колючей проволокой, лагеря, призванные заменить собой каторгу для политических заключенных. Широка была родная страна, места для таких лагерей хватало на Соловках, в Карелии, Сибири, на Сахалине, на побережье Белого моря…
Сбрасывались с храмовых куполов колокола и кресты. А сами храмы либо взрывали, либо использовали как склады, конюшни, клубы. Случалось, и туалеты в алтарях устраивали, и написанными на дереве иконами дырки в заборах забивали. Страшно сегодня и говорить об этом. А тогда страшно было жить.
Привычными становились аресты священников, надругательство над святыми иконами. Взрослые боялись ночного приезда «черного ворона». Шепотом рассказывали друг другу, что вновь кто-то оказался «врагом народа». Боялись собственного неосторожного слова и того, чтобы самих не обвинили.
Как тут было не сбиться нравственным и духовным ориентирам? Сколько лет прошло с тех пор, но и поныне встречаешь людей, которые с вызовом скажут: «В церковь ходишь? А я вот не верю в Бога, потому что нас так воспитывали». И поныне не в каждой семье есть Библия. Это притом, что ее можно купить сегодня в любой иконной лавке и часто даже – в обычном книжном магазине. А в 30-40-е годы ХХ века кто решался издавать и покупать Евангелие? Да и интерес к Священному Писанию преподносился как мракобесие, необразованность, глупость, в подобных эпитетах не стеснялась тогдашняя власть.
Люди хотели построить рай на земле и обойтись при этом без Бога. Но самые прекрасные намерения, если Бог объявляется персоной нон грата, обречены на провал. Когда-то уже происходило подобное в библейской истории. «Как упал ты с неба, денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой. Взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему». Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней».
Слава Богу за то, что Он не оставляет неразумных своих детей и тогда, когда они оставляют Его. В духовную ночь посылает своих святых, чья жизнь, как мощный прожектор, прорезает тьму. «Не стоит село без праведника», – утверждает народная мудрость.
Местные жители говорят, что если схимонах Илия благословлял – в жизнь человека приходило благополучие. Обличал – и грех, скрывшийся глубоко в чьей-то душе, становился явным. Предостерегал – и это предостережение часто сохраняло чье-то здоровье, а то и жизнь. По его молитвам изгонялись бесы и проходили неизлечимые болезни. Таких примеров, подтвержденных свидетельствами очевидцев, очень много.
Как-то в калитку к моей родственнице, – вспоминает макеевчанин Иван Генераленко, – постучал нищий. Она как раз стирала и подумала: «Не буду от домашних дел отвлекаться. А нищий что? Постучит, постучит, да и уйдет»! Вечером пришла к старцу. И первое, что он ей сказал: «Значит, постучит, постучит нищий, да и уйдет? А если это святой под видом нищего приходил, чтобы стать потом твоим ходатаем перед Господом? Слова Христа знаешь? «То, что вы сделали одному из малых сих, Мне сделали». Согрешила ты перед Богом»…
К нищим у старца было отношение особое
Местные жители рассказывают о двух сестрах – Татьяне и Анне. Жили сестры в большой бедности. Татьяна работала в шахте, но заработанных ею денег катастрофически не хватало. На ее иждивении находились дети и сама Анна, полностью слепая. Когда приходилось голодать, сестры шли просить милостыню. Но только в другой части города, где их не знали. Стеснялись своих протянутых рук.
Старец велел им каждый раз перед тем, как отправиться за милостыней, заходить к нему. Он не просто благословлял сестер, но и указывал, на какую улицу им нынче пойти, в какой дом постучать. Хотя сам никогда в тех местах не был. Но по его благословению сестры всегда приносили в свой дом полные сумки продуктов. Так спас он их от голода. И не только от голода – Анна, прожившая всю жизнь в слепоте, вдруг прозрела!
Каждый год весной схимонах Илия говорил жителям Макеевки, что им сажать на своих огородах. Одним семьям советовал сажать фасоль, другим – картошку, еще кому-то – кукурузу и лук. Надо сказать, что урожай непременно вырастал богатый. И тогда старец благословлял людей меняться друг с другом теми овощами, которых у них были излишки. Так и спаслись многие от голода.
Но сам он часто не знал, где будет ночевать. Своего жилья у старца не было. Его забирали к себе и прятали местные жители. Где-то он жил по нескольку дней, где-то – месяцами. Люди по опыту знали: пока у них находится схимонах, все в доме ладится. Власти преследовали его, искали, грозились выслать или посадить в тюрьму, а тех, кто дает приют, наказать. Но, не смотря на это, многие семьи звали к себе Божьего человека.
Александра Игнатьевна Богданович , которая в ту пору была девочкой Сашенькой, рассказывала, как милиция неожиданно нагрянула в дом, где находился о. Илия. Он увидел входящего во двор милиционера и сказал хозяевам: «Я постою здесь за занавеской, а вы не волнуйтесь, меня не найдут».
А милиционер уже через порог перешагнул: «Где у вас тут монах прячется?» – «Нет у нас никого», – отвечали хозяева. Милиционер начал искать: весь дом обошел, все комнаты. Даже в шкафы, под кровать, под стол заглядывал. А старец Илия стоял, можно сказать, рядом, за тоненькой ситцевой занавеской и молился. Так милиционер и ушел ни с чем.
Но бывало и иначе. Однажды хозяин дома, где некоторое время в маленьком флигельке жил старец, велел ему уходить. Сказал, что должна приехать родственница. Схимонах попросил небольшую отсрочку, чтобы подыскать новое жилье. Но тот почему-то рассердился и выгнал, причем очень грубо, с ругательствами, приютившегося у него человека…
«И все с тех пор у нас в семье не ладится, – плача, рассказывала его дочь. – Уже и отца на свете нет давно, а счастья тоже ни у кого нет. Может, надо на могилку к старцу сходить, попросить прощения?»
Может, и сходить, думаю я. Поплакать не перед соседями, а перед человеком Божьим, которого выгнал когда-то на улицу ее отец. Конечно, не дочка виновата, в ту далекую пору она была ребенком. Но ведь и схимонах Илия зла на душе не держал и не держит. Разве он один скитальцем был на земле?
Те, которых весь мир не был достоин, говорит апостол Павел, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли. Нам известно, что произошло дальше: дома, где их не приняли, стали развалинами, народы, восстававшие против Бога, рассеялись. Не потому, что апостолы хотели кому-то отомстить. А просто как могло быть иначе? Бог защищал Своей благодатью тех, кого Он посылал, как овец среди волков. Но еще Он защищал и тех, кто поверил Его ученикам, покаялся.
…Рассказывают, что Бог отвечал на молитвы схимонаха мгновенно. Исполнял все его прошения. И что молился тот практически непрестанно, в любое время суток.
Ночью, когда засыпали, поднимал на молитву даже детей. Своим примером учил их тоже предстательствовать перед Богом. Вместе читали акафисты, каноны, пели псалмы. Люди вспоминают: поначалу боялись, что не выспавшись, будут днем чувствовать себя физически разбитыми. Но быстро поняли, что совместная со старцем молитва не утомляет, а наоборот – придает силы.
Старец всегда напоминал, что невозможно помочь человеку без его личного участия в делах веры
Учил: «Рабы Божии! Веры не бросайте! Никогда. Запомните: в воскресенье дома не оставайтесь, в храм идите! Все тогда будет у вас хорошо, ни в чем нужды не будет!»
Однажды привели к нему больную девушку. У нее был плохой характер, это все говорили. Колючий. Острая на язык, она любила съязвить, посмеяться над кем-то. «В мать свою пошла, – вздыхали близкие, – с той тоже лучше не связываться». И старались «не связываться», не перечить, промолчать. Иначе так куснет обидным словом, что долго потом будешь успокаивать от обиды зашедшееся сердце.
Но случилось несчастье – девушка тяжело заболела. Врачи поставили диагноз, который одновременно был и приговором: рак ротовой полости. Она кричала от боли день и ночь. Лекарства не помогали.
Девушка не просыпалась полтора суток. А когда открыла глаза, у нее ничего не болело. Исчезли язвы, черный налет во рту. Рот был розовый, чистый, как до болезни.
Но почему же он так тяжело вздохнул, глядя на больную? Да, пожалел. Исцелил таинственной силой, данной ему Богом в ответ на непрестанную молитву. Но пожалел еще и оттого, что видел те страсти, что продолжали жить в сердце девушки. Потом он предостерегающе скажет ей: «Благодари Господа за то, что исцелил тебя! Помни всю жизнь, как чудесно исцелил тебя Господь! Живи с Богом – и все в жизни тебе будет удаваться. Но знай: как только забудешь Бога – сойдет жизнь твоя на нет!»
Наверное, он уже тогда видел, что не будет учтено его предостережение... Шли годы. Поначалу так хорошо все у исцеленной девушки складывалось. Замуж удачно вышла, на работе ценили, дом – полная чаша. Муж еще и на баяне хорошо играл, поэтому в их хлебосольном доме часто бывали гости. И на свадьбах играть приглашали его. Да только вот гуляния, как правило, на воскресные дни приходились. И если честно, желания большого в церкви на службе стоять не было. Когда женщине напоминали, что надо бы в храм сходить, она передергивала плечами: «А что это дает? У нас и так все есть!»
Но вдруг ничего не стало. Муж выпивать начал, грубить. Растолстел, обрюзг, вечно всем был недоволен. Потом и вовсе нашел другую женщину, уехал с ней. Она рассчиталась с работы и поехала следом. Мужа вернуть не смогла, на хорошую работу больше не взяли. Остальную часть жизни жила в нищете и слезах.
Там, где забывают Бога, сходит «на нет» жизнь не только отдельных людей, но и могучих держав. Еще хорошо все складывается, небо чистое и не тревожится сердце. И только немногим Божьим избранникам дано услышать, что уже гремит гром Господнего гнева. Увидеть, как собираются зловещие тучи, чтобы упасть на мирную землю смертоносным огнем.
Какая тяжелая ноша – знать Божью волю и вымаливать пощаду для тех, кто и понятия не имеет о том, что грешен. Пост, молитва, непрестанное напряжение всех духовных сил, смертный бой со злом…
Великую Отечественную войну старец Илия предсказывал за несколько лет до ее начала
Как-то довелось ему быть в семье Генераленко , где жили мать и двое ее молодых сыновей. Сказанные в 1935 году слова старца, они, давно уже состарившиеся, помнят по сей день: «Война будет»…
– Как же это?! – охнула мать. – А дети мои?..
– Сыновья твои на войну не пойдут, ни Иван, ни Афанасий. Доживут до глубокой старости. Веры не бросайте. Молитесь, как молились. Из Макеевки не уезжайте. Макеевка от войны не пострадает, Господь ее будет хранить.
Действительно, Иван на фронт призван не был по причине увечья, еще в детстве у него из-за несчастного случая была раздроблена ступня. Брата Афанасия эвакуировали вместе с работавшим на оборону заводом, где он и трудился до конца войны. Оба брата прожили долгую жизнь.
Уже в начале XXI века, по благословению другого донбасского старца, схиархимандрита Зосимы (Сокуры), благочестивые люди собирали свидетельства о жизни схимонаха Илии. Потом эти свидетельства вошли в книгу, изданную по благословению митрополита Донецкого и Мариупольского Илариона «Немощная мира избра Бог, да посрамит крепкая».
К тому времени Ивану Генераленко исполнилось уже 93 года. Бережно, как некую драгоценность, хранил он в памяти и другое пророчество старца Илии: «Знай, раб Божий Иоанн, придет время, в Макеевке будет построено много маленьких церквей и одна большая. Это будет самый большой и главный храм в городе, с золотыми куполами – в нем восстанет разрушенный теперь Троицкий храм! Его, этот храм, Господь благословит, ходите в него – там будет благодать Божья».
Не сказал старец только, что именно в том храме, а он называется сейчас Свято-Георгиевским, когда-то будут храниться его мощи. Может, это то немногое, что не открыл Господь своему верному слуге?..
Когда война началась, старец не благословлял никого уезжать из Макеевки.
– Говорю вам – не бойтесь. Немец как пришел, так и уйдет, будто прошлогодний снег. Ни разрушений, ни голода, ни пожаров здесь не случится. Господь Макеевку будет хранить.
И правда, ни больших боев, ни разрушений в Макеевке не было. А когда началось наступление советских войск, говорят люди, удирали оккупанты так быстро, как прошлогодний снег сходит. Вот и получается, что один молитвенник весь город вымолил.
…У Анны Яковлевны Пугач на мужа пришла похоронка. И когда ей сказали, что есть в городе такой человек, монах, молитвенник, побежала к нему. «Зачем побежала, – вспоминает, – сама не знаю. Ни на что уже не надеялась. Просто горе такое было, что справиться сама с ним не могла. Встретил меня старик, добрый, внимательный. Выслушал и сказал: «Молись усердно, в церковь ходи, причащайся каждое воскресенье. И вернется твой муж». Тогда храмы уже потихоньку открываться начали… Вот я и молилась.
И вдруг, имея уже на руках похоронку, получаю письмо от мужа! Он писал, что был контужен, семь суток лежал, засыпанный землей. Фронт продвинулся вперед, а его нашли безжизненным местные жители. Вот чудо! Я ходила в церковь, причащалась – и муж мой ожил! И с войны вернулся. Все, как старец говорил».
А однажды случилось так, что схимонах Илия сам чуть не погиб
Был яркий солнечный день. Старец стоял во дворе дома, где жил тогда и, как всегда, молился. Губы его едва заметно шевелились. Мимо проходил молодой немец. Сказал что-то сердито на своем языке и… выстрелил в него. Но – не попал. Выстрелил еще раз – опять промахнулся. Еще – то же самое. Теперь немец палил почти непрерывно, уже не мимоходом, а подойдя почти вплотную. Целился – стрелял – промахивался.
Ошарашенный, спросил старца: «Ты кто»? Тот молча и спокойно глядел на него. Немец попятился назад. Наверное, о происшедшем стало известно и другим оккупантам. По крайней мере, с тех пор все они обходили стороной макеевского схимонаха.
Вот еще один поразительный случай, о котором рассказала Лидия Иосифовна Плюшко , до пенсии работавшая в Макеевке бухгалтером на большом предприятии. Ее пожилые знакомые, очень верующие люди, пригласили схимонаха Илию в гости.
Ждали этой встречи, готовились, уборку в доме сделали, стол накрыли. Разговор затянулся до вечера, и хозяева стали уговаривать старца остаться у них на ночь. Тем более, что обратный путь лежал через большую балку, перейти которую и в дневное время было непросто. Да еще и грабители часто подстерегали там прохожих. Но схимонах велел о нем не волноваться. Сказал, что дойдет благополучно.
Тогда хозяин решил потихоньку пойти следом, чтобы в случае чего помочь. И стал свидетелем невероятного, не поддающегося никаким земным объяснениям, явления. Дойдя до края огромной балки, схимонах Илия не стал опускаться в нее, а медленно и плавно перелетел по воздуху…
Вскоре человек увиделся со старцем и с трепетом спросил его: «Как было возможно то, что я увидел»? Отец Илия улыбнулся, погрозил пальцем и сказал: «Нехорошо подсматривать! Это тебе Господь за твою любовь ко мне показал. Но смотри, никому не рассказывай».
«Дарования Божии столь велики, что люди почти не могут верить тому. И не дивно, что не могут понять, пока не изведают опытом», – говорил Иоанн Златоуст.
Уже после войны в дом, где жил последние полтора года отец Илия, приехали люди из Хабаровска
Серьезный неулыбчивый генерал в последней надежде привез к старцу свою шестнадцатилетнюю парализованную дочь. Девочка не могла ни сидеть, ни стоять. Старец предложил оставить ее на месяц, и генерал, хоть и не сразу, но согласился. «Стала эта девочка у нас жить, – вспоминает Владимир Иванович Подкидышев , сын хозяйки дома. – Никак отец Илия ее не лечил, только молился все время и ее молиться заставлял. Вначале она только слушала, а вскоре уже Псалтирь, акафисты, как все в доме, читала. В один из дней старец строго упрекнул девочку: «Я, такой старенький, хожу, а ты лежишь, лежебока! Хватит тебе лежать. А ну-ка, вставай!»
Мы все растерялись – как она встанет? А девочка смутилась и вдруг… начала подниматься. Она медленно так поднималась, но все же встала с постели. И маленькими шажками подошла к нему. А он обнял ее ласково и говорит: «Не старичок тебя вылечил, а Бог! Господа благодари! Ты же молилась Ему, ну, и мы, конечно, тоже молились. Вот по нашим молитвам милосердный Господь и исцелил тебя. Помни, деточка, Господа всю жизнь, молись Ему, благодари»…
Приехавший вскоре генерал увидел свою дочь здоровой. И ему тоже сказал старец: «Не меня, а Господа благодарите! Живите в вере православной. Живите с Богом!».
Местные жители утверждают, что к старцу часто приезжали монахи из Киева. О своем приезде они никак не предупреждали, но каким-то непостижимым образом отец Илия всегда знал об этом, говорил: «Готовьтесь, к нам гости едут». Гости привозили схимнику богослужебные книги, верхнюю одежду, подрясники. Обычно оставались ночевать и по вечерам вместе пели молитвы, псалмы.
Никто из макеевчан не знал, где и когда родился старец, кто его родители, родные. Но однажды, незадолго до своей кончины, рассказывает З. К. Воронцова , объявил о.Илия, что у него день рождения. И от этого рассказа – мурашки по коже…
Было голодное послевоенное время. Казалось бы, какие там праздники? Но старец настаивал, велел вынести на улицу столы. Людей собралось много. Они принесли с собой скудную еду. Когда все сели, отец Илия взял в руки большой стеклянный графин с водой. Помолился, благословил – и вода на глазах у всех стала красной, превратилась в густое сладкое вино. В тот день простые, бедные люди наелись досыта, будто их обильными разносолами потчевали. Да еще и выпили понемногу хорошего вина. Вышел праздник так праздник!
К сожалению, никто не запомнил число и месяц, когда это было. Предположительно – в августе, но точно сказать не могут. А сам факт – помнят до мельчайшей детали, потому что забыть такое невозможно.
Чудеса производит только сам Бог. Только Он отменяет «естества чин», когда это во благо. Людям не надо передвигать каменные горы, когда вокруг столько гор человеческого греха. Но Иисус Христос – вчера и сегодня, и вовеки Тот же, говорит Библия. И дары Святого духа – те же. И так же, как давал Господь апостолам силу исцелять и воскрешать мертвых, творить чудеса, так и сегодня дает Он эту силу Своим избранникам. Конечно, немногие получают такие дары, достигают такого совершенства. Можно сказать, это – гении веры, гении молитвы. Тут главное – не забывать, что святость в Церкви будет всегда. И нам надо знать о ее святых.
Сегодня Господь понемногу приоткрывает некоторые страницы из жизни преподобного Илии Макеевского. Стало известно, что и родом он из Макеевки, которая в то время была шахтерским поселком. «Здесь я родился, здесь и буду умирать», – говорил иногда в последние годы земной жизни. Но в какой семье родился, кто были его родители? Из чьего дома в возрасте 15 лет ушел в монахи? Может, и сегодня живут если не в Макеевке, то в Донбассе, или еще где-то на территории бывшего Союза родные ему по крови люди?
Несколько лет назад британские ученые совершили открытие. В эксперименте, который они проводили, участвовали однофамильцы. Оказалось, что 80% исследуемых имели одинаковые гены, что говорило о происхождении их от одного предка. Наверное, это открытие можно назвать и гипотезой, которую еще нужно проверять и подтверждать. И все же…
Фамилия схимонаха Илии – Ганжа. Илья Яковлевич. Умер в Макеевке 17 апреля 1946 г. Мы будем очень благодарны за любые новые сообщения о нем
Старец Илия рассказывал, что на Афоне он жил в маленькой келье на вершине горы. Она находилась так высоко, что еду туда подавали на веревке. А недавно митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион привез из паломнической поездки на Афон подтверждение этому. Старец Илия – подвижник Святой Афонской горы, он действительно жил на Афоне в Ильинском скиту.
Он преставился в Великую Среду, за несколько дней до Пасхи. «Пасху вы уже будете отмечать без меня», – пророчески сказал духовным чадам. Хоронили его в Страстную Пятницу, 19 апреля. На похороны пришло множество людей, несли хоругви и кресты. Кто тогда знал, что почитание народное будет сопровождать его и все последующие годы, не затухая, а разгораясь? Недаром говорят, что смерть тирана кладет конец его могуществу, а смерть святого – начало его могуществу.
Имеется множество свидетельств уже сегодняшнего дня. О том, что он слышит, помогает, отзывается. Такой пример: при обретении мощей Илии Макеевского были трудности с надгробной плитой. Стали копать сбоку, но возникла опасность нечаянно повредить лопатой мощи. Как быть? И тогда присутствовавший там епископ Макеевский Варнава обратился к усопшему со словами: «Илия, ты был смиренным монахом. И сейчас прояви послушание. Подвинься немного левее, чтобы нам обрести твои мощи». Произошло чудо: почти сразу же копавшие вышли прямо на гроб старца. Словно он и вправду подвинулся влево…
Сегодня мощи старца почивают в Свято-Георгиевском соборе Макеевки. Туда часто приходят люди со своими просьбами, как и при его жизни. И пожалуй, не реже – на старое кладбище, где всегда царит такая удивительная тишина.
Моли Бога о нас, светильник веры, Божий человек!
Житие преподобного Илии Макеевского
8 мая 2012 года состоялось очередное заседание Священного Синода. Рассмотрев житие, труды, подвиги, чудеса и учитывая народное почитание подвижника благочестия схимонаха Илии (Ганжи), постановили:
1. Благословить местное прославление и почитание схимонаха Илии (Ганжи).
2. Утвердить иконописное изображение святого.
3. Утвердить представленные проекты тропаря и кондака святого Илии Макеевского.
4. Останки святого Илии Макеевского считать святыми мощами.
5. Память святого Илии Макеевского совершать 4/17 апреля.
6. Поднять благодарность Всемилостивому Богу, дивному во святых Своих, что явил нам нового молитвенника за нашу Святую Церковь и наш народ.
А 28 мая совершено обретение его честных мощей.
Преподобный Илия, схимонах Макеевский (в миру Илья Яковлевич Ганжа), родился в 1837 году в пос. Макеевка (ныне город Макеевка Донецкой обл.)
В пятнадцатилетнем возрасте он покинул отчий дом, как он сам однажды сказал: "Пошел искать святые места - теперь вернулся сюда умирать".
О своей подвижнической жизни он никогда не рассказывал. Лишь однажды поведал, что была у него келия в очень труднодоступном месте и еду туда на верёвке нужно было подавать.
Долгие годы схимонах Илия подвизался в Ильинском скиту Святой горы Афон, откуда предположительно в начале ХХ века перебрался в Киево-Печерскую Лавру.
Появился схимонах Илия в родной Макеевке в 1927 году, старец почти до конца жизни не имел собственного жилья, из имущества имел только иконы и книги Священного Писания. Его приютом становилась то одна, то другая семья верующих макеевчан. Вызвано это было тем, что к нему многие приходили за советом, наставлениями, что вызывало раздражение богоборческой власти.
Старец был делателем молитвы и главным в жизни считал молитву. Кроме того, неукоснительно ходил в храм. "В воскресенье и праздники дома не сиди, в храм иди - и всё будет у тебя хорошо!" - наставлял он.
В народе он почитался сильным молитвенником, обладающим даром прозорливости, в котором убеждались многие, кто приходил к нему с вопросами и бедами. Иногда к старцу тайно приходили для беседы и за советом высокопоставленные лица, которые дивились его мудрости и рассудительности.
Многих он привёл к вере, обучил молитве, утешил, ободрил, наставил.
Так, однажды к старцу шли две молодые женщины. Одна из них постоянно говорила по дороге: "К какому человеку Божию идём! А я - такая грешная, просто грязная свинья!" Другая же просто молчала. Когда они пришли к старцу, первую он поставил стоять у порога, а вторую пригласил сесть у кровати, где лежал. Кроткая женщина обратилась с вопросом: "Отец Илия, а почему вы её не приглашаете?" Старец ответил: "Люди приходят ко мне, много людей, но свиней ещё никогда не было! Этого мне ещё не хватало, чтобы ко мне свиньи приходили!" От обиды женщина накричала на старца за то, что он назвал её свиньёй, совершенно забыв, как совсем недавно по причине ложного смирения сама же так себя называла. Таким образом преподобный вскрыл тайную гордыню, живущую в душе посетительницы.
Во время войны в начале каждого года схимонах Илия говорил духовным чадам, на какие фрукты и овощи в этом году будет урожай, благословлял одну семью сажать картошку, другую - лук, третью - фасоль, чеснок и т.д. А когда осенью действительно люди собирали обильный урожай, старец велел им меняться овощами, которых были излишки. Таким образом семьи, которые жили под покровительством его молитв и боялись нарушить его благословение, жили как родные и никогда не голодали.
Схимонах Илия всегда призывал родителей заботиться о духовном образовании своих детей, учить и вере, и страху Божьему, а также всегда самим просить о них в молитвах. "Детей своих надо у Бога вымаливать!" - говорил он. "Если ты, мать, не потрудишься Господу ради своих детей, дети твои плохими будут, будешь о них горько плакать!"
В конце Великого поста, в Страстной Понедельник схимонах Илия сказал: "Ну вот, дорогие мои, скоро уже и Пасха. Только, рабы Божии, разговляться уже будете без старичка - меня уже не будет..."
В Страстную Среду 17 апреля 1946 года, в возрасте 109 лет схимонах Илия мирно преставился о Господе. Хоронили схимонаха Илию в Великую Пятницу 19 апреля 1946 года. Проститься со старцем пришло множество людей. Погребён схимонах Илия неподалёку от Старо-Рабочего городка в Макеевке. До сих пор к его могиле идут люди. Многие священники с прихожанами приезжают сюда, чтобы отслужить панихиду. А второго августа, в день ангела схимонаха Илии, здесь особенно многолюдно.
По благословению приснопамятного схиархимандрита Зосимы (Сокура), который глубоко почитал макеевского старца, были собраны свидетельства очевидцев и материалы о его жизни и чудесах, которые впоследствии вошли в книгу о нём "Немощная мира избра Бог, да посрамит крепкая".
Молитва
О священная главо, отче Илие преподобне, угодниче преизрядный Господень, теплый молитвенниче о всех к помощи твоей с верою прибегающих, малодушных утешителю и всем в скорбех и болезнех пребывающих скорый помощниче и заступниче.
Помози нам, грешным и унылым, бурею сомнений в суете житейскаго моря потопляемым, достигнути тихаго пристанища - Небеснаго Царствия.
Умоли Господа, всяческих благ Подателя, получити прощения многих наших грехов. Настави нас, многими соблазнами мира сего искушаемых, на пути смирения, терпения, чистоты духовныя и телесныя и искренней любви к Богу и ближним, да не погибнем люте без покаяния.
Святче Божий, подобне древлему пророку, тезоименитому Илии, ревностию объятый по Господе Бозе Вседержителе, даруй и нам разслабленным дух ревности ко спасению, укрепи сердца наша в правой вере, Церковь Святую сохрани от всякаго мятежа и раскола. Град твой, Отечество наше и всякую страну христианскую огради и сохрани молитвами твоими от глада, потопа, нашествия иноплеменных и междуусобныя брани. Старость поддержи, юность уцеломудри, младенцы воспитай, на всякую добродетель нас грешных настави. Кончину жития нашего причастну Святых Таин Христовых быти сподоби, да с верою и любовию прославим со ангельскими силами во Царствии Небеснем, идеже и ты пребываеши, Бога в Троице славимаго Отца, и Сына, и Святаго Духа во веки веков. Аминь.
Тропарь, глас 4:
От юности мира суету оставив, / на Афонскую гору пришел еси, / идеже ангельское житие являя, / Богу неленостно служаше, / дары благодатныя от Него восприяв. /Во отечество же свое пришедши / многим путь во спасение был еси, / чудотворец предивный и утешитель малодушных являяся, / граду Макеевке похвало и утверждение,/Илие преподобне, /моли Христа Бога / о верою и любовию чтущих тя.
Кондак, глас 4:
Днесь светло ликует град твой, / отче Илие преподобне, / совершающе священную память твою. / Мы же, чада твоя, / умиленно припадающе к мощем твоим / взываем сице: / молися, угодниче Христов, / мир Церкви и Отечеству нашему даровати / и душам нашим велию милость.
Величание:
Ублажаем тя, / преподобне отче наш Илие, / и чтим святую память твою, / наставниче монахов / и собеседниче ангелов.
Материал взят из сайта "Донбасс правослвный"
